|
Про атеизм и веру
|
|
| Nestor | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 20.42.05 | Сообщение # 5851 |
Группа: Эксперт
Сообщений: 25600
Статус: Отсутствует
| Цитата Галин () таинство - это в том смысле, что это непостижимо для человеческого мозга, для осознания всей силы происходящего.
Двери тут ни при чём.
Еще раз повторяю свидетельства непосредственного участника событий активного катакомбника:
"Архиепископ Андрей Уфимский. В миру Александр Алексеевич князь Ухтомский, род. 26 декабря 1872 г. в имении Вослома Арефской волости Рыбинского уезда Ярославской губ. ...
Вернувшись в ноябре 1922 г. в Уфу, Вл. Андрей тотчас предпринял ряд архиерейских хиротоний для собственной епархии в ее основных районах. Вместе с еп. Николаем (Ипатовым) им было рукоположено сразу несколько епископов, среди которых, как "катакомбных" архиереев, можно назвать: Марка (Боголюбова) еп. Стерлитамакского (†1935), Аввакума (Боровкова) еп. Староуфимского (†1937), Вениамина (Троицкого) еп. Байкинского (†1937)".
Это - легитимные хиротонии. Дальше начинаются раскольнические:
"Вениамин (Троицкий) еп. Байкинский
Подобные, в большинстве случаев тайные, хиротонии продолжились и в дальнейшем, в т. ч. во время пребывания еп. Андрея в ссылках".
Как у Вас с русским языком? Священник, непосредственный участник описываемых им событий, сообщает, что в большинстве хиротонии были тайными. А в меньшинстве, следовательно, не тайными, открытыми. Ну-ка, растолкуйте мне, нехристю, что он под этим подразумевает?
"Среди поставленных при его непосредственном участии иерархов, которые активно проявили себя в "катакомбах", хочется выделить: поставленных - в 1922 г. Амфилохия (Скворцова) еп. Мелекесского (†1937), и в 1923 г. - Вениамина (Фролова) еп. Аскинского. Весьма деятельными катакомбными иерархами также стали: Иов (Гречишкин) вик. Уфимский (†1936), рукоположенный в 1924 г.; Руфин (Брехов) еп. Саткинский (†1937), при участии коего было поставлено более 20 тайных архиереев; Климент (Логгинов) еп. Томский (†1938), от которого произошла многочисленная "климентовская" катакомбная иерархия; Петр (Ладыгин) схиархиеп. Нижнегородский - рукоположенные в 1925 г.; еп. Симон (Рахманов) (†1942), рукоположенный в 1926 г.;"
Проявите миссионерский талант, растолкуйте, пожалуйста, мне, что такое тайные архиереи. С явными-то понятно. А как насчет тайных, катакомбных? Ответ "это непостижимо для человеческого мозга, для осознания всей силы происходящего" не принимается, так как явно неверный.
"и еп. Белорецкий (позднее Уфимский) Владимир (барон фон Штромберг), тайно хиротонисанный вл. Андреем в 1927 г., а после войны возглавивший Катакомбную Церковь в качестве правящаго архиерея."
Дальнейшие подробности биографии Андрея Уфимского:
"“Андреевцы”
Катакомбная Церковь Истинных Православных Христиан
Самое мощное и представительное объединение из всех канонических ветвей ИПЦ. Его духовным основателем и главой, по имени коего названо это катакомбное направление, являлся св. новосвященномученик Архиепископ Андрей Уфимский – личность незаурядная и весьма одаренная, можно сказать, центральная в судьбах Российской Церкви XX столетия. ...
Готовить Русскую Церковь к уходу в “катакомбы” Вл. Андрей начал еще задолго до грозных событий 1917 г. Уже после революции 1905 г. у него появилось глубокое предчувствие надвигающихся новых гонений на христиан, которые будут неминуемы, если богоненавистники воцарятся в России. Стало ясно, что тогда единственным путем сохранить веру и Церковь от уничтожения будет тайное служение по образу древних христиан. Управляя с 1911 г. Сухумской епархией, Вл. Андрей основал в глубоких ущельях и горах Кавказа несколько тайных скитов и монастырей, которые впоследствии сделались твердым оплотом Катакомбной Церкви. Так, в 1912 г. по благословению еп. Андрея был основан пещерный скит в честь Преображения Господня, который смог просуществовать до сего дня, и ныне является духовным центром катакомбных монашествующих и общин Кавказа. ...
...в 1923-24 гг. он вступил в конфликт с Патр. Тихоном из-за неоправданных уступок того перед обновленцами и большевиками, вызывавших сильный соблазн в церковном народе и в среде иерархии. В частности, Вл. Андрей написал Патриарху несколько обличительных посланий. В этом он оказался полностью единомыслен с “даниловцами” и их духовным вождем Архиеп. Феодором, который также подверг Патриарха серьезной критике. Вместе с частью “даниловцев” Вл. Андреем не был признан Местоблюстителем митр. Петр Крутицкий, которого он считал ставленником Тучкова, добившимся власти Первоиерарха путем нечестных интриг. Также Архиеп. Андрей указывал на незаконность полномочий митр. Петра в контексте 23 правила Антиохийского Собора, запрещающего наследовать высшую в Церкви власть путем единоличных завещаний предшественника. Вскоре недоверие Вл. Андрея и других архиереев к митр. Петру полностью оправдалось, когда последний стал покровительствовать своему заместителю митр. Сергию (Страгородскому) после издания им известной Декларации 1927 г. о союзе церковной иерархии с безбожным государством. Несмотря на то, что сам митр. Петр критически относился к Декларации и узурпаторским действиям митр. Сергия, восхитившего его власть, он все же не желал осуждать его и лишать прав заместителя, с чем, конечно, не могла согласиться Катакомбная Церковь. Естественно, что не признав власти митр. Петра, Вл. Андрей по тем же причинам уже с 1926 г. не признал и власти митр. Сергия, руководствуясь в управлении своей епархией принципами автокефалии до созыва законного Поместного Собора. ...
К весне 1928 г. все было готово для проведения нелегального Поместного Собора, который сумел привлечь к работе всего (судя по имеющимся документам) 87 оппозиционных митр. Сергию архиереев. Уже в марте состоялись первые заседания Собора, названного “Кочующим” по причине его перемещений с места на место из-за постоянной угрозы быть замеченным властями. ...
Основополагающими определениями “Кочующего” Собора явились первые 6 канонов, которые сразу же стали тем незыблемым каноническим фундаментом, на котором утвердилась Катакомбная Церковь и который в дальнейшем отчетливо выявлял все отклонения от истинного исповедания у несогласных с ним. Текст этих канонов гласил:
“1. Сергиевцы – еретики, и равны по нечестию обновленцам, но превосходят последних лютым зверонравием.
2. Благодати у сергиевцев нет, таинства не совершаются, а вместо священнодействий – сквернодействия.
3. Прекратить принимать обновленцев и сергиевцев посредством покаяния, отныне народ и клир принимаются через Мvропомазание (если крещены не погружением, а обливанием или кроплением, то крестить).
4. Обновленческого и Сергиевского поставления клир является простыми мужиками, но не священнослужителями.
5. Подтверждение анафемы 6 декабря 1922 года, наложенной патр. Тихоном на обновленцев: они суть еретики, извратившие все церковное учение, разрушившие церковный строй и первые установившие почитание безбожной власти.
6. Сергиевцы, со своим учителем Сергием Страгородским учащие, что богохульная безбожная и беззаконная “власть” есть власть, от Бога данная, по слову Апостола, и этим нечестивым учением раздирающие Тело Христово: Анафема.” ...
С 1927 г. Вл. Андрей все чаще и настойчивее призывает Уфимскую епархию к созданию нелегальных приходов и монастырей. Не только он сам, но и рукоположенные им епископы, продолжают совершать тайные хиротонии для ИПЦ. Активизируются также “иосифляне”, поставившие с 1928 г. более 30 катакомбных архиереев, и “даниловцы”, совершившие, в общей сложности, ок. 25 подобных хиротоний. ...
Важной стороной этой деятельности явились отношения Вл. Андрея Уфимского со старообрядцами. Еще до революции, под руководством своего духовного отца митр. Антония (Храповицкого), он активно занимался в области единоверия. Постепенно он пришел к выводу, что старообрядцы в экклезиологическом понимании раскольниками не были (за исключением, конечно, откровенных сект), но являлись правоверными христианами, хранившими от обновленческого повреждения древлеправославные обряды и благочестие, которые изначально были приняты на Руси из Византии. Старообрядцы были беззаконно отторгнуты от общения теми, кому был выгоден раскол в Российской Церкви, посему древлеправославные христиане вынуждены были вести самостоятельную церковную жизнь и управляться собственной иерархией.
Как и многие другие иерархи того времени, Вл. Андрей не признавал справедливыми проклятия, ошибочно наложенные на старообрядцев Великим Московским Собором 1666-67 гг. Правота такого взгляда подтвердилась позднее, когда сии анафемы были аннулированы особым решением “Кочующего” Собора ИПЦ 1928 г. (канон 12), причем, “андреевцы” явились главными его инициаторами.
При организации Катакомбной Церкви старообрядцы привлекли особое внимание святителя. Именно в них он увидел залог той несокрушимой духовной силы, привитие которой было бы способно подготовить Российскую Церковь к предстоящему скорбному пути и помочь ей победно выйти из горнила новых испытаний. И действительно, старообрядчество с его трехвековым опытом гонений и пустынного жития, коих не знала Церковь синодальная, стало главной опорой Катакомбной Церкви в течение всего времени ее подвига, который она с достоинством пронесла в “катакомбах” до наших дней.
Будучи сам единоверческим епископом, Вл. Андрей неутомимо трудился над проблемой возсоединения с различными, к сожалению разрозненными, старообрядческими согласиями. Многих он присоединял на условиях единоверия, а в 1925 г. предпринял попытку объединиться с частью “беглопоповцев”. ...
Архиеп. Андрей в 1926 г. был запрещен в священнослужении митр. Петром Крутицким и его заместителем митр. Сергием (Страгородским). Но это запрещение не было признано не только Архиеп.Андреем, который разъяснил своей пастве, что никуда он не “уходил” и не “переходил”, по-прежнему оставаясь правящим архиереем Уфимской епархии, но и прочими иерархами ИПЦ, которые продолжали иметь с ним общение. ...
Хорошо подготовившись к тотальным гонениям в Поволжье и распространив сферу деятельности на Урал и Сибирь, “андреевцы” на каждую ликвидацию своего архиерея старались отвечать несколькими новыми хиротониями (нередко совершаемыми единолично), что продолжалось вплоть до начала войны. Уже тогда действовало и заново основывалось в горах и глухих лесах большое количество тайных скитов, служивших не только надежным убежищем от преследований, но и сразу приобретших значение своеобразных точек, откуда осуществлялось управление Катакомбной Церковью, где совершались новые поставления и т. д. ...
Именно “андреевцы” и взяли на себя инициативу созыва нового Собора ИПЦ, необходимого не столько для определения ее идеологических позиций, сколько для решения ряда насущных организационных вопросов. Собор готовился довольно продолжительно и тщательно, в условиях еще более жесткой конспирации. В ноябре 1948 г. участникам удалось съехаться в г.Чирчик под Ташкентом. ...
Собор подтвердил анафематствование еретиков сергиан (канон 1) и предал проклятию лично новоизбранного “Патриарха” Алексия (Симанского) (канон 2), а также осудил т. н. “Совещание глав и представителей Автокефальных Православных Церквей”, состоявшееся по инициативе Сталина в Москве в том же 1948 г. (канон 3). Другим важным решением Собора стало запрещение принимать в общение бывших сергианских “священников”, поскольку те обычно оказывались или предателями, или провокаторами (канон 9). После сего участники Собора занялись распределением иерархических полномочий. Хотя было принято решение считать главой ИПЦ Первоиерарха Зарубежной Русской Церкви митр. Анастасия (канон 6), но в то же время Собор посчитал необходимым избрать для Катакомбной Церкви собственного правящаго архиерея, каковым стал еп. Владимир. ...
В 1961 г. удалось созвать еще один крупный нелегальный Собор ИПЦ. ...
Кроме традиционных анафематствований безбожников (канон 1), сергиан (канон 2) и лично советского “Патриарха” Алексия (канон 3), Никольский Собор утвердил целый ряд правил дисциплинарного характера (каноны 11-14 о падших). По отношению к бывш. сергианским “священникам” на этот раз было решено принимать их после долгого испытания в общение, но достойных из них поставлять в клир не выше степени диакона (каноны 18, 19). Также Собор разсматривал возможность принятия в общение еще 9 катакомбных архиереев, до того находившихся вне прямой юрисдикции канонической ИПЦ. Только трое из них не получили отказа. Сразу по окончании Собора состоялись новые архиерейские хиротонии".
http://russianorthodox.narod.ru/rusorth/archiv/1-kek-k1.html
"это непостижимо для человеческого мозга, для осознания всей силы происходящего.
Двери тут ни при чём"
Будьте здоровы!
Сообщение отредактировал Nestor - Четверг, 24 Марта 2016, 21.42.32 |
| |
| |
| САВР | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 20.49.06 | Сообщение # 5852 |
Группа: Старейшина
Сообщений: 4224
Статус: Отсутствует
| Nestor, ты неисправим.
Шурпик Владимир
ШПРОТАВА 87-89гг
|
| |
| |
| Nestor | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 20.49.31 | Сообщение # 5853 |
|
Группа: Эксперт
Сообщений: 25600
Статус: Отсутствует
| Цитата Саня () Фотографию Нестор публиковал с мальчиком в наколках?
Что же Вы, именующий себя атеистом, печалуетесь по этому поводу? Мы с Галиной вполне сошлись во мнении по этому случаю. Одинаково признали придурью дурака.
Вам бы в ежовских следователях служить.
Будьте здоровы!
|
| |
| |
| Саня | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 20.56.49 | Сообщение # 5854 |
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
| Цитата САВРиБ () Nestor, ты неисправим.
Как об стенку горох все мои слова были.
Qui quaerit, reperit
|
| |
| |
| Nestor | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 20.57.10 | Сообщение # 5855 |
|
Группа: Эксперт
Сообщений: 25600
Статус: Отсутствует
| Цитата Галина () В 1933 году был арестован и сослан в сибирские лагеря на пять лет.
Конечно, очень даже стоит посмотреть, за что именно его арестовали. Формально, конечно, должна была быть антисоветчина, но я ее по его биографии здесь не вижу. Явно, мне кажется, "по касательной зацепило". Типа, знаком был с кем не следовало бы, или навет. Что-то в примерно таком роде.
Будьте здоровы!
|
| |
| |
| Галина_ | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 22.30.40 | Сообщение # 5856 |
Группа: Администратор
Сообщений: 12824
Статус: Отсутствует
| Цитата Nestor () ормально, конечно, должна была быть антисоветчина, но я ее по его биографии здесь не вижу. Явно, мне кажется, "по касательной зацепило". Типа, знаком был с кем не следовало бы, или навет. Что-то в примерно таком роде.
Нормальные законы были, да?
Закон стрелял, как из автомата - "по касательной зацепило" на пять лет!
Dum spiro, spero
|
| |
| |
| Саня | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 22.40.29 | Сообщение # 5857 |
|
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
| Галина,
Думаю мы тут с помощью Нестора заговариваем саму суть. Цифры и фамилии репрессированных выяснены,можно с цифрами соглашаться, или нет, но сам факт они в любом варианте подтверждают репрессий против церкви и верующих.
Более интересен вопрос, зачем ликвидировалось духовенство, зачем вообще большевики боролись с православием, где корни этого. Чему так православие мешало в идеологии большевизма. Как и с чьей помощью большевики пришли к идее уничтожения православия.
Вот это надо прояснить, чтобы понять что делать, чтобы такое не повторилось в истории нашей страны.
Qui quaerit, reperit
|
| |
| |
| Nestor | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 23.02.34 | Сообщение # 5858 |
|
Группа: Эксперт
Сообщений: 25600
Статус: Отсутствует
| Цитата Галина () Закон стрелял, как из автомата - "по касательной зацепило" на пять лет!
Понятия не имею, какой и как закон применялся в данном случае. Высказал в этой связи первое впечатление, но оно обычно бывает обманчивым.
Будьте здоровы!
|
| |
| |
| Саня | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 23.13.07 | Сообщение # 5859 |
|
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
| Большевики и церковь. Почему большевики боролись с христианством?
В музее современной истории России состоялась лекция заместителя заведующего Научно-исследовательским отделом новейшей истории Русской Православной Церкви ПСТГУ, доктора церковной истории, кандидата исторических наук священника Александра Мазырина. Выступление прошло в формате мероприятий, сопровождающих выставку «Преодоление: Русская Церковь и советская власть» в Государственном центральном музее современной истории России. Выставка продлит работу до конца января.
В своем выступлении отец Александр подробно остановился на основных этапах истории Русской Православной Церкви в противостоянии с советской властью, вскрыл причины, по которым большевики боролись с христианством, показал механизмы их борьбы с Церковью.
Лектор в общих чертах осветил положение духовенства в первые годы советской власти, проблему легализации Православной Церкви и мотивы митрополита Сергия, по которым он пошел на компромисс с богоборческой властью. В его изложении предстали картины начала гонений, их апогея, приостановления с началом войны и нового натиска на Церковь в хрущевский период, когда всем было еще раз доказано, что «коммунизм и религия несовместимы».
Советская историографическая концепция
На проблему взаимоотношений Церкви и советской власти есть несколько точек зрения. Первая состоит в том, что сначала Церковь занималась «контрреволюцией», и советская власть боролась с ней, как с политическим противником. Потом церковные деятели «покаялись», и Церковь стала частью социалистического общества.
Дескать, Патриарх Тихон предал анафеме советскую власть, сопротивлялся изъятию церковных ценностей для помощи голодающим и за это подвергся аресту. Потом в 1927 году о своей лояльности Советской власти заявил возглавлявший управление Патриаршей Церкви митрополит Сергий (Страгородский).
Наконец, уже в годы войны Церковь окончательно засвидетельствовала свою патриотическую позицию, и поэтому какие-либо основания для дальнейших недоразумений в отношениях Церкви и государства, как бы исчезли.
С того времени Церковь уже пользовалась полными правами, и всеми возможностями, которые предоставляли ей советские законы, и, дескать, никаких проблем Церковь в Советском государстве больше не испытывала. Это официальная историографическая концепция, которую изначально стали развивать советские пропагандисты.
Позже к ней присоединились обновленцы, а с 1927 г. и сергиевское руководство Патриаршей Церкви, и таким образом эта концепция, стала как бы общепринятой в Советском Союзе — и в советских организациях и в Московской Патриархии. То есть, якобы, корень проблем во взаимоотношениях Церкви и государства — это первичная контрреволюционная позиция Церкви. Когда Церковь отказалась от контрреволюции, то и проблемы сошли на нет.
В действительности, такая концепция, не выдерживает никакой критики. Можно утверждать, что даже если бы в октябре 1917 г. Русская Церковь приветствовала ленинский переворот, она всё равно была бы гонима. Основание для этого мы находим в самой идеологии, которую проповедовали большевики. Коммунисты не скрывали, что их целью является не просто социальное переустройство общества, а полное изменение сознания человека, воспитание нового человека, человека, «свободного» от каких-либо, как тогда говорили, «религиозных предрассудков».
Почему большевики боролись с христианством?
Вождь коммунистической партии В. И. Ленин, как и другие большевистские вожди, ещё задолго до захвата власти свидетельствовали о своей открыто богоборческой позиции. Можно процитировать письмо Ленина Горькому, написанное еще в 1913 году: «Всякий боженька есть труположство — будь это самый чистенький, идеальный, не искомый, а построяемый боженька, всё равно. Всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье даже с боженькой — есть невыразимейшая мерзость, это самая опасная мерзость, самая гнусная зараза». Неудивительно, что, придя к власти, Ленин и его единомышленники начали с первых же дней бороться с тем, что считали «невыносимейшей мерзостью» и «самой гнусной заразой».
Поэтому дело было даже не в какой-либо оппозиции Церкви по отношению к новой власти. Любая религия, с точки зрения большевиков, была проявлением контрреволюционности. Само понимание, что такое «контрреволюция», у большевиков и у церковных деятелей было принципиально различным.
Церковные деятели не уставали заявлять, что Церковь не занимается никакой контрреволюцией, Церковь не ведет никакой политической борьбы с властью, не участвует в заговорах против нее. Но с точки зрения большевистской власти, любой носитель религиозной идеи, не разделяющий в полной мере коммунистической идеологии, уже являлся контрреволюционером. Именно такое глубинное идеологическое противоречие между коммунизмом и религией, было главной причиной разворачивавшегося конфликта.
Свое мировоззрение, направленное на искоренение религии, социалисты сразу же стали претворять в действия. Уже в одном из первых советских декретов — в «Декрете о земле», принятом на второй день Советской власти, были предусмотрены масштабные антицерковные мероприятия. Была провозглашена национализация всех земель: наряду с помещичьими, удельными, земель монастырских и церковных со всем «живым и мёртвым инвентарем», усадебными постройками и всеми принадлежностями. Всё это переходило в распоряжение местных Советов. То есть, уже на второй день Советской власти всё церковное имущество одним росчерком пера было отобрано у Церкви (первоначально, правда, лишь на бумаге). Однако довольно быстро, уже в январе 1918 года большевики начали пытаться осуществить этот захват и в действительности.
Кульминацией антицерковного законотворчества большевиков стал ленинский «Декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви», опубликованный 23 января 1918 года. Этим декретом у Церкви не только отнималось право владеть собственностью, но она вообще лишалась прав юридического лица, то есть-де-юре Церкви, как единой организации, больше не было. Церковь, как организация, оказывалась вне поля легальности, вне советских законов. Это положение оставалось в действии вплоть до 1990 года, то есть практически до самого конца существования советской власти.
Восьмой отдел Наркомюста, который должен был проводить в жизнь ленинский декрет, прямо был назван «Ликвидационным». Таким образом, открыто провозглашалась цель, которую преследовали в отношении Церкви большевики, — её ликвидация.
Если у кого-то ещё оставались сомнения в отношении верхушки компартии к христианству, то в программе РКП(б), принятой на съезде в марте 1919 года, было прямо сказано, что по отношению к религии РКП не удовлетворяется декретированным уже отделением Церкви от государства и школы от Церкви. Согласно этой программе, свою цель РКП(б) видела в полном отмирании «религиозных предрассудков».
Начальник восьмого отдела Наркомюста Красиков пояснял: «Мы, коммунисты, своей программой и всей своей политикой, выражающейся в советском законодательстве, намечаем единственный, в конечном счете, путь, как религии, так и всем ее агентам — это путь в архив истории». В дальнейшем всё советское законодательство было направлено именно на скорейшее «списание» религии и всех, имеющих к ней отношение, «в архив истории».
Положение духовенства в первые годы советской власти
Очевидно, нет необходимости пояснять, что согласно советской Конституции, «служители культа», как и все «бывшие» люди, представители свергнутых «эксплуататорских» классов, были лишены гражданских прав, то есть были отнесены к категории так называемых «лишенцев». И это продолжалось до конца 1936 года, когда была принята так называемая сталинская Конституция, которая формально уравняла советских граждан в правах, но именно формально.
«Лишенцы» испытывали всевозможные притеснения практически во всех сферах жизни. Налогообложение духовенства было по самой высокой шкале — священнослужители должны были платить 81% подоходного налога. И это далеко не всё. Большинство духовенства (вплоть до 1960-х годов) были сельские священники. Сельское духовенство облагалось всевозможными натуральными налогами, обязывалось регулярно сдавать обычно непомерное количество мяса, молока, масла, яиц и прочих продуктов.
Церковное имущество согласно Декрету 1918 года формально безвозмездно передавалось во временное пользование религиозным группам, но на практике за использование храмами и Церковной утварью также назначался очень высокий налог. Это называлось «страховым обложением». Очень часто эти налоги, особенно с конца 1920-х годов, оказывались для общин совершенно непосильными, и это способствовало массовому закрытию храмов.
Дети духовенства, как и прочих «лишенцев», были практически лишены возможности получать какое-либо образование выше начального. Всевозможных пособий, распределений по карточкам «лишенцы», разумеется, тоже были лишены. Квартплата же для них назначалась самая высокая.
В результате возможность хоть как-то выживать в 1920–1930-е годы для духовенства открывалась лишь благодаря поддержке их прихожан. Если бы не такое неравнодушие со стороны рядовых верующих к судьбам Церкви и ее служителей, то совокупность этих экономических и административных мер, которые предпринимались в борьбе с духовенством, уже в 1920-е годы свели бы духовенство на нет. Но этого не происходило именно благодаря поддержке церковных масс.
Антирелигиозная пропаганда
Огромных размахов с первых же лет Советской власти достигла антирелигиозная пропаганда. В 1920-е годы она стала развиваться невероятными темпами. В 1922 году стала выходить газета «Безбожник», затем еще одноименный журнал, журнал «Безбожник у станка» и многие другие. В 1925 году «Общество друзей газеты „Безбожник“» было преобразовано в «Союз безбожников».
В 1929 году этот Союз был переименован в «Союз воинствующих безбожников». Союз ставил перед собой цели стать самой массовой общественной организацией в СССР. Таковым, правда, он не стал, но такие попытки предпринимались: разрабатывались планы проведения «пятилеток безбожия», в итоге которых, как заявлялось, «Имя Бога было бы забыто на всей территории СССР». Это планировалось осуществить к 1937 году.
Террор
Антицерковное законодательство и антирелигиозная пропаганда относились к числу открыто осуществляемых мер борьбы с Церковью, но не меньшая ставка делалась на те меры, которые не так открыто демонстрировались. С первых же дней Советской власти важнейшим методом борьбы с Церковью стал антирелигиозный террор — 25 октября по старому стилю большевики захватили власть в Петрограде, а уже 31 октября, то есть не прошло и недели, в Царском Селе был расстрелян первый из священномучеников — протоиерей Иоанн Кочуров.
По некоторым данным, это преступление было совершено по личному приказу комиссара Дыбенко (улицы, названные в честь него, до сих пор у нас есть чуть ли не в каждом большом городе). Священномученик Иоанн Кочуров стал первым, но очень быстро счёт убитых священнослужителей пошел сперва на десятки, потом на сотни, а затем уже и на тысячи.
25 января 1918 года, в день взятия большевиками Киева, был убит старейший иерарх Русской Церкви, почетный председатель Поместного Собора, митрополит Киевский и Галицкий Владимир (Богоявленский). Только за первые годы советской власти, в годы Гражданской войны было убито более 20 архиереев, то есть примерно каждый пятый-шестой.
Количество убитых священников и монахов в пропорциональном отношении было меньшим, не каждый шестой, но все равно было очень большим. Существуют оценки, согласно которым, первая волна гонений на русскую Церковь, волна периода Гражданской войны с конца 1917 г. по 1922 г. унесла около 10 000 жизней священников, монахов, активных мирян.
Эти репрессии сразу же приняли массовый и очень жестокий характер. В некоторых местах, особенно тех, которые оказывались фронтовыми во время Гражданской войны, например, в отдельных уездах Пермской, Казанской губерний, священники и монахи были истреблены практически поголовно.
Ленинцы декларировали, что «главный классовый враг» пролетарской революции — это буржуазия, в действительности же, в процентном отношении представителей буржуазии в первые годы советской власти было расстреляно меньше, чем представителей духовенства. Царские офицеры, чиновники и т. д., при желании, могли пойти на службу новой власти, духовенство же должно было исчезнуть как таковое.
Расстрелы осуществлялись даже без какого-либо конкретного предъявления вины. Очень часто священников расстреливали в числе заложников. На нашей выставке можно видеть экземпляр «Еженедельника ВЧК» со списком расстрелянных (это лишь один список из множества). Список возглавляет архимандрит Августин, затем идет протоиерей, дальше идут представители генералитета, офицеры. То есть большевики в служителях Церкви видели главных врагов, и старались нанести по ним первый удар. Конечно, это не могло не вызывать ответной реакции, поскольку эти расправы начались уже с конца 1917 года.
Советская власть была анафематствована Патриархом Тихоном, и никто никогда этой анафемы не отменял
В январе 1918 года, с одобрения Поместного Собора, Патриарх Тихон издал свое знаменитое «Послание с анафемой». Анафеме предавались «безумцы, творящие кровавые расправы». Большевики в нем не были названы прямо. Но любой, кто читал это Послание, понимал, что под церковную анафему попадают и представители новой советской власти, поскольку эти кровавые расправы осуществлялись от их имени. Патриарх Тихон в этом «Послании с анафемой» прямо упоминал «безбожных властелинов тьмы века сего», перечислял их акты, направленные против Церкви, в том числе, попытку захвата Александро-Невской Лавры, которая имела место в январе 1918 года.
(На выставке «Преодоление» вы можете увидеть подлинник документа того времени — письмо Коллонтай Ленину, в котором как раз об этой попытке захвата Лавры и говорится). Народ все понял, и назвал этот текст «Анафема советской власти».
Советская власть была анафематствована Патриархом Тихоном и Собором, и никто никогда этой анафемы не отменял, это надо помнить. Надо понимать и смысл этой анафемы. Это не было, с точки зрения Церкви, проявлением какой-то «контрреволюционности». Это была чисто духовная мера, направленная на вразумление тех, кто творил страшные злодеяния, преступления, которые иначе, как грех, Церковью квалифицированы быть не могли. Патриарх не мог, находясь на вершине духовной власти, не употребить этой своей власти для обуздания греха. По крайней мере, попытаться сделать он это был обязан. Его положение обязывало предать анафеме злодеев, и он это сделал.
Церковь вне политики
Однако впоследствии, когда началась полномасштабная Гражданская война, с фронтами, с делением на белых и красных, и к Патриарху Тихону обращались представители Белого движения с просьбой благословить это движение, Патриарх Тихон неизменно отвечал отказом. Даже, когда его просили благословить не само Белое движение, а передать лишь личное благословение его руководителям, он также отказался это делать, даже тогда, когда ему обещали сохранить это в полной тайне.
И Патриарх Тихон, и Поместный Собор, который проходил в 1917–1918 годах, и все последующие руководители Православной Церкви до 1927 г. твердо отстаивали принцип церковной аполитичности: Церковь не участвует в Гражданской войне и не участвует в политической борьбе. Осенью 1919 года, в наиболее критический для большевиков момент Гражданской войны, когда Белые армии наступали на Москву, были освобождены огромные территории, вплоть до Орла — казалось, еще немного, и советская власть окончательно падет — в этот критический момент Патриарх Тихон обратился с посланием к архипастырям и пастырям с призывом не участвовать в политической борьбе, стоять в стороне от всех распрей и разделений.
Более того, Патриарх Тихон тогда же призвал духовенство проявлять в отношении советской власти гражданскую лояльность, повиноваться советским законам, когда эти законы не противоречат вере и велениям христианской совести. Если противоречат, то их нельзя исполнять, а если нет, то необходимо повиноваться. Это давало основание и Патриарху, и его последователям утверждать, что обвинения Церкви в контрреволюции безосновательны. Хотя надо, конечно же, признать, что в Церкви, особенно в период боев Гражданской войны были те, кто открыто выражал свои симпатии белым. Было бы странно, если было бы по-другому в реалиях того времени.
Наиболее страстным сторонником вооруженной борьбы с большевизмом был митрополит Антоний (Храповицкий). На выборах Патриарха в ноябре 1917 г. он был первым кандидатом. Митрополит Антоний возглавлял Высшее Временное Церковное Управление Юга России при правительстве Деникина. Было свое Временное Церковное Управление и при правительстве Колчака в Сибири. В армиях Колчака и Деникина были военные священники, на это потом очень любили указывать советские авторы, как на доказательство контрреволюционной деятельности Церкви.
Но опять же, ни митрополит Антоний, ни другие деятели, связанные с белыми, не были выразителями общецерковного голоса. Таковыми могли быть Собор, Высшее Церковное Управление, Патриарх. Их позиция отличалась от позиции митрополита Антония. Она заключалась в отстаивании аполитичности Церкви, как уже сказано выше. Как уже потом, в 1923 году писал Патриарх Тихон: «Церковь не будет ни белой, ни красной, а Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церковью».
Позиция аполитичности стала ответом Церкви на обвинение в контрреволюции. Никаких реальных доказательств того, что Церковь в контрреволюции участвует, советская власть представить не могла. Власть сама это тоже осознавала. Поэтому, после 1922 года в показательных процессах над «контрреволюционерами», «врагами народа» и прочими «антисоветчиками», которые периодически устраивались, представители духовенства не фигурировали, власть не могла открыто доказать, что тот или иной священнослужитель участвовал в каких-то заговорах, в попытках ее свержения.
Механизм борьбы с Церковью
С 1922 года обычным способом репрессирования священнослужителей становится внесудебный порядок. Не приговоры так называемых «народных судов», а приговоры закрытых органов: Особого совещания, Коллегии ГПУ, ОГПУ, впоследствии пресловутых «троек НКВД». Вот именно эти органы и выносили приговоры в отношении священнослужителей.
Начиная с 1920-х годов, очень часто практиковалась высылка в административном порядке: без какого-либо следствия, без уголовного дела, того или иного архиерея или священника просто вызывали в местный отдел НКВД и предписывали ему в течение 24-х или 72-х часов покинуть губернию, выехав, либо в указанном направлении, либо куда угодно. Чисто в порядке административного распоряжения, без какого-либо предъявления вины, просто как «социально вредного элемента».
Однако этими методами борьбы с Церковью власть не ограничивалась, особенно после 1922 года, когда был введен НЭП, и прибегать к массированному террору власти стало неудобно по тактическим соображениям. В условиях борьбы за международное признание советская власть пыталась улучшить свой имидж в глазах мировой общественности, а репрессии по религиозным мотивам препятствовали этому.
В частности, желание улучшить международный образ СССР побудило в 1923 году большевиков отказаться от намеченного показательного процесса над Патриархом Тихоном. Процесс, должен был завершиться вынесением смертного приговора святому Патриарху, уже все для этого было подготовлено, но в последний момент Политбюро решило от этого процесса отказаться, и Патриарх Тихон, пробыв около года в заключении, вышел на свободу.
Период с 1923 по 1928 год — это период относительного затихания репрессий. Наряду с продолжающимся официальным богоборчеством, антирелигиозной пропагандой, наряду с ужесточением дискриминационных мер в отношении духовенства и верующих — это делалось открыто — главная ставка делается на скрытые методы борьбы с Церковью, а именно на раскол Церкви на ее всемерное разложение изнутри, на разжигание внутрицерковной борьбы между различными группировками и тем самым на дискредитацию Церкви и ее руководителей в глазах населения.
Как Троцкий инициировал обновленческий раскол
В 1922 году, в ходе развернувшейся тогда кампании изъятия церковных ценностей, советское руководство, в первую очередь Троцкий, который тогда был вторым человеком в компартии после Ленина, приходит к мысли о том, что, для более эффективной борьбы с ней, Церковь необходимо расколоть на два крыла: «советское» или «сменовеховское» и «черносотенное». Оказать негласную, но в то же время активную поддержку этим самым «сменовеховцам» («красным попам», как их стали называть в народе, или обновленцам, как они сами себя называли) с тем, чтобы с их помощью, как выражался Троцкий, «повалить контрреволюционную часть церковников».
Однако замысел Троцкого был не в том, чтобы на месте прежней, «контрреволюционной», «монархической», «черносотенной» Церкви появилась обновленная «советская». Церковь ни в каком виде — ни «черносотенная», ни «советская» — приверженцам коммунизма была не нужна.
Замысел верхушки Политбюро был в том, чтобы использовать «красных попов», с их помощью расправиться над церковными ревнителями, верными Патриарху Тихону, а затем, когда с «тихоновцами» будет покончено, уже разгромить и самих «красных попов». То есть, коль скоро не удается уничтожить Церковь всю сразу, целиком, «кавалерийским наскоком», надо сменить тактику и уничтожать ее по частям — одних с помощью других, а потом добить оставшихся.
Такой крайне циничный план, предложенный Троцким в марте 1922 г., был одобрен членами Политбюро, и начал проводиться в жизнь с весны 1922 г. Непосредственное воплощение этого плана было возложено на ГПУ (бывшее ВЧК, впоследствии ОГПУ, с 1934 года — Главное управление Госбезопасности НКВД). В этой организации было создано специальное 6-е отделение Секретного отдела, осуществлявшее борьбу с «церковной контрреволюцией».
Возглавлял это отделение некто Е. А. Тучков. В 1922 году ему было всего 30 лет. Родом из крестьян Владимирской губернии, с тремя классами образования, но, по-своему, весьма одаренный по части всевозможных интриг и провокаций. Именно Тучков с 1922 года и до конца 1920-х становится фактически главным закулисным действующим лицом, отвечающим за тайную борьбу с Церковью.
В конце 1922 г. решением Политбюро была учреждена специальная Антирелигиозная комиссия ЦК РКП(б), естественно, секретная. Возглавил эту комиссию Емельян Ярославский (он же Миней Губельман), председатель «Союза безбожников» (с 1929 года «Союза воинствующих безбожников»). Секретарем Антирелигиозной комиссии, по сути дела, главным ее деятелем, был все тот же Тучков. Антирелигиозная комиссия стала центром выработки и координации антирелигиозной политики коммунистической партии в 1920-е годы.
При содействии ГПУ «сменовеховские попы», обновленцы, смогли осуществить переворот и захватили церковную власть весной 1922 года. Патриарх Тихон был арестован. Прокатилась волна арестов тех, кто отказывался признавать обновленцев в качестве высшей церковной власти. Официальным обвинением было, якобы, сопротивление изъятию церковных ценностей. Но в действительности, репрессии применялись в первую очередь именно за неприятие «красного» обновленчества.
Таким образом, например, был арестован в мае 1922 года, а потом расстрелян Петроградский митрополит Вениамин — пожалуй, самый в Русской Церкви далекий архиерей от какой бы то ни было политики, архипастырь в подлинном смысле этого слова, не церковный царедворец, а простой, близкий, доступный своей пастве, ею любимый. Он был выбран в качестве показательной жертвы, осужден и расстрелян.
На обновленцев властью была возложена задача прикрывать репрессии, заявлять об их обоснованности, справедливости. Так, на следующий день после вынесения смертного приговора митрополиту Вениамину и его единомышленникам (на казнь было осуждено 10 человек) обновленческое ВЦУ постановило митрополита Вениамина, как осужденного «народным» судом, «лишить сана», а осужденных с ним мирян «отлучить от Церкви».
На обновленцев, или «живоцерковников», как они еще поначалу назывались, ГПУ в первую очередь и возлагало задачу выявления «церковных контрреволюционеров». «Живоцерковники» должны были открыто доносить на своих собратьев. Причем партийные товарищи нисколько не щадили моральный престиж обновленцев, в них видели, своего рода, «расходный материал», поэтому в советских газетах публиковались доносы живоцерковников на «тихоновцев»: «Дескать,такой-то является активным контрреволюционером». После публикации доноса следовали аресты, а порой и расстрелы. Поэтому не удивительным было резко негативное отношение православного народа к «красным попам».
Qui quaerit, reperit
|
| |
| |
| Саня | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 23.13.55 | Сообщение # 5860 |
|
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
| Обновленческий раскол держался в первые месяцы своего существования исключительно на страхе репрессий и на лжи. Ложь заключалась в утверждении обновленцев о том, что Патриарх Тихон перед арестом, якобы, сам передал им свою власть. Это было, конечно, нелепо, но находились те, кто в это верил, или делал вид, что верил. Было немало архиереев, тех, кто признал обновленчество, даже таких знаменитых, как митрополит Сергий (Страгородский), впоследствии Патриарх. В июне 1922 г. он объявил о «каноничности» обновленчества.
Однако, как только Патриарх Тихон вышел на свободу летом 1923 г., эта ложь вскрылась. Страх репрессий за неприятие обновленчества также стал уходить, оказалось, что можно быть «тихоновцем», можно даже быть самим Тихоном, и не сидеть за это в тюрьме. После этого обновленческий раскол стал рассыпаться на глазах и, вероятно, совсем бы сошел на нет, если бы большевики не спохватились и не предприняли бы экстренных мер по его реанимации. Но эти меры сводились, главным образом, к мимикрии обновленчества под православие.
Вообще, существует распространенный стереотип, что обновленцы — это такие бритые попы в пиджаках с сигаретками, которые служили по-русски. Ничего подобного. Если посмотреть на фотографии обновленческих съездов, то можно с удивлением увидеть там вполне патриархального вида священников, епископов с большими бородами, и служили они практически все по-церковнославянски. Энтузиастов, выступавших за перевод службы на русский язык, из многих тысяч обновленческих священников, можно было по пальцам пересчитать.
Обновленчество начинает всячески заявлять о себе, как о вполне ортодоксальном христианстве, верном всем догматам и канонам православной Церкви. Единственное нововведение, которое обновленцы внедрили, от которого они не могли уже отказаться с 1922 года, это был женатый епископат и возможность вступления духовенства во второй и последующий браки. В остальном они старались зримым образом не отличаться от православных.
Отношения между Московской и Константинопольской Патриархиями в 1920-е годы
Еще одной мерой для борьбы с Патриаршей Церковью, которую стали с помощью обновленцев практиковать советские власти с 1923 года, были попытки подвергнуть остракизму «тихоновскую» Церковь со стороны мирового православия, в первую очередь, со стороны Константинопольской Патриархии.
Одним из первых деяний обновленцев после освобождения Патриарха Тихона в 1923 году стало обращение к Восточным Патриархам с призывом об установлении общения с обновленческим Синодом. Обновленцы всячески проводили мысль, что они являются преемниками того синодального строя, который был в России до революции, и что главное их отличие от тихоновцев — это неприятие патриаршества.
Константинопольской Патриархии упразднение московского патриаршества было на руку. Были и другие резоны, еще более существенные, которые побуждали Константинопольскую Патриархию вступить в альянс с обновленцами. Сами греки в Турции в начале 1920-х годов переживали очень непростые времена после провала авантюрной попытки присоединить Малую Азию к Греции. Турецкое правительство Ататюрка фактически стало проводить политику полного изгнания, или даже жестче — уничтожения греческого населения в Турции.
Это была действительно национальная катастрофа греческого народа, сопоставимая с той, которую греки пережили в XV веке во время падения Константинополя. Это поставило под угрозу само существование Константинопольской Патриархии в Константинополе. Был момент, когда турки пытались ее окончательно оттуда выжить. Естественно, в такой тяжелой ситуации руководство этой Константинопольской Патриархии искало все возможные способы самосохранения, в том числе, политические способы.
Ситуация же была такова, что революционное турецкое правительство Ататюрка фактически имело связи лишь с одной страной — с Советской Россией, с большевиками. Эту связь советского правительства с турецким греки и попытались использовать — заручиться поддержкой большевиков, чтобы те походатайствовали за них перед турками. Но какой ценой? Ценой признания обновленцев. Большевикам это тоже было выгодно: с помощью Вселенской Патриархии попытаться дискредитировать Патриарха Тихона, Патриаршую Церковь в России.
В 1924 году произошло признание Константинопольской Патриархией обновленческого Синода. Константинопольский Патриарх Григорий VII заявил даже о том, что Патриарх Тихон должен уйти, а патриаршество в России должно быть упразднено. Он собирался направить в Россию специальную комиссию от своей Патриархии, которой дана была инструкция по приезде опираться на те церковные круги в России, которые «верны правительству СССР», то есть на обновленцев. Представитель Константинопольского Патриарха в Москве архимандрит Василий (Димопуло) с 1924 года состоял почетным членом обновленческого синода.
Это давало обновленцам заявлять, что они не раскольники. Какие же они, дескать, раскольники, коль скоро они находятся в таком единстве с Вселенской Патриархией? «Раскольники — это тихоновцы. Тихон не слушает Вселенского Патриарха, его братский призыв уйти ради восстановления церковного единства. Именно тихоновцы и являются возбудителями церковного раскола», — утверждали обновленцы.
Ответом на этот вызов со стороны православных стало понимание того, что Константинопольская Патриархия, за которой потом последовали в своем признании обновленцев еще Патриархии Иерусалимская и Александрийская, что эти греческие Патриархи, как это ни прискорбно, не являются критерием православия. Как популярно объяснил митрополит Сергий (который в 1923 годом покаялся перед Патриархом Тихоном за свое отпадение и обновленчество), «от того, что Восточные Патриархи признали обновленцев, не обновленцы стали православными, а сами эти Патриархи стали обновленцами».
Правда, находилось оправдание для Восточных Патриархов, что они все-таки не представляли толком, что творилось в России, кто такие обновленцы. Их представитель, архимандрит Василий (Димопуло), полностью был закуплен обновленцами и ГПУ, поэтому дезинформировал греческих Патриархов, выставляя обновленцев вполне законной церковной властью в России, пользующейся поддержкой церковного народа, чего в действительности не было.
Попытки власти спровоцировать в Церкви «раскол справа»
Интриги с использованием обновленцев, хотя, конечно приносили свои плоды — весьма болезненный раскол, несомненно, имел место, но все-таки масштаб этого раскола был не таким, как хотелось большевикам. В основном, в раскол удалось совратить духовенство — несколько десятков епископов, тысячи священников. Основная масса церковных людей за обновленцами не шла. Это не удивительно, поскольку они не имели никакого авторитета в глазах народа. Их совершенно обоснованно воспринимали, как подлых иуд, которые ценой предательства своих собратьев просто спасали свои шкуры.
Сами богоборцы относились к обновленцам с практически нескрываемым презрением. «Тихноновцев», с которыми они боролись, чекисты уважали куда больше, чем своих пособников-обновленцев. Это заставляло советскую власть искать новые подходы в борьбе с Церковью в попытках ее расколоть. Надо сказать, что Тучкову нельзя отказать в изобретательности. Он просто фонтанировал идеями, как, с помощью каких шагов, спровоцировать в Церкви какой-либо новый раскол.
Видя, что от обновленцев мало толку, Антирелигиозная комиссия и ОГПУ пытаются организовать другой сценарий возбуждения раскола в Церкви. Если не получается основательно расколоть Церковь слева, с помощью церковных революционеров, надо попытаться расколоть ее справа, с помощью церковных ревнителей. Эта тактика начинает активно реализовываться с лета 1923 года, когда Патриарх Тихон выходит на свободу. Его освобождают не просто так.
Освобождение его обставляют рядом условий. Патриарх Тихон должен был признать вину свою перед властью, должен был «раскаяться в преступлениях перед народной властью», должен был объявить, что он «отныне советской власти не враг». Патриарх Тихон пошел на такие шаги.
Большевики рассчитывали, что тем самым Патриарх Тихон себя полностью дискредитирует в глазах народа, однако этого не произошло. Православный народ, как доверял ранее Патриарху и любил его, так продолжил доверять и любить после этих заявлений. Как говорили в народе, «Патриарх все это писал не для нас, а для большевиков». Так оно в действительности и было. Тем не менее, все последние месяцы жизни Патриарха Тихона, Тучков продолжал оказывать на него давление, чтобы принудить Патриарха на такие шаги, которые должны были его опорочить в глазах народа.
Тучков требовал от Патриарха объединиться с обновленцами, с обновленческим синодом, с «Живой церковью». Казалось бы, с чего вдруг ОГПУ, которое до этого делало все, для того чтобы Церковь расколоть, стало пытаться ее объединить? Ответ был простой. Понятно, что в случае объединения Патриарха с живоцерковниками в глазах многих церковных ревнителей он становится таким же живоцерковником. Так, как народ отвращался от обновленцев, он отвратится и от Патриарха.
Естественно, Патриарх Тихон тоже это все прекрасно понимал, поэтому, хотя и вынуждался начинать переговоры с обновленцами, но как только видел, что это возбуждает крайнее беспокойство в православных кругах, от этих переговоров тут же отказывался.
От Патриарха требовали ввести в богослужение поминовение безбожной власти. Патриарх Тихон уступил. Конечно, это поминовение тоже было вызовом для народной религиозной совести, поскольку богослужение оставалось последней непоруганной святыней. Святые мощи были вскрыты и подвергнуты всяческому глумлению, чтимые иконы были изъяты, монастыри закрыты. Только богослужение оставалось не оскверненным большевистским влиянием. Теперь, приходя в храм, верующий человек и там тоже должен был слышать упоминание о богомерзкой власти.
Патриарх Тихон подписал указ, ввел новую форму поминовения (она похожа на ту, которая и сейчас звучит: «О стране нашей и о властех ея, да тихое и безмолвное житие поживем во всяком благочестии и чистоте»). Но, успокоив этим указом ОГПУ, Патриарх ничего не сделал, чтобы этот указ реально вошел в жизнь. Он его не рассылал, не отслеживал, выполняется он или нет, и уж тем более, никого не карал за невыполнение. Поэтому этот указ остался мертвой буквой, и в большинстве мест о нем даже ничего не узнали. Так Патриарх Тихон берег единство Церкви.
В конце 1923 г. от него потребовали перейти на григорианский календарь. Опять же, Патриарх Тихон уступил, издал указ, которым вводился новый стиль. Но, как только обнаружилось, что народ этот новый стиль не приемлет, Патриарх Тихон его введение приостановил. Так мы до сих пор и живем в Церкви при этом «приостановленном» новом стиле.
Как Тучков ни старался опорочить Патриарха Тихона, спровоцировать какой-то «раскол справа», у него ничего не вышло. Хотя были те, кто Патриарха Тихона критиковал за его компромиссы, в частности настоятель Московского Свято-Данилова монастыря, архиепископ Феодор (Поздеевский) выступал в качестве такой «оппозиции справа».
Эта оппозиция даже малейшим намеком не перерастала в раскол, отделяться от Патриарха Тихона никто не собирался. Понимали, что, если он идет на какие-то уступки, то под сильнейшим давлением, и готов сделать все, чтобы не допустить перерастания недоумений от его действий в настоящий раскол, и никогда не перейдет той черты, которая мыслилась, как недопустимая.
При всех своих компромиссах Патриарх Тихон продолжал отстаивать принцип церковной аполитичности. Церковь не будет участвовать в политической борьбе, в том числе, и на стороне советской власти. Церковное управление не превратится в орудие политической борьбы в руках ГПУ. Церковь не даст использовать себя в борьбе советской власти с ее политическими противниками. В частности, это проявлялось в том, что Тучков постоянно домогался от Патриарха, чтобы он ни много, ни мало предал анафеме врагов советской власти.
Особенно советская власть была раздражена деятельностью русского зарубежного духовенства, возглавляемого уже упоминавшимся митрополитом Антонием (Храповицким), председателем зарубежного Архиерейского Синода. От Патриарха Тихона требовали, чтобы он анафематствовал митрополита Антония и других церковных контрреволюционеров, но Патриарх отказывался это делать.
Позиция Патриарха Тихона и его единомышленников заключалась в том, что Церковь может осуждать только грех. Но греха под названием «контрреволюция» Церковь не знает. С контрреволюцией власть должна бороться другими средствами, у нее эти средства есть, пусть она эти средства использует, а Церковь в это дело не втягивает. Эту позицию Патриарх Тихон отстаивал до последнего, и церковный народ это чувствовал. Он понимал, что Патриарх Тихон не даст превратить Церковь в марионетку в руках богоборческой власти. Поэтому все вольные и невольные ошибки Патриарху Тихону прощались. Патриарха Тихона Церковный народ любил, как никого другого архиерея ни до, ни после него.
Проблема легализации Православной Церкви
Никакого нового раскола при Патриархе Тихоне власть так и не смогла спровоцировать. Но Тучков не прекращал своих попыток, особенно после кончины Патриарха Тихона, когда Русскую Церковь возглавил Патриарший Местоблюститель митрополит Петр. Но митрополит Петр всего лишь 8 месяцев смог управлять Церковью — после его ареста его заместителем стал митрополит Сергий (Страгородский). Власть продолжала всячески давить на руководство Патриаршей Церкви с тем, чтобы вынудить принять условия легализации.
Как уже было сказано, по Декрету 1918 г. Церковь была поставлена вне закона. С точки зрения советской власти, все «служители культа», от Патриарха до рядового псаломщика, были совершенно равны. Поэтому иерархия не имела никаких прав, никакой власти в Церкви. Попытки епископов осуществлять свои канонические полномочия рассматривались властью как политическое преступление.
Они не имеют права распоряжаться, не имеют права кого-либо назначать, перемещать, вообще, делать какие-либо правительственные распоряжения внутри Церкви. Обычной мерой репрессий в 1920-е годы было отобрание подписок-обязательств у архиереев: «я такой то, обязуюсь до регистрации епархиального управления не осуществлять никаких полномочий в Церкви». То есть православные архиереи оказывались повязанными по рукам и ногам, в отличие от обновленцев.
Обновленцы же с 1922 года действовали легально. Были предусмотрены специальные законодательные меры, которые позволяли им регистрировать свои управления и осуществлять свою «каноническую» деятельность по управлению епархиями. А православные епископы этого были лишены. Рядовым же священникам власть все время тыкала в глаза: «ваши епископы — сплошь контрреволюционеры, а вы, если им подчиняетесь, — тоже». Придумать способ еще более отравить жизнь священнику, у которого такой «неправильный» епископ, не составляло для власти никакого труда.
Власть начинает использовать этот момент нелегальности управления Патриаршей Церкви. Это началось еще при Патриархе Тихоне, особенно усилилось при его преемниках. «Хотите легализоваться? Пожалуйста, но для этого вы должны доказать свою верность советской власти. Например, так, как это доказали обновленцы. Должны деятельно отмежеваться от любых форм контрреволюции». По-другому это называлось, «отмежеваться от тихоновщины».
«Тихоновцам» предлагали отмежеваться от «тихоновщины», как некоей «политической авантюры Тихона». В случае согласия на такое «отмежевание от тихоновщины», власть готова была предоставить регистрацию, возможность относительно спокойного существования. Примерно в таком же объеме, каким пользовались обновленцы. Такая целенаправленная политика ГПУ с использованием легализации и нелегальности в качестве инструмента разложения Церкви начинает приносить свои плоды во второй половине 1920-х годов.
Митрополит Петр отверг условия легализации, поскольку они фактически означали полное порабощение Церкви. Фактически власть требовала поставить под полный контроль всю кадровую политику Церкви. Тучков выражался примерно так: «Если нам надо будет убрать какого-нибудь архиерея, мы вам скажем, и вы его уберете». Архиерей, соответственно, по требованию местного уполномоченного ОГПУ, должен был убирать неугодных священников. Фактически церковное управление превращалось бы в некий такой филиал органов госбезопасности.
Митрополит Петр это отверг, и за это был арестован. Митрополит Сергий тоже поначалу отверг предложения богоборцев. Но затем, оказавшись в заключении, он все-таки условия советской власти принял и начал действовать вопреки тем самым взглядам, которые сам первоначально исповедовал. Начинал же митрополит Сергий управлять Церковью на рубеже 1925—1926 гг. с борьбы с новым расколом, спровоцированным властью, — с так называемым григорианством.
Григорианство — названо по имени руководителя раскола, архиепископа Екатеринбургского Григория (Яцковского). Оно стало улучшенной модификацией обновленчества. Обновленческих вождей народ презирал, за ними не шел. Тогда в ОГПУ решили подобрать для возглавления нового раскола таких церковных деятелей, которые имели бы какой-никакой авторитет в церковных кругах. Таким, в частности, стал архиепископ Григорий. Он в 1922 году был посажен в тюрьму фактически за неприятие обновленчества, получил 5 лет тюрьмы. Но, пробыв в тюрьме три года, он, видимо, принял предложение выйти на свободу в обмен на принятие условий легализации.
Возникло «обновление № 2», как стали говорить в народе, хотя григориане подчеркивали, что они «староцерковники» и даже «тихоновцы», что они не обновленцы, что они никаких реформ не допустят. В действительности же, характер их взаимоотношений с властью, с ОГПУ, был точно таким, как и у обновленцев. И народ сразу же это понял, почувствовал в григорианах пособников ОГПУ.
Митрополит Сергий в тот момент (январь 1926 г.) выступил в качестве консолидирующего центра не приемлющих новый раскол. Православные сплотились вокруг него. Митрополит Сергий доказывал власти, что контрреволюция — это не грех, и Церковь бороться с ней церковными мерами не может. Церковь обещает власти полную гражданскую лояльность, но не может взять на себя никаких обязательств по доказательству этой лояльности, не может принимать на себя функции какого-то сыска и, тем более, функции экзекуторские.
Не может налагать церковные кары за политическую деятельность — просоветскую или антисоветскую. Это не дело Церкви. Такая позиция митрополита Сергия вполне тогда выражала церковное самосознание, поэтому-то он и получил столь сильную поддержку Церкви в начале своего правления. Он продолжал ту же линию, что и Патриарх Тихон, митрополит Петр, линию церковной аполитичности.
Так было до конца 1926 г., когда митрополит Сергий тоже был арестован, провел три с половиной месяца в заключении. Тем временем, власть делала все, для того, чтобы усугубить начинавшееся в разных местах церковные настроения. На рубеже 1926–27 гг. уже практически повсеместно через завербованных агентов в рясах власть провоцировала локальные раскольчики. Появлялись инициативные группы, которые ходатайствовали о местной сепаратной легализации, и власть поддерживала стремление этих групп объявить о своей независимости, автокефалии и т. п.
Мотивы митрополита Сергия в компромиссе с властью
Митрополит Сергий весной 1927 года, находясь в тюрьме, приходит к заключению, что если не принять условия легализации, то церковная жизнь окончательно будет погружена в полный хаос, и это приведет к тому, что обновленцы, григориане и им подобные раскольники, полностью восторжествуют. Поэтому, дабы не допустить окончательного распадения Патриаршей Церкви, как организации, надо принимать условия легализации, которые предлагает власть, какими бы тяжелыми эти условия ни были.
Митрополит Сергий славился еще с дореволюционных времен как искуснейший дипломат, который умел договариваться с любой властью — и при Царе, и при Распутине, и при Временном правительстве, и даже в 1922 году при обновленцах. Он, очевидно, понадеялся на свои дипломатические таланты, что ему как-то удастся смягчить условия легализации, которые выдвигала власть, добиться уступок со стороны власти. А Тучков, очевидно, обещал пойти на такие уступки, обещал после легализации Патриаршего Синода разрешить провести собор Патриаршей Церкви, провести амнистию репрессированных священнослужителей.
В те годы, в середине 1920-х, около половины епископата находилось в заключении, поэтому, конечно же, такая амнистия была жизненно необходима Церкви. А те, епископы, которые не были в заключении, как правило, не имели возможности управлять своими епархиями, поскольку были связаны подписками. Митрополиту Сергию обещали в случае легализации снять все ограничения. Он условия принял.
Обернулось это всё тем, что обещания, которые дала советская власть, она не исполнила (очевидно, что и не собиралась их исполнять). Амнистии, по сути дела, не произошло. Кто-то из заключенных епископов вышел на свободу, но в основном те, у кого и так заканчивались сроки. То есть «амнистия» в отношении них выразилась в том, что им не дали сразу же новых сроков, как это практиковалось. Собор Патриаршей Церкви провести так и не позволили.
Более того, даже Синод митрополита Сергия, составленный им из тех членов, которые были угодны ОГПУ, не получил полноценной регистрации. Митрополиту Сергию была лишь дана справка довольно-таки издевательского характера, что ему и его Синоду разрешается приступить к работе. «Препятствий впредь до регистрации не усматривается», то есть в любой момент эти препятствия могли быть усмотрены, и деятельность этого Синода могла быть прекращена.
Деятельность Синода митрополита Сергия
Между тем, эта деятельность фактически полностью осуществлялась под диктовку ОГПУ. На первом же учредительном собрании Синод принял постановление обязать русских зарубежных клириков дать подписку о своей лояльности советской власти. Кто не даст подписку, будет исключен из ведения Московской Патриархии. Фактически это означало применение церковных наказаний по чисто политическим мотивам.
Далее на свет появилась печально известная июльская декларация митрополита Сергия «ваши радости — наши радости», как ее окрестили в народе. Хотя дословно такой фразы там не было, основная мысль, действительно, была такая. От лица Патриаршего Синода выражалась полная политическая солидарность с советской властью. Враги советской власти объявлялись врагами Церкви. «Всякий удар, направленный в Союз, мы воспринимаем как удар, направленный в нас».
Это, по сути дела, означало уже отказ от принципа церковной аполитичности, который до этого проводился руководством Патриаршей Церкви, и это, конечно, не могло не вызвать неприятия в церковных кругах. «Разделение справа», которое не удалось спровоцировать при Патриархе Тихоне и при митрополите Петре, возникает при митрополите Сергии. Более сорока епископов внутри страны, еще примерно столько же русских епископов за рубежом, заявляют об отделении от него.
Qui quaerit, reperit
|
| |
| |
| Саня | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 23.14.18 | Сообщение # 5861 |
|
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
| Это было более болезненно, чем в случае с обновленчеством. В обновленчество уходили худшие, и, как ни прискорбно это было, но всё-таки это имело для Церкви очистительное значение. Даже один из вождей обновленчества, Антонин (Грановский), очень метко, хотя и грубо, охарактеризовал «Живую церковь» как «ассенизационную бочку Православной Церкви». Действительно, Церковь избавлялась от нечистот благодаря уходу обновленцев.
А в «правую оппозицию» митрополиту Сергию уходили уже лучшие. Достаточно сказать, что политики Митрополита Сергия не приняли все три назначенных Патриархом Тихоном кандидата в Патриаршие Местоблюстители: митрополит Казанский Кирилл (Смирнов), митрополит Ярославский Агафангел (Преображенский). Третий — ставший Патриаршим Местоблюстителем митрополит Петр (Полянский) из ссылки написал митрополиту Сергию письмо, в котором призывал его исправить допущенную ошибку, поставившую Церковь в унизительное положение. Целый ряд других видных иерархов, уважаемых и авторитетных, тоже заявили о своем неприятии политики митрополита Сергия.
В отдельных епархиях православные разделились примерно пополам — на «сергиан», как стали называть сторонников митрополита Сергия, и «антисергиан». Таким образом, власть отчасти добилась своего.
Волна сталинских гонений 1929–1930 годов
В конце 1920-х годов политика власти в отношении Церкви меняется. Советская власть посчитала Церковь уже достаточно разложенной изнутри. Антирелигиозная комиссия ЦК ВКП(б) выполнила своё предназначение и в 1929 году была распущена. После 1929 года коммунистическая власть возвращается к политике тотального уничтожения Церкви.
Поначалу обновленцы еще пользуются негласным покровительством, но оно постепенно сходит на нет, и уже в 1930-е годы обновленцы подвергаются репрессиям практически наравне с тихоновцами. Хотя некоторая очередность нанесения удара соблюдается: сначала в сталинскую мясорубку попадает «правая оппозиция», потом сергиевцы, потом григориане, потом обновленцы — как бы «справа налево». Но все равно в конечном итоге под репрессии попадают все.
1929 год — это начало новой, уже третьей, волны гонений. Конечно, это было связано и с общим генеральным изменением внутренней политики компартии. Сталин к тому времени расправился со всеми своими оппонентами внутри партии, окончательно сосредоточил в своих руках единоличную власть и начал проводить в жизнь свои взгляды, свою политику свертывания НЭПа, ускоренной индустриализации и коллективизации. Коллективизация подразумевала не только объединение крестьян в колхозы. Сплошная коллективизация означала удаление из деревень всего «антисоветского элемента», в который автоматически попадал весь церковный актив.
Поскольку абсолютное большинство храмов в 1920–1930-е годы были сельские, в ходе коллективизации по духовенству наносится удар небывалого масштаба, небывалой силы. Если в первую волну гонений пострадало около десяти тысяч человек на себя служителей Церкви, во вторую, связанную с изъятием церковных ценностей и насаждением обновленчества, тоже примерно столько же (во вторую волну расстрелов было на порядок меньше), то третья волна по своему размаху в три раза превосходит первые две.
После 1929 года снова начинаются расстрелы — примерно каждый десятый, подвергавшийся аресту, затем расстреливался. Даже совершенно лояльных к советской власти, далеких от какой-либо политики, от какой-либо полемики, связанной с декларацией 1927 года, сельских батюшек арестовывали, отправляли в ссылки и лагеря: просто в силу политики тотальной «зачистки» русской деревни от всех, кого власть подозревала в нелояльности.
Духовенство всё автоматически зачислялось в разряд контрреволюционеров. Даже вождь обновленцев Введенский, готовый выполнить любое, самое подлое поручение власти, характеризовался Тучковым, как контрреволюционер: «поп, контрреволюционер». Почему контрреволюционер? Потому что поп, и не важно, что «красный».
Коммунизм против христианства: От террора к Большому террору
Наивысшего накала антицерковный террор достиг в 1937 году. На прошлой лекции Лидия Алексеевна Головкова в деталях рассказала, как осуществлялся механизм Большого террора. Но основные моменты необходимо отметить.
В декабре 1936-го была принята сталинская Конституция, которая, как я уже говорил, формально уравняла всех советских граждан в правах. Спустя год, в декабре 1937-го, должны были состояться первые всеобщие выборы в Советы всех уровней — от местных до Верховного, в которых должны были принять участие и все «бывшие» люди, в том числе священнослужители. В качестве, своего рода, смотра настроений населения, в преддверии этих выборов, в январе 1937 года была устроена всесоюзная однодневная перепись.
По настоянию Сталина, в список вопросов вопрос, который задавался в ходе переписи, был внесен вопрос об отношении к религии: «Верующий ли вы, если да, то к какой религии принадлежите»? Видимо, по замыслу организаторов переписи, она должна была продемонстрировать торжество насаждения атеизма в Советском Союзе.
Однако результаты оказались другими. Хотя, конечно же, люди понимали, чем они рисковали — опрос был, естественно, не анонимным — но, тем не менее, в большинстве они открыто признали себя верующими: две трети сельского населения и треть городского, в общей сложности 58% населения. В реальности процент верующих был еще более высоким.
В своей закрытой документации деятели «Союза воинствующих безбожников» признавали, что атеистов в стране не более 10%. То есть до 90% населения страны, оставались верующими людьми, несмотря на 20 лет антихристианского советского террора. Это не могло не напугать Сталина. Как эти верующие будут голосовать на выборах? Поэтому решено было отказаться от первоначально предполагаемого альтернативного характера выборов, выборы носили безальтернативный характер, но даже и в этой ситуации за исход выборов опасались.
(Конечно, еще больше Сталин боялся, какую позицию займут все эти «нелояльные» в случае начала большой войны, когда выбор будет осуществляться не на бумаге, а на деле. «Вождю народов» везде мерещились враги и изменники, по которым надо было нанести упреждающий удар.)
Поэтому, в июле 1937 г., Политбюро принимает секретное, решение о проведении «репрессивной кампании» в отношении «антисоветских элементов». На основании этого постановления Политбюро появляется серия секретных оперативных приказов наркома внутренних дел Ежова. Этими приказами предписывалось в конце августа начать и в четырехмесячный срок осуществить масштабную кампанию репрессий «антисоветского элемента».
Перечислялись контингенты, подлежащие репрессиям: бывшие кулаки, бывшие нэпманы, бывшие офицеры, чиновники и, в числе прочих, «церковники». Все, подлежащие репрессиям, делились на две категории: «более враждебные» и «менее враждебные». Первые подлежали расстрелу по приговорам «троек», вторые отправлялись в лагеря, на срок 8 или 10 лет. На практике священники и монахи, не говоря уже о епископах, обычно зачислялись в первую категорию, а миряне, проходившие по церковный делам, во вторую. Хотя бывали и отступления в ту и другую сторону.
Расчет Сталина был на то, что выборы состоятся в назначенный срок, 12 декабря, но все «бывшие» люди, весь этот «антисоветский элемент» до выборов не доживет, можно не опасаться того, что они как-то повлияют на результаты выборов. Таким образом, был дан старт кампании «Большого террора» в августе 1937 года. В четыре месяца не уложились, кампания растянулась до весны 1938 года и имела сокрушительные последствия для Церкви.
В конце 1937 г. Ежов похвалялся перед Сталиным: «В связи с ростом контрреволюционной активности церковников и сектантов, нами в последнее время по этим элементам нанесен значительный оперативный удар. Всего в августе—ноябре 1937 года арестовано 31 359 церковников и сектантов. Из них митрополитов и епископов на себя 166, попов — 9 116, монахов — 2 173, церковно-кулацкого актива (то есть мирян) — 19 904. Из этого количества осуждено к высшей мере…»
Дальше идут цифры — примерно половина арестованных. И это только за четыре месяца 1937-го. Террор еще продолжался и в 1938-м, да и в 1939-м, и в последующие годы не сошел на нет. «Оперативный удар нанесен исключительно по организующему и руководящему антисоветскому активу церковников и сектантов», — писал также Ежов — «в результате наших оперативных мероприятий почти полностью ликвидирован епископат Православной Церкви, что в значительной степени ослабило и дезорганизовало Церковь».
Чтобы было понятно, какого масштаба достиг террор, достаточно указать лишь на один факт. К 1939 году из тех двухсот епископов, которые были в Русской Церкви в 1920-е, уцелело на кафедрах всего лишь четыре: митрополит Сергий, ставший к тому времени Московским, митрополит Алексий Ленинградский (два будущих Патриарха) и по одному викарию у одного и другого. И всё. На весь Советский Союз! Митрополит Сергий по этому поводу мрачно шутил, что ближайший к нему правящий православный архиерей к востоку от Москвы — это другой митрополит Сергий, Японский.
Действительно, на всем пространстве от Москвы до Дальнего Востока, все епархии были разгромлены. На весь Советский Союз оставалось несколько сот действующих храмов. В основном, в тех местах, куда заезжали иностранцы: в Москве, в Ленинграде, в Киеве, в Одессе. А там, куда иностранцев не пускали, было вычищено практически все. В ряде областей — еще в начале 1930-х, а после Большого террора уже практически повсеместно.
Трудно поверить, но, например, на всю Советскую Белоруссию оставался один незакрытый храм, в каком-то отдаленном селе, куда просто не добрались. Официально незакрытыми числилось довольно много храмов, несколько тысяч. Но в абсолютном большинстве из них служб не было по той простой причине, что некому было служить — духовенства не оставалось.
Можно сказать, что митрополит Сергий своей политикой компромиссов, своим желанием, как он говорил, «спасти Церковь», спасти ее не сумел, хотя старался. Никакие компромиссы на власть не действовали, власть продолжала осуществлять свою политику планомерного уничтожения Церкви.
Христос спас Церковь — гонения приостановились с началом войны
Изменение политики власти произошло уже позднее, в годы войны. Невозможно было в условиях войны с сильнейшим и жесточайшим внешним врагом продолжать осуществлять полномасштабную войну и с собственным народом, который в абсолютном большинстве своем оставался верующим. Наоборот, необходимо было обращаться к Церкви, по сути дела, за помощью в деле патриотической мобилизации населения на борьбу с внешним врагом. Поэтому Сталин вынужден был свернуть антирелигиозные репрессии в годы войны.
Необходимо было дать ответ и немецко-фашистской пропаганде. Фашистский режим, конечно же, по сути своей с христианством абсолютно несовместим. И в случае победы фашистской Германии в войне, Церковь не ожидало ничего хорошего. Однако до победы в войне гитлеровская пропаганда очень активно использовала религиозный фактор.
Советская власть vs Церковь
Священник Александр Мазырин , Александр Филиппов | 29 декабря 2012 г.
Большевики и церковь. Почему большевики боролись с христианством?
В музее современной истории России состоялась лекция заместителя заведующего Научно-исследовательским отделом новейшей истории Русской Православной Церкви ПСТГУ, доктора церковной истории, кандидата исторических наук священника Александра Мазырина. Выступление прошло в формате мероприятий, сопровождающих выставку «Преодоление: Русская Церковь и советская власть» в Государственном центральном музее современной истории России. Выставка продлит работу до конца января.
В своем выступлении отец Александр подробно остановился на основных этапах истории Русской Православной Церкви в противостоянии с советской властью, вскрыл причины, по которым большевики боролись с христианством, показал механизмы их борьбы с Церковью.
Лектор в общих чертах осветил положение духовенства в первые годы советской власти, проблему легализации Православной Церкви и мотивы митрополита Сергия, по которым он пошел на компромисс с богоборческой властью. В его изложении предстали картины начала гонений, их апогея, приостановления с началом войны и нового натиска на Церковь в хрущевский период, когда всем было еще раз доказано, что «коммунизм и религия несовместимы».
Советская историографическая концепция
Священник Александр Мазырин
Священник Александр Мазырин
На проблему взаимоотношений Церкви и советской власти есть несколько точек зрения. Первая состоит в том, что сначала Церковь занималась «контрреволюцией», и советская власть боролась с ней, как с политическим противником. Потом церковные деятели «покаялись», и Церковь стала частью социалистического общества.
Дескать, Патриарх Тихон предал анафеме советскую власть, сопротивлялся изъятию церковных ценностей для помощи голодающим и за это подвергся аресту. Потом в 1927 году о своей лояльности Советской власти заявил возглавлявший управление Патриаршей Церкви митрополит Сергий (Страгородский).
Наконец, уже в годы войны Церковь окончательно засвидетельствовала свою патриотическую позицию, и поэтому какие-либо основания для дальнейших недоразумений в отношениях Церкви и государства, как бы исчезли.
С того времени Церковь уже пользовалась полными правами, и всеми возможностями, которые предоставляли ей советские законы, и, дескать, никаких проблем Церковь в Советском государстве больше не испытывала. Это официальная историографическая концепция, которую изначально стали развивать советские пропагандисты.
Позже к ней присоединились обновленцы, а с 1927 г. и сергиевское руководство Патриаршей Церкви, и таким образом эта концепция, стала как бы общепринятой в Советском Союзе — и в советских организациях и в Московской Патриархии. То есть, якобы, корень проблем во взаимоотношениях Церкви и государства — это первичная контрреволюционная позиция Церкви. Когда Церковь отказалась от контрреволюции, то и проблемы сошли на нет.
В действительности, такая концепция, не выдерживает никакой критики. Можно утверждать, что даже если бы в октябре 1917 г. Русская Церковь приветствовала ленинский переворот, она всё равно была бы гонима. Основание для этого мы находим в самой идеологии, которую проповедовали большевики. Коммунисты не скрывали, что их целью является не просто социальное переустройство общества, а полное изменение сознания человека, воспитание нового человека, человека, «свободного» от каких-либо, как тогда говорили, «религиозных предрассудков».
Почему большевики боролись с христианством?
Вождь коммунистической партии В. И. Ленин, как и другие большевистские вожди, ещё задолго до захвата власти свидетельствовали о своей открыто богоборческой позиции. Можно процитировать письмо Ленина Горькому, написанное еще в 1913 году: «Всякий боженька есть труположство — будь это самый чистенький, идеальный, не искомый, а построяемый боженька, всё равно. Всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье даже с боженькой — есть невыразимейшая мерзость, это самая опасная мерзость, самая гнусная зараза». Неудивительно, что, придя к власти, Ленин и его единомышленники начали с первых же дней бороться с тем, что считали «невыносимейшей мерзостью» и «самой гнусной заразой».
Поэтому дело было даже не в какой-либо оппозиции Церкви по отношению к новой власти. Любая религия, с точки зрения большевиков, была проявлением контрреволюционности. Само понимание, что такое «контрреволюция», у большевиков и у церковных деятелей было принципиально различным.
Церковные деятели не уставали заявлять, что Церковь не занимается никакой контрреволюцией, Церковь не ведет никакой политической борьбы с властью, не участвует в заговорах против нее. Но с точки зрения большевистской власти, любой носитель религиозной идеи, не разделяющий в полной мере коммунистической идеологии, уже являлся контрреволюционером. Именно такое глубинное идеологическое противоречие между коммунизмом и религией, было главной причиной разворачивавшегося конфликта.
Свое мировоззрение, направленное на искоренение религии, социалисты сразу же стали претворять в действия. Уже в одном из первых советских декретов — в «Декрете о земле», принятом на второй день Советской власти, были предусмотрены масштабные антицерковные мероприятия. Была провозглашена национализация всех земель: наряду с помещичьими, удельными, земель монастырских и церковных со всем «живым и мёртвым инвентарем», усадебными постройками и всеми принадлежностями. Всё это переходило в распоряжение местных Советов. То есть, уже на второй день Советской власти всё церковное имущество одним росчерком пера было отобрано у Церкви (первоначально, правда, лишь на бумаге). Однако довольно быстро, уже в январе 1918 года большевики начали пытаться осуществить этот захват и в действительности.
Кульминацией антицерковного законотворчества большевиков стал ленинский «Декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви», опубликованный 23 января 1918 года. Этим декретом у Церкви не только отнималось право владеть собственностью, но она вообще лишалась прав юридического лица, то есть-де-юре Церкви, как единой организации, больше не было. Церковь, как организация, оказывалась вне поля легальности, вне советских законов. Это положение оставалось в действии вплоть до 1990 года, то есть практически до самого конца существования советской власти.
Восьмой отдел Наркомюста, который должен был проводить в жизнь ленинский декрет, прямо был назван «Ликвидационным». Таким образом, открыто провозглашалась цель, которую преследовали в отношении Церкви большевики, — её ликвидация.
Если у кого-то ещё оставались сомнения в отношении верхушки компартии к христианству, то в программе РКП(б), принятой на съезде в марте 1919 года, было прямо сказано, что по отношению к религии РКП не удовлетворяется декретированным уже отделением Церкви от государства и школы от Церкви. Согласно этой программе, свою цель РКП(б) видела в полном отмирании «религиозных предрассудков».
Начальник восьмого отдела Наркомюста Красиков пояснял: «Мы, коммунисты, своей программой и всей своей политикой, выражающейся в советском законодательстве, намечаем единственный, в конечном счете, путь, как религии, так и всем ее агентам — это путь в архив истории». В дальнейшем всё советское законодательство было направлено именно на скорейшее «списание» религии и всех, имеющих к ней отношение, «в архив истории».
Положение духовенства в первые годы советской власти
Очевидно, нет необходимости пояснять, что согласно советской Конституции, «служители культа», как и все «бывшие» люди, представители свергнутых «эксплуататорских» классов, были лишены гражданских прав, то есть были отнесены к категории так называемых «лишенцев». И это продолжалось до конца 1936 года, когда была принята так называемая сталинская Конституция, которая формально уравняла советских граждан в правах, но именно формально.
«Лишенцы» испытывали всевозможные притеснения практически во всех сферах жизни. Налогообложение духовенства было по самой высокой шкале — священнослужители должны были платить 81% подоходного налога. И это далеко не всё. Большинство духовенства (вплоть до 1960-х годов) были сельские священники. Сельское духовенство облагалось всевозможными натуральными налогами, обязывалось регулярно сдавать обычно непомерное количество мяса, молока, масла, яиц и прочих продуктов.
Церковное имущество согласно Декрету 1918 года формально безвозмездно передавалось во временное пользование религиозным группам, но на практике за использование храмами и Церковной утварью также назначался очень высокий налог. Это называлось «страховым обложением». Очень часто эти налоги, особенно с конца 1920-х годов, оказывались для общин совершенно непосильными, и это способствовало массовому закрытию храмов.
Дети духовенства, как и прочих «лишенцев», были практически лишены возможности получать какое-либо образование выше начального. Всевозможных пособий, распределений по карточкам «лишенцы», разумеется, тоже были лишены. Квартплата же для них назначалась самая высокая.
В результате возможность хоть как-то выживать в 1920–1930-е годы для духовенства открывалась лишь благодаря поддержке их прихожан. Если бы не такое неравнодушие со стороны рядовых верующих к судьбам Церкви и ее служителей, то совокупность этих экономических и административных мер, которые предпринимались в борьбе с духовенством, уже в 1920-е годы свели бы духовенство на нет. Но этого не происходило именно благодаря поддержке церковных масс.
Антирелигиозная пропаганда
Огромных размахов с первых же лет Советской власти достигла антирелигиозная пропаганда. В 1920-е годы она стала развиваться невероятными темпами. В 1922 году стала выходить газета «Безбожник», затем еще одноименный журнал, журнал «Безбожник у станка» и многие другие. В 1925 году «Общество друзей газеты „Безбожник“» было преобразовано в «Союз безбожников».
В 1929 году этот Союз был переименован в «Союз воинствующих безбожников». Союз ставил перед собой цели стать самой массовой общественной организацией в СССР. Таковым, правда, он не стал, но такие попытки предпринимались: разрабатывались планы проведения «пятилеток безбожия», в итоге которых, как заявлялось, «Имя Бога было бы забыто на всей территории СССР». Это планировалось осуществить к 1937 году.
Террор
Антицерковное законодательство и антирелигиозная пропаганда относились к числу открыто осуществляемых мер борьбы с Церковью, но не меньшая ставка делалась на те меры, которые не так открыто демонстрировались. С первых же дней Советской власти важнейшим методом борьбы с Церковью стал антирелигиозный террор — 25 октября по старому стилю большевики захватили власть в Петрограде, а уже 31 октября, то есть не прошло и недели, в Царском Селе был расстрелян первый из священномучеников — протоиерей Иоанн Кочуров.
По некоторым данным, это преступление было совершено по личному приказу комиссара Дыбенко (улицы, названные в честь него, до сих пор у нас есть чуть ли не в каждом большом городе). Священномученик Иоанн Кочуров стал первым, но очень быстро счёт убитых священнослужителей пошел сперва на десятки, потом на сотни, а затем уже и на тысячи.
25 января 1918 года, в день взятия большевиками Киева, был убит старейший иерарх Русской Церкви, почетный председатель Поместного Собора, митрополит Киевский и Галицкий Владимир (Богоявленский). Только за первые годы советской власти, в годы Гражданской войны было убито более 20 архиереев, то есть примерно каждый пятый-шестой.
Количество убитых священников и монахов в пропорциональном отношении было меньшим, не каждый шестой, но все равно было очень большим. Существуют оценки, согласно которым, первая волна гонений на русскую Церковь, волна периода Гражданской войны с конца 1917 г. по 1922 г. унесла около 10 000 жизней священников, монахов, активных мирян.
Эти репрессии сразу же приняли массовый и очень жестокий характер. В некоторых местах, особенно тех, которые оказывались фронтовыми во время Гражданской войны, например, в отдельных уездах Пермской, Казанской губерний, священники и монахи были истреблены практически поголовно.
Ленинцы декларировали, что «главный классовый враг» пролетарской революции — это буржуазия, в действительности же, в процентном отношении представителей буржуазии в первые годы советской власти было расстреляно меньше, чем представителей духовенства. Царские офицеры, чиновники и т. д., при желании, могли пойти на службу новой власти, духовенство же должно было исчезнуть как таковое.
Расстрелы осуществлялись даже без какого-либо конкретного предъявления вины. Очень часто священников расстреливали в числе заложников. На нашей выставке можно видеть экземпляр «Еженедельника ВЧК» со списком расстрелянных (это лишь один список из множества). Список возглавляет архимандрит Августин, затем идет протоиерей, дальше идут представители генералитета, офицеры. То есть большевики в служителях Церкви видели главных врагов, и старались нанести по ним первый удар. Конечно, это не могло не вызывать ответной реакции, поскольку эти расправы начались уже с конца 1917 года.
Советская власть была анафематствована Патриархом Тихоном, и никто никогда этой анафемы не отменял
В январе 1918 года, с одобрения Поместного Собора, Патриарх Тихон издал свое знаменитое «Послание с анафемой». Анафеме предавались «безумцы, творящие кровавые расправы». Большевики в нем не были названы прямо. Но любой, кто читал это Послание, понимал, что под церковную анафему попадают и представители новой советской власти, поскольку эти кровавые расправы осуществлялись от их имени. Патриарх Тихон в этом «Послании с анафемой» прямо упоминал «безбожных властелинов тьмы века сего», перечислял их акты, направленные против Церкви, в том числе, попытку захвата Александро-Невской Лавры, которая имела место в январе 1918 года.
(На выставке «Преодоление» вы можете увидеть подлинник документа того времени — письмо Коллонтай Ленину, в котором как раз об этой попытке захвата Лавры и говорится). Народ все понял, и назвал этот текст «Анафема советской власти».
Советская власть была анафематствована Патриархом Тихоном и Собором, и никто никогда этой анафемы не отменял, это надо помнить. Надо понимать и смысл этой анафемы. Это не было, с точки зрения Церкви, проявлением какой-то «контрреволюционности». Это была чисто духовная мера, направленная на вразумление тех, кто творил страшные злодеяния, преступления, которые иначе, как грех, Церковью квалифицированы быть не могли. Патриарх не мог, находясь на вершине духовной власти, не употребить этой своей власти для обуздания греха. По крайней мере, попытаться сделать он это был обязан. Его положение обязывало предать анафеме злодеев, и он это сделал.
Церковь вне политики
Однако впоследствии, когда началась полномасштабная Гражданская война, с фронтами, с делением на белых и красных, и к Патриарху Тихону обращались представители Белого движения с просьбой благословить это движение, Патриарх Тихон неизменно отвечал отказом. Даже, когда его просили благословить не само Белое движение, а передать лишь личное благословение его руководителям, он также отказался это делать, даже тогда, когда ему обещали сохранить это в полной тайне.
И Патриарх Тихон, и Поместный Собор, который проходил в 1917–1918 годах, и все последующие руководители Православной Церкви до 1927 г. твердо отстаивали принцип церковной аполитичности: Церковь не участвует в Гражданской войне и не участвует в политической борьбе. Осенью 1919 года, в наиболее критический для большевиков момент Гражданской войны, когда Белые армии наступали на Москву, были освобождены огромные территории, вплоть до Орла — казалось, еще немного, и советская власть окончательно падет — в этот критический момент Патриарх Тихон обратился с посланием к архипастырям и пастырям с призывом не участвовать в политической борьбе, стоять в стороне от всех распрей и разделений.
Более того, Патриарх Тихон тогда же призвал духовенство проявлять в отношении советской власти гражданскую лояльность, повиноваться советским законам, когда эти законы не противоречат вере и велениям христианской совести. Если противоречат, то их нельзя исполнять, а если нет, то необходимо повиноваться. Это давало основание и Патриарху, и его последователям утверждать, что обвинения Церкви в контрреволюции безосновательны. Хотя надо, конечно же, признать, что в Церкви, особенно в период боев Гражданской войны были те, кто открыто выражал свои симпатии белым. Было бы странно, если было бы по-другому в реалиях того времени.
Наиболее страстным сторонником вооруженной борьбы с большевизмом был митрополит Антоний (Храповицкий). На выборах Патриарха в ноябре 1917 г. он был первым кандидатом. Митрополит Антоний возглавлял Высшее Временное Церковное Управление Юга России при правительстве Деникина. Было свое Временное Церковное Управление и при правительстве Колчака в Сибири. В армиях Колчака и Деникина были военные священники, на это потом очень любили указывать советские авторы, как на доказательство контрреволюционной деятельности Церкви.
Но опять же, ни митрополит Антоний, ни другие деятели, связанные с белыми, не были выразителями общецерковного голоса. Таковыми могли быть Собор, Высшее Церковное Управление, Патриарх. Их позиция отличалась от позиции митрополита Антония. Она заключалась в отстаивании аполитичности Церкви, как уже сказано выше. Как уже потом, в 1923 году писал Патриарх Тихон: «Церковь не будет ни белой, ни красной, а Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церковью».
Позиция аполитичности стала ответом Церкви на обвинение в контрреволюции. Никаких реальных доказательств того, что Церковь в контрреволюции участвует, советская власть представить не могла. Власть сама это тоже осознавала. Поэтому, после 1922 года в показательных процессах над «контрреволюционерами», «врагами народа» и прочими «антисоветчиками», которые периодически устраивались, представители духовенства не фигурировали, власть не могла открыто доказать, что тот или иной священнослужитель участвовал в каких-то заговорах, в попытках ее свержения.
Механизм борьбы с Церковью
С 1922 года обычным способом репрессирования священнослужителей становится внесудебный порядок. Не приговоры так называемых «народных судов», а приговоры закрытых органов: Особого совещания, Коллегии ГПУ, ОГПУ, впоследствии пресловутых «троек НКВД». Вот именно эти органы и выносили приговоры в отношении священнослужителей.
Начиная с 1920-х годов, очень часто практиковалась высылка в административном порядке: без какого-либо следствия, без уголовного дела, того или иного архиерея или священника просто вызывали в местный отдел НКВД и предписывали ему в течение 24-х или 72-х часов покинуть губернию, выехав, либо в указанном направлении, либо куда угодно. Чисто в порядке административного распоряжения, без какого-либо предъявления вины, просто как «социально вредного элемента».
Однако этими методами борьбы с Церковью власть не ограничивалась, особенно после 1922 года, когда был введен НЭП, и прибегать к массированному террору власти стало неудобно по тактическим соображениям. В условиях борьбы за международное признание советская власть пыталась улучшить свой имидж в глазах мировой общественности, а репрессии по религиозным мотивам препятствовали этому.
В частности, желание улучшить международный образ СССР побудило в 1923 году большевиков отказаться от намеченного показательного процесса над Патриархом Тихоном. Процесс, должен был завершиться вынесением смертного приговора святому Патриарху, уже все для этого было подготовлено, но в последний момент Политбюро решило от этого процесса отказаться, и Патриарх Тихон, пробыв около года в заключении, вышел на свободу.
Период с 1923 по 1928 год — это период относительного затихания репрессий. Наряду с продолжающимся официальным богоборчеством, антирелигиозной пропагандой, наряду с ужесточением дискриминационных мер в отношении духовенства и верующих — это делалось открыто — главная ставка делается на скрытые методы борьбы с Церковью, а именно на раскол Церкви на ее всемерное разложение изнутри, на разжигание внутрицерковной борьбы между различными группировками и тем самым на дискредитацию Церкви и ее руководителей в глазах населения.
Как Троцкий инициировал обновленческий раскол
В 1922 году, в ходе развернувшейся тогда кампании изъятия церковных ценностей, советское руководство, в первую очередь Троцкий, который тогда был вторым человеком в компартии после Ленина, приходит к мысли о том, что, для более эффективной борьбы с ней, Церковь необходимо расколоть на два крыла: «советское» или «сменовеховское» и «черносотенное». Оказать негласную, но в то же время активную поддержку этим самым «сменовеховцам» («красным попам», как их стали называть в народе, или обновленцам, как они сами себя называли) с тем, чтобы с их помощью, как выражался Троцкий, «повалить контрреволюционную часть церковников».
Однако замысел Троцкого был не в том, чтобы на месте прежней, «контрреволюционной», «монархической», «черносотенной» Церкви появилась обновленная «советская». Церковь ни в каком виде — ни «черносотенная», ни «советская» — приверженцам коммунизма была не нужна.
Замысел верхушки Политбюро был в том, чтобы использовать «красных попов», с их помощью расправиться над церковными ревнителями, верными Патриарху Тихону, а затем, когда с «тихоновцами» будет покончено, уже разгромить и самих «красных попов». То есть, коль скоро не удается уничтожить Церковь всю сразу, целиком, «кавалерийским наскоком», надо сменить тактику и уничтожать ее по частям — одних с помощью других, а потом добить оставшихся.
Такой крайне циничный план, предложенный Троцким в марте 1922 г., был одобрен членами Политбюро, и начал проводиться в жизнь с весны 1922 г. Непосредственное воплощение этого плана было возложено на ГПУ (бывшее ВЧК, впоследствии ОГПУ, с 1934 года — Главное управление Госбезопасности НКВД). В этой организации было создано специальное 6-е отделение Секретного отдела, осуществлявшее борьбу с «церковной контрреволюцией».
Qui quaerit, reperit
|
| |
| |
| Саня | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 23.14.50 | Сообщение # 5862 |
|
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
| Возглавлял это отделение некто Е. А. Тучков. В 1922 году ему было всего 30 лет. Родом из крестьян Владимирской губернии, с тремя классами образования, но, по-своему, весьма одаренный по части всевозможных интриг и провокаций. Именно Тучков с 1922 года и до конца 1920-х становится фактически главным закулисным действующим лицом, отвечающим за тайную борьбу с Церковью.
В конце 1922 г. решением Политбюро была учреждена специальная Антирелигиозная комиссия ЦК РКП(б), естественно, секретная. Возглавил эту комиссию Емельян Ярославский (он же Миней Губельман), председатель «Союза безбожников» (с 1929 года «Союза воинствующих безбожников»). Секретарем Антирелигиозной комиссии, по сути дела, главным ее деятелем, был все тот же Тучков. Антирелигиозная комиссия стала центром выработки и координации антирелигиозной политики коммунистической партии в 1920-е годы.
При содействии ГПУ «сменовеховские попы», обновленцы, смогли осуществить переворот и захватили церковную власть весной 1922 года. Патриарх Тихон был арестован. Прокатилась волна арестов тех, кто отказывался признавать обновленцев в качестве высшей церковной власти. Официальным обвинением было, якобы, сопротивление изъятию церковных ценностей. Но в действительности, репрессии применялись в первую очередь именно за неприятие «красного» обновленчества.
Таким образом, например, был арестован в мае 1922 года, а потом расстрелян Петроградский митрополит Вениамин — пожалуй, самый в Русской Церкви далекий архиерей от какой бы то ни было политики, архипастырь в подлинном смысле этого слова, не церковный царедворец, а простой, близкий, доступный своей пастве, ею любимый. Он был выбран в качестве показательной жертвы, осужден и расстрелян.
На обновленцев властью была возложена задача прикрывать репрессии, заявлять об их обоснованности, справедливости. Так, на следующий день после вынесения смертного приговора митрополиту Вениамину и его единомышленникам (на казнь было осуждено 10 человек) обновленческое ВЦУ постановило митрополита Вениамина, как осужденного «народным» судом, «лишить сана», а осужденных с ним мирян «отлучить от Церкви».
На обновленцев, или «живоцерковников», как они еще поначалу назывались, ГПУ в первую очередь и возлагало задачу выявления «церковных контрреволюционеров». «Живоцерковники» должны были открыто доносить на своих собратьев. Причем партийные товарищи нисколько не щадили моральный престиж обновленцев, в них видели, своего рода, «расходный материал», поэтому в советских газетах публиковались доносы живоцерковников на «тихоновцев»: «Дескать,такой-то является активным контрреволюционером». После публикации доноса следовали аресты, а порой и расстрелы. Поэтому не удивительным было резко негативное отношение православного народа к «красным попам».
Обновленческий раскол держался в первые месяцы своего существования исключительно на страхе репрессий и на лжи. Ложь заключалась в утверждении обновленцев о том, что Патриарх Тихон перед арестом, якобы, сам передал им свою власть. Это было, конечно, нелепо, но находились те, кто в это верил, или делал вид, что верил. Было немало архиереев, тех, кто признал обновленчество, даже таких знаменитых, как митрополит Сергий (Страгородский), впоследствии Патриарх. В июне 1922 г. он объявил о «каноничности» обновленчества.
Однако, как только Патриарх Тихон вышел на свободу летом 1923 г., эта ложь вскрылась. Страх репрессий за неприятие обновленчества также стал уходить, оказалось, что можно быть «тихоновцем», можно даже быть самим Тихоном, и не сидеть за это в тюрьме. После этого обновленческий раскол стал рассыпаться на глазах и, вероятно, совсем бы сошел на нет, если бы большевики не спохватились и не предприняли бы экстренных мер по его реанимации. Но эти меры сводились, главным образом, к мимикрии обновленчества под православие.
Вообще, существует распространенный стереотип, что обновленцы — это такие бритые попы в пиджаках с сигаретками, которые служили по-русски. Ничего подобного. Если посмотреть на фотографии обновленческих съездов, то можно с удивлением увидеть там вполне патриархального вида священников, епископов с большими бородами, и служили они практически все по-церковнославянски. Энтузиастов, выступавших за перевод службы на русский язык, из многих тысяч обновленческих священников, можно было по пальцам пересчитать.
Обновленчество начинает всячески заявлять о себе, как о вполне ортодоксальном христианстве, верном всем догматам и канонам православной Церкви. Единственное нововведение, которое обновленцы внедрили, от которого они не могли уже отказаться с 1922 года, это был женатый епископат и возможность вступления духовенства во второй и последующий браки. В остальном они старались зримым образом не отличаться от православных.
Отношения между Московской и Константинопольской Патриархиями в 1920-е годы
Еще одной мерой для борьбы с Патриаршей Церковью, которую стали с помощью обновленцев практиковать советские власти с 1923 года, были попытки подвергнуть остракизму «тихоновскую» Церковь со стороны мирового православия, в первую очередь, со стороны Константинопольской Патриархии.
Одним из первых деяний обновленцев после освобождения Патриарха Тихона в 1923 году стало обращение к Восточным Патриархам с призывом об установлении общения с обновленческим Синодом. Обновленцы всячески проводили мысль, что они являются преемниками того синодального строя, который был в России до революции, и что главное их отличие от тихоновцев — это неприятие патриаршества.
Константинопольской Патриархии упразднение московского патриаршества было на руку. Были и другие резоны, еще более существенные, которые побуждали Константинопольскую Патриархию вступить в альянс с обновленцами. Сами греки в Турции в начале 1920-х годов переживали очень непростые времена после провала авантюрной попытки присоединить Малую Азию к Греции. Турецкое правительство Ататюрка фактически стало проводить политику полного изгнания, или даже жестче — уничтожения греческого населения в Турции.
Это была действительно национальная катастрофа греческого народа, сопоставимая с той, которую греки пережили в XV веке во время падения Константинополя. Это поставило под угрозу само существование Константинопольской Патриархии в Константинополе. Был момент, когда турки пытались ее окончательно оттуда выжить. Естественно, в такой тяжелой ситуации руководство этой Константинопольской Патриархии искало все возможные способы самосохранения, в том числе, политические способы.
Ситуация же была такова, что революционное турецкое правительство Ататюрка фактически имело связи лишь с одной страной — с Советской Россией, с большевиками. Эту связь советского правительства с турецким греки и попытались использовать — заручиться поддержкой большевиков, чтобы те походатайствовали за них перед турками. Но какой ценой? Ценой признания обновленцев. Большевикам это тоже было выгодно: с помощью Вселенской Патриархии попытаться дискредитировать Патриарха Тихона, Патриаршую Церковь в России.
В 1924 году произошло признание Константинопольской Патриархией обновленческого Синода. Константинопольский Патриарх Григорий VII заявил даже о том, что Патриарх Тихон должен уйти, а патриаршество в России должно быть упразднено. Он собирался направить в Россию специальную комиссию от своей Патриархии, которой дана была инструкция по приезде опираться на те церковные круги в России, которые «верны правительству СССР», то есть на обновленцев. Представитель Константинопольского Патриарха в Москве архимандрит Василий (Димопуло) с 1924 года состоял почетным членом обновленческого синода.
Это давало обновленцам заявлять, что они не раскольники. Какие же они, дескать, раскольники, коль скоро они находятся в таком единстве с Вселенской Патриархией? «Раскольники — это тихоновцы. Тихон не слушает Вселенского Патриарха, его братский призыв уйти ради восстановления церковного единства. Именно тихоновцы и являются возбудителями церковного раскола», — утверждали обновленцы.
Ответом на этот вызов со стороны православных стало понимание того, что Константинопольская Патриархия, за которой потом последовали в своем признании обновленцев еще Патриархии Иерусалимская и Александрийская, что эти греческие Патриархи, как это ни прискорбно, не являются критерием православия. Как популярно объяснил митрополит Сергий (который в 1923 годом покаялся перед Патриархом Тихоном за свое отпадение и обновленчество), «от того, что Восточные Патриархи признали обновленцев, не обновленцы стали православными, а сами эти Патриархи стали обновленцами».
Правда, находилось оправдание для Восточных Патриархов, что они все-таки не представляли толком, что творилось в России, кто такие обновленцы. Их представитель, архимандрит Василий (Димопуло), полностью был закуплен обновленцами и ГПУ, поэтому дезинформировал греческих Патриархов, выставляя обновленцев вполне законной церковной властью в России, пользующейся поддержкой церковного народа, чего в действительности не было.
Попытки власти спровоцировать в Церкви «раскол справа»
Интриги с использованием обновленцев, хотя, конечно приносили свои плоды — весьма болезненный раскол, несомненно, имел место, но все-таки масштаб этого раскола был не таким, как хотелось большевикам. В основном, в раскол удалось совратить духовенство — несколько десятков епископов, тысячи священников. Основная масса церковных людей за обновленцами не шла. Это не удивительно, поскольку они не имели никакого авторитета в глазах народа. Их совершенно обоснованно воспринимали, как подлых иуд, которые ценой предательства своих собратьев просто спасали свои шкуры.
Сами богоборцы относились к обновленцам с практически нескрываемым презрением. «Тихноновцев», с которыми они боролись, чекисты уважали куда больше, чем своих пособников-обновленцев. Это заставляло советскую власть искать новые подходы в борьбе с Церковью в попытках ее расколоть. Надо сказать, что Тучкову нельзя отказать в изобретательности. Он просто фонтанировал идеями, как, с помощью каких шагов, спровоцировать в Церкви какой-либо новый раскол.
Видя, что от обновленцев мало толку, Антирелигиозная комиссия и ОГПУ пытаются организовать другой сценарий возбуждения раскола в Церкви. Если не получается основательно расколоть Церковь слева, с помощью церковных революционеров, надо попытаться расколоть ее справа, с помощью церковных ревнителей. Эта тактика начинает активно реализовываться с лета 1923 года, когда Патриарх Тихон выходит на свободу. Его освобождают не просто так.
Освобождение его обставляют рядом условий. Патриарх Тихон должен был признать вину свою перед властью, должен был «раскаяться в преступлениях перед народной властью», должен был объявить, что он «отныне советской власти не враг». Патриарх Тихон пошел на такие шаги.
Большевики рассчитывали, что тем самым Патриарх Тихон себя полностью дискредитирует в глазах народа, однако этого не произошло. Православный народ, как доверял ранее Патриарху и любил его, так продолжил доверять и любить после этих заявлений. Как говорили в народе, «Патриарх все это писал не для нас, а для большевиков». Так оно в действительности и было. Тем не менее, все последние месяцы жизни Патриарха Тихона, Тучков продолжал оказывать на него давление, чтобы принудить Патриарха на такие шаги, которые должны были его опорочить в глазах народа.
Тучков требовал от Патриарха объединиться с обновленцами, с обновленческим синодом, с «Живой церковью». Казалось бы, с чего вдруг ОГПУ, которое до этого делало все, для того чтобы Церковь расколоть, стало пытаться ее объединить? Ответ был простой. Понятно, что в случае объединения Патриарха с живоцерковниками в глазах многих церковных ревнителей он становится таким же живоцерковником. Так, как народ отвращался от обновленцев, он отвратится и от Патриарха.
Естественно, Патриарх Тихон тоже это все прекрасно понимал, поэтому, хотя и вынуждался начинать переговоры с обновленцами, но как только видел, что это возбуждает крайнее беспокойство в православных кругах, от этих переговоров тут же отказывался.
От Патриарха требовали ввести в богослужение поминовение безбожной власти. Патриарх Тихон уступил. Конечно, это поминовение тоже было вызовом для народной религиозной совести, поскольку богослужение оставалось последней непоруганной святыней. Святые мощи были вскрыты и подвергнуты всяческому глумлению, чтимые иконы были изъяты, монастыри закрыты. Только богослужение оставалось не оскверненным большевистским влиянием. Теперь, приходя в храм, верующий человек и там тоже должен был слышать упоминание о богомерзкой власти.
Патриарх Тихон подписал указ, ввел новую форму поминовения (она похожа на ту, которая и сейчас звучит: «О стране нашей и о властех ея, да тихое и безмолвное житие поживем во всяком благочестии и чистоте»). Но, успокоив этим указом ОГПУ, Патриарх ничего не сделал, чтобы этот указ реально вошел в жизнь. Он его не рассылал, не отслеживал, выполняется он или нет, и уж тем более, никого не карал за невыполнение. Поэтому этот указ остался мертвой буквой, и в большинстве мест о нем даже ничего не узнали. Так Патриарх Тихон берег единство Церкви.
В конце 1923 г. от него потребовали перейти на григорианский календарь. Опять же, Патриарх Тихон уступил, издал указ, которым вводился новый стиль. Но, как только обнаружилось, что народ этот новый стиль не приемлет, Патриарх Тихон его введение приостановил. Так мы до сих пор и живем в Церкви при этом «приостановленном» новом стиле.
Как Тучков ни старался опорочить Патриарха Тихона, спровоцировать какой-то «раскол справа», у него ничего не вышло. Хотя были те, кто Патриарха Тихона критиковал за его компромиссы, в частности настоятель Московского Свято-Данилова монастыря, архиепископ Феодор (Поздеевский) выступал в качестве такой «оппозиции справа».
Эта оппозиция даже малейшим намеком не перерастала в раскол, отделяться от Патриарха Тихона никто не собирался. Понимали, что, если он идет на какие-то уступки, то под сильнейшим давлением, и готов сделать все, чтобы не допустить перерастания недоумений от его действий в настоящий раскол, и никогда не перейдет той черты, которая мыслилась, как недопустимая.
При всех своих компромиссах Патриарх Тихон продолжал отстаивать принцип церковной аполитичности. Церковь не будет участвовать в политической борьбе, в том числе, и на стороне советской власти. Церковное управление не превратится в орудие политической борьбы в руках ГПУ. Церковь не даст использовать себя в борьбе советской власти с ее политическими противниками. В частности, это проявлялось в том, что Тучков постоянно домогался от Патриарха, чтобы он ни много, ни мало предал анафеме врагов советской власти.
Особенно советская власть была раздражена деятельностью русского зарубежного духовенства, возглавляемого уже упоминавшимся митрополитом Антонием (Храповицким), председателем зарубежного Архиерейского Синода. От Патриарха Тихона требовали, чтобы он анафематствовал митрополита Антония и других церковных контрреволюционеров, но Патриарх отказывался это делать.
Позиция Патриарха Тихона и его единомышленников заключалась в том, что Церковь может осуждать только грех. Но греха под названием «контрреволюция» Церковь не знает. С контрреволюцией власть должна бороться другими средствами, у нее эти средства есть, пусть она эти средства использует, а Церковь в это дело не втягивает. Эту позицию Патриарх Тихон отстаивал до последнего, и церковный народ это чувствовал. Он понимал, что Патриарх Тихон не даст превратить Церковь в марионетку в руках богоборческой власти. Поэтому все вольные и невольные ошибки Патриарху Тихону прощались. Патриарха Тихона Церковный народ любил, как никого другого архиерея ни до, ни после него.
Проблема легализации Православной Церкви
Никакого нового раскола при Патриархе Тихоне власть так и не смогла спровоцировать. Но Тучков не прекращал своих попыток, особенно после кончины Патриарха Тихона, когда Русскую Церковь возглавил Патриарший Местоблюститель митрополит Петр. Но митрополит Петр всего лишь 8 месяцев смог управлять Церковью — после его ареста его заместителем стал митрополит Сергий (Страгородский). Власть продолжала всячески давить на руководство Патриаршей Церкви с тем, чтобы вынудить принять условия легализации.
Как уже было сказано, по Декрету 1918 г. Церковь была поставлена вне закона. С точки зрения советской власти, все «служители культа», от Патриарха до рядового псаломщика, были совершенно равны. Поэтому иерархия не имела никаких прав, никакой власти в Церкви. Попытки епископов осуществлять свои канонические полномочия рассматривались властью как политическое преступление.
Они не имеют права распоряжаться, не имеют права кого-либо назначать, перемещать, вообще, делать какие-либо правительственные распоряжения внутри Церкви. Обычной мерой репрессий в 1920-е годы было отобрание подписок-обязательств у архиереев: «я такой то, обязуюсь до регистрации епархиального управления не осуществлять никаких полномочий в Церкви». То есть православные архиереи оказывались повязанными по рукам и ногам, в отличие от обновленцев.
Обновленцы же с 1922 года действовали легально. Были предусмотрены специальные законодательные меры, которые позволяли им регистрировать свои управления и осуществлять свою «каноническую» деятельность по управлению епархиями. А православные епископы этого были лишены. Рядовым же священникам власть все время тыкала в глаза: «ваши епископы — сплошь контрреволюционеры, а вы, если им подчиняетесь, — тоже». Придумать способ еще более отравить жизнь священнику, у которого такой «неправильный» епископ, не составляло для власти никакого труда.
Власть начинает использовать этот момент нелегальности управления Патриаршей Церкви. Это началось еще при Патриархе Тихоне, особенно усилилось при его преемниках. «Хотите легализоваться? Пожалуйста, но для этого вы должны доказать свою верность советской власти. Например, так, как это доказали обновленцы. Должны деятельно отмежеваться от любых форм контрреволюции». По-другому это называлось, «отмежеваться от тихоновщины».
«Тихоновцам» предлагали отмежеваться от «тихоновщины», как некоей «политической авантюры Тихона». В случае согласия на такое «отмежевание от тихоновщины», власть готова была предоставить регистрацию, возможность относительно спокойного существования. Примерно в таком же объеме, каким пользовались обновленцы. Такая целенаправленная политика ГПУ с использованием легализации и нелегальности в качестве инструмента разложения Церкви начинает приносить свои плоды во второй половине 1920-х годов.
Митрополит Петр отверг условия легализации, поскольку они фактически означали полное порабощение Церкви. Фактически власть требовала поставить под полный контроль всю кадровую политику Церкви. Тучков выражался примерно так: «Если нам надо будет убрать какого-нибудь архиерея, мы вам скажем, и вы его уберете». Архиерей, соответственно, по требованию местного уполномоченного ОГПУ, должен был убирать неугодных священников. Фактически церковное управление превращалось бы в некий такой филиал органов госбезопасности.
Митрополит Петр это отверг, и за это был арестован. Митрополит Сергий тоже поначалу отверг предложения богоборцев. Но затем, оказавшись в заключении, он все-таки условия советской власти принял и начал действовать вопреки тем самым взглядам, которые сам первоначально исповедовал. Начинал же митрополит Сергий управлять Церковью на рубеже 1925—1926 гг. с борьбы с новым расколом, спровоцированным властью, — с так называемым григорианством.
Qui quaerit, reperit
|
| |
| |
| Саня | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 23.15.03 | Сообщение # 5863 |
|
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
| Григорианство — названо по имени руководителя раскола, архиепископа Екатеринбургского Григория (Яцковского). Оно стало улучшенной модификацией обновленчества. Обновленческих вождей народ презирал, за ними не шел. Тогда в ОГПУ решили подобрать для возглавления нового раскола таких церковных деятелей, которые имели бы какой-никакой авторитет в церковных кругах. Таким, в частности, стал архиепископ Григорий. Он в 1922 году был посажен в тюрьму фактически за неприятие обновленчества, получил 5 лет тюрьмы. Но, пробыв в тюрьме три года, он, видимо, принял предложение выйти на свободу в обмен на принятие условий легализации.
Возникло «обновление № 2», как стали говорить в народе, хотя григориане подчеркивали, что они «староцерковники» и даже «тихоновцы», что они не обновленцы, что они никаких реформ не допустят. В действительности же, характер их взаимоотношений с властью, с ОГПУ, был точно таким, как и у обновленцев. И народ сразу же это понял, почувствовал в григорианах пособников ОГПУ.
Митрополит Сергий в тот момент (январь 1926 г.) выступил в качестве консолидирующего центра не приемлющих новый раскол. Православные сплотились вокруг него. Митрополит Сергий доказывал власти, что контрреволюция — это не грех, и Церковь бороться с ней церковными мерами не может. Церковь обещает власти полную гражданскую лояльность, но не может взять на себя никаких обязательств по доказательству этой лояльности, не может принимать на себя функции какого-то сыска и, тем более, функции экзекуторские.
Не может налагать церковные кары за политическую деятельность — просоветскую или антисоветскую. Это не дело Церкви. Такая позиция митрополита Сергия вполне тогда выражала церковное самосознание, поэтому-то он и получил столь сильную поддержку Церкви в начале своего правления. Он продолжал ту же линию, что и Патриарх Тихон, митрополит Петр, линию церковной аполитичности.
Так было до конца 1926 г., когда митрополит Сергий тоже был арестован, провел три с половиной месяца в заключении. Тем временем, власть делала все, для того, чтобы усугубить начинавшееся в разных местах церковные настроения. На рубеже 1926–27 гг. уже практически повсеместно через завербованных агентов в рясах власть провоцировала локальные раскольчики. Появлялись инициативные группы, которые ходатайствовали о местной сепаратной легализации, и власть поддерживала стремление этих групп объявить о своей независимости, автокефалии и т. п.
Мотивы митрополита Сергия в компромиссе с властью
Митрополит Сергий весной 1927 года, находясь в тюрьме, приходит к заключению, что если не принять условия легализации, то церковная жизнь окончательно будет погружена в полный хаос, и это приведет к тому, что обновленцы, григориане и им подобные раскольники, полностью восторжествуют. Поэтому, дабы не допустить окончательного распадения Патриаршей Церкви, как организации, надо принимать условия легализации, которые предлагает власть, какими бы тяжелыми эти условия ни были.
Митрополит Сергий славился еще с дореволюционных времен как искуснейший дипломат, который умел договариваться с любой властью — и при Царе, и при Распутине, и при Временном правительстве, и даже в 1922 году при обновленцах. Он, очевидно, понадеялся на свои дипломатические таланты, что ему как-то удастся смягчить условия легализации, которые выдвигала власть, добиться уступок со стороны власти. А Тучков, очевидно, обещал пойти на такие уступки, обещал после легализации Патриаршего Синода разрешить провести собор Патриаршей Церкви, провести амнистию репрессированных священнослужителей.
В те годы, в середине 1920-х, около половины епископата находилось в заключении, поэтому, конечно же, такая амнистия была жизненно необходима Церкви. А те, епископы, которые не были в заключении, как правило, не имели возможности управлять своими епархиями, поскольку были связаны подписками. Митрополиту Сергию обещали в случае легализации снять все ограничения. Он условия принял.
Обернулось это всё тем, что обещания, которые дала советская власть, она не исполнила (очевидно, что и не собиралась их исполнять). Амнистии, по сути дела, не произошло. Кто-то из заключенных епископов вышел на свободу, но в основном те, у кого и так заканчивались сроки. То есть «амнистия» в отношении них выразилась в том, что им не дали сразу же новых сроков, как это практиковалось. Собор Патриаршей Церкви провести так и не позволили.
Более того, даже Синод митрополита Сергия, составленный им из тех членов, которые были угодны ОГПУ, не получил полноценной регистрации. Митрополиту Сергию была лишь дана справка довольно-таки издевательского характера, что ему и его Синоду разрешается приступить к работе. «Препятствий впредь до регистрации не усматривается», то есть в любой момент эти препятствия могли быть усмотрены, и деятельность этого Синода могла быть прекращена.
Деятельность Синода митрополита Сергия
Между тем, эта деятельность фактически полностью осуществлялась под диктовку ОГПУ. На первом же учредительном собрании Синод принял постановление обязать русских зарубежных клириков дать подписку о своей лояльности советской власти. Кто не даст подписку, будет исключен из ведения Московской Патриархии. Фактически это означало применение церковных наказаний по чисто политическим мотивам.
Далее на свет появилась печально известная июльская декларация митрополита Сергия «ваши радости — наши радости», как ее окрестили в народе. Хотя дословно такой фразы там не было, основная мысль, действительно, была такая. От лица Патриаршего Синода выражалась полная политическая солидарность с советской властью. Враги советской власти объявлялись врагами Церкви. «Всякий удар, направленный в Союз, мы воспринимаем как удар, направленный в нас».
Это, по сути дела, означало уже отказ от принципа церковной аполитичности, который до этого проводился руководством Патриаршей Церкви, и это, конечно, не могло не вызвать неприятия в церковных кругах. «Разделение справа», которое не удалось спровоцировать при Патриархе Тихоне и при митрополите Петре, возникает при митрополите Сергии. Более сорока епископов внутри страны, еще примерно столько же русских епископов за рубежом, заявляют об отделении от него.
Это было более болезненно, чем в случае с обновленчеством. В обновленчество уходили худшие, и, как ни прискорбно это было, но всё-таки это имело для Церкви очистительное значение. Даже один из вождей обновленчества, Антонин (Грановский), очень метко, хотя и грубо, охарактеризовал «Живую церковь» как «ассенизационную бочку Православной Церкви». Действительно, Церковь избавлялась от нечистот благодаря уходу обновленцев.
А в «правую оппозицию» митрополиту Сергию уходили уже лучшие. Достаточно сказать, что политики Митрополита Сергия не приняли все три назначенных Патриархом Тихоном кандидата в Патриаршие Местоблюстители: митрополит Казанский Кирилл (Смирнов), митрополит Ярославский Агафангел (Преображенский). Третий — ставший Патриаршим Местоблюстителем митрополит Петр (Полянский) из ссылки написал митрополиту Сергию письмо, в котором призывал его исправить допущенную ошибку, поставившую Церковь в унизительное положение. Целый ряд других видных иерархов, уважаемых и авторитетных, тоже заявили о своем неприятии политики митрополита Сергия.
В отдельных епархиях православные разделились примерно пополам — на «сергиан», как стали называть сторонников митрополита Сергия, и «антисергиан». Таким образом, власть отчасти добилась своего.
Волна сталинских гонений 1929–1930 годов
В конце 1920-х годов политика власти в отношении Церкви меняется. Советская власть посчитала Церковь уже достаточно разложенной изнутри. Антирелигиозная комиссия ЦК ВКП(б) выполнила своё предназначение и в 1929 году была распущена. После 1929 года коммунистическая власть возвращается к политике тотального уничтожения Церкви.
Поначалу обновленцы еще пользуются негласным покровительством, но оно постепенно сходит на нет, и уже в 1930-е годы обновленцы подвергаются репрессиям практически наравне с тихоновцами. Хотя некоторая очередность нанесения удара соблюдается: сначала в сталинскую мясорубку попадает «правая оппозиция», потом сергиевцы, потом григориане, потом обновленцы — как бы «справа налево». Но все равно в конечном итоге под репрессии попадают все.
1929 год — это начало новой, уже третьей, волны гонений. Конечно, это было связано и с общим генеральным изменением внутренней политики компартии. Сталин к тому времени расправился со всеми своими оппонентами внутри партии, окончательно сосредоточил в своих руках единоличную власть и начал проводить в жизнь свои взгляды, свою политику свертывания НЭПа, ускоренной индустриализации и коллективизации. Коллективизация подразумевала не только объединение крестьян в колхозы. Сплошная коллективизация означала удаление из деревень всего «антисоветского элемента», в который автоматически попадал весь церковный актив.
Поскольку абсолютное большинство храмов в 1920–1930-е годы были сельские, в ходе коллективизации по духовенству наносится удар небывалого масштаба, небывалой силы. Если в первую волну гонений пострадало около десяти тысяч человек на себя служителей Церкви, во вторую, связанную с изъятием церковных ценностей и насаждением обновленчества, тоже примерно столько же (во вторую волну расстрелов было на порядок меньше), то третья волна по своему размаху в три раза превосходит первые две.
После 1929 года снова начинаются расстрелы — примерно каждый десятый, подвергавшийся аресту, затем расстреливался. Даже совершенно лояльных к советской власти, далеких от какой-либо политики, от какой-либо полемики, связанной с декларацией 1927 года, сельских батюшек арестовывали, отправляли в ссылки и лагеря: просто в силу политики тотальной «зачистки» русской деревни от всех, кого власть подозревала в нелояльности.
Духовенство всё автоматически зачислялось в разряд контрреволюционеров. Даже вождь обновленцев Введенский, готовый выполнить любое, самое подлое поручение власти, характеризовался Тучковым, как контрреволюционер: «поп, контрреволюционер». Почему контрреволюционер? Потому что поп, и не важно, что «красный».
Коммунизм против христианства: От террора к Большому террору
Наивысшего накала антицерковный террор достиг в 1937 году. На прошлой лекции Лидия Алексеевна Головкова в деталях рассказала, как осуществлялся механизм Большого террора. Но основные моменты необходимо отметить.
В декабре 1936-го была принята сталинская Конституция, которая, как я уже говорил, формально уравняла всех советских граждан в правах. Спустя год, в декабре 1937-го, должны были состояться первые всеобщие выборы в Советы всех уровней — от местных до Верховного, в которых должны были принять участие и все «бывшие» люди, в том числе священнослужители. В качестве, своего рода, смотра настроений населения, в преддверии этих выборов, в январе 1937 года была устроена всесоюзная однодневная перепись.
По настоянию Сталина, в список вопросов вопрос, который задавался в ходе переписи, был внесен вопрос об отношении к религии: «Верующий ли вы, если да, то к какой религии принадлежите»? Видимо, по замыслу организаторов переписи, она должна была продемонстрировать торжество насаждения атеизма в Советском Союзе.
Однако результаты оказались другими. Хотя, конечно же, люди понимали, чем они рисковали — опрос был, естественно, не анонимным — но, тем не менее, в большинстве они открыто признали себя верующими: две трети сельского населения и треть городского, в общей сложности 58% населения. В реальности процент верующих был еще более высоким.
В своей закрытой документации деятели «Союза воинствующих безбожников» признавали, что атеистов в стране не более 10%. То есть до 90% населения страны, оставались верующими людьми, несмотря на 20 лет антихристианского советского террора. Это не могло не напугать Сталина. Как эти верующие будут голосовать на выборах? Поэтому решено было отказаться от первоначально предполагаемого альтернативного характера выборов, выборы носили безальтернативный характер, но даже и в этой ситуации за исход выборов опасались.
(Конечно, еще больше Сталин боялся, какую позицию займут все эти «нелояльные» в случае начала большой войны, когда выбор будет осуществляться не на бумаге, а на деле. «Вождю народов» везде мерещились враги и изменники, по которым надо было нанести упреждающий удар.)
Поэтому, в июле 1937 г., Политбюро принимает секретное, решение о проведении «репрессивной кампании» в отношении «антисоветских элементов». На основании этого постановления Политбюро появляется серия секретных оперативных приказов наркома внутренних дел Ежова. Этими приказами предписывалось в конце августа начать и в четырехмесячный срок осуществить масштабную кампанию репрессий «антисоветского элемента».
Перечислялись контингенты, подлежащие репрессиям: бывшие кулаки, бывшие нэпманы, бывшие офицеры, чиновники и, в числе прочих, «церковники». Все, подлежащие репрессиям, делились на две категории: «более враждебные» и «менее враждебные». Первые подлежали расстрелу по приговорам «троек», вторые отправлялись в лагеря, на срок 8 или 10 лет. На практике священники и монахи, не говоря уже о епископах, обычно зачислялись в первую категорию, а миряне, проходившие по церковный делам, во вторую. Хотя бывали и отступления в ту и другую сторону.
Расчет Сталина был на то, что выборы состоятся в назначенный срок, 12 декабря, но все «бывшие» люди, весь этот «антисоветский элемент» до выборов не доживет, можно не опасаться того, что они как-то повлияют на результаты выборов. Таким образом, был дан старт кампании «Большого террора» в августе 1937 года. В четыре месяца не уложились, кампания растянулась до весны 1938 года и имела сокрушительные последствия для Церкви.
В конце 1937 г. Ежов похвалялся перед Сталиным: «В связи с ростом контрреволюционной активности церковников и сектантов, нами в последнее время по этим элементам нанесен значительный оперативный удар. Всего в августе—ноябре 1937 года арестовано 31 359 церковников и сектантов. Из них митрополитов и епископов на себя 166, попов — 9 116, монахов — 2 173, церковно-кулацкого актива (то есть мирян) — 19 904. Из этого количества осуждено к высшей мере…»
Дальше идут цифры — примерно половина арестованных. И это только за четыре месяца 1937-го. Террор еще продолжался и в 1938-м, да и в 1939-м, и в последующие годы не сошел на нет. «Оперативный удар нанесен исключительно по организующему и руководящему антисоветскому активу церковников и сектантов», — писал также Ежов — «в результате наших оперативных мероприятий почти полностью ликвидирован епископат Православной Церкви, что в значительной степени ослабило и дезорганизовало Церковь».
Чтобы было понятно, какого масштаба достиг террор, достаточно указать лишь на один факт. К 1939 году из тех двухсот епископов, которые были в Русской Церкви в 1920-е, уцелело на кафедрах всего лишь четыре: митрополит Сергий, ставший к тому времени Московским, митрополит Алексий Ленинградский (два будущих Патриарха) и по одному викарию у одного и другого. И всё. На весь Советский Союз! Митрополит Сергий по этому поводу мрачно шутил, что ближайший к нему правящий православный архиерей к востоку от Москвы — это другой митрополит Сергий, Японский.
Действительно, на всем пространстве от Москвы до Дальнего Востока, все епархии были разгромлены. На весь Советский Союз оставалось несколько сот действующих храмов. В основном, в тех местах, куда заезжали иностранцы: в Москве, в Ленинграде, в Киеве, в Одессе. А там, куда иностранцев не пускали, было вычищено практически все. В ряде областей — еще в начале 1930-х, а после Большого террора уже практически повсеместно.
Трудно поверить, но, например, на всю Советскую Белоруссию оставался один незакрытый храм, в каком-то отдаленном селе, куда просто не добрались. Официально незакрытыми числилось довольно много храмов, несколько тысяч. Но в абсолютном большинстве из них служб не было по той простой причине, что некому было служить — духовенства не оставалось.
Можно сказать, что митрополит Сергий своей политикой компромиссов, своим желанием, как он говорил, «спасти Церковь», спасти ее не сумел, хотя старался. Никакие компромиссы на власть не действовали, власть продолжала осуществлять свою политику планомерного уничтожения Церкви.
Христос спас Церковь — гонения приостановились с началом войны
Изменение политики власти произошло уже позднее, в годы войны. Невозможно было в условиях войны с сильнейшим и жесточайшим внешним врагом продолжать осуществлять полномасштабную войну и с собственным народом, который в абсолютном большинстве своем оставался верующим. Наоборот, необходимо было обращаться к Церкви, по сути дела, за помощью в деле патриотической мобилизации населения на борьбу с внешним врагом. Поэтому Сталин вынужден был свернуть антирелигиозные репрессии в годы войны.
Необходимо было дать ответ и немецко-фашистской пропаганде. Фашистский режим, конечно же, по сути своей с христианством абсолютно несовместим. И в случае победы фашистской Германии в войне, Церковь не ожидало ничего хорошего. Однако до победы в войне гитлеровская пропаганда очень активно использовала религиозный фактор.
Самому нападению на Советский Союз эта пропаганда пыталась придать характер чуть ли не Крестового похода для освобождения русского народа от ига безбожников. И действительно, на оккупированных территориях тысячами открывались храмы. На это тоже нужно было дать ответ. Какой может быть ответ? Если при Гитлере открываются храмы, то значит и при Сталине тоже должны открываться. Пусть и не в таких масштабах.
Кроме того, надо было расположить к Советскому Союзу западных союзников. А на Западе, особенно в Америке, крайне негативно относились к притеснениям религии со стороны коммунистов. Поэтому надо было показать Западу, что религия в Советском Союзе пользуется полной свободой.
В совокупности все эти факторы, плюс расчеты дальнейшего использования Церкви во внешнеполитических мероприятиях Советского Союза — все это побудило Сталина в годы войны политику очень существенно скорректировать, перейти от политики уничтожения Церкви к политике ее использования. Со стороны Патриархии это было воспринято с большим энтузиазмом, как некая победа. Митрополит Сергий, ставший в 1943 году Патриархом, принял новые условия существования, которые были предложены властью, негласный «конкордат»: готовность участвовать во внешне- и внутриполитических мероприятиях советской власти в обмен на существенное смягчение политики власти в отношении Церкви (особенно в отношении Московской Патриархии).
Патриархия включается в тот хор славословий Сталину, который повсеместно уже звучал. Если почитать «Журналы Московской Патриархии» тех лет, 1940-х — начала 1950-х, то там регулярно выражались самые верноподданнические чувства по отношению к «богоданному вождю дорогому Иосифу Виссарионовичу». Это было составной частью того характера взаимоотношений, которые установились в ходе войны и особенно после нее.
В действительности же, от планов по уничтожению Церкви Сталин не отказывался. Особенно это проявилось в последние годы жизни Сталина, когда гонения возобновились. Снова массовыми стали аресты, закрытие храмов, хотя все же не такими, как в конце 1930-х. Очень серьезное и опасное заблуждение — думать о Сталине, как о некоем покровителе Церкви.
В действительности, Сталин до конца своих дней оставался богоборцем, и факты об этом неопровержимо свидетельствуют. Богоборцем он был очень расчетливым, циничным. Когда он видел, что ему выгоднее Церковь использовать, он ее использовал. Когда видел, что это использование не дает тех результатов, на которые он рассчитывал, он снова санкционировал гонения.
Однако внешнее положение Московской Патриархии в последние годы Сталина казалось вполне прочным. Патриарх Алексий регулярно получал ордена Трудового Красного Знамени, митрополит Николай, второй человек в Церкви, ездил по всему миру, выступал на всевозможных конференциях в роли апологета советской политики и социалистического. О том, что в действительности против Церкви продолжаются жестокие гонения, многие во внешнем мире даже тогда уже и не подозревали.
Хрущевские гонения — «коммунизм и религия несовместимы»
Ситуация изменилась при Хрущеве, который открыто провозгласил в числе первоочередных задач, задачу покончить с религией. К 1980 году Хрущевым советским людям был обещан коммунизм. Очевидно, что коммунизм и религия несовместимы, а соответственно, до этого времени религия должна была исчезнуть. Хрущев даже обещал показать по телевизору «последнего советского попа», но не смог этого сделать.
Главное отличие хрущевских гонений от сталинских (и ленинских) заключалось в том, что они не были кровавыми. После разоблачения так называемого культа личности, после официального отказа от массовых репрессий, как главного метода внутренней политики, прибегать к новым масштабным арестам в отношении служителей Церкви Хрущеву было неудобно. Поэтому ставка была сделана на другие методы борьбы: экономические, административные и пропагандистские.
В хрущевское время антирелигиозная пропаганда по своему размаху даже превзошла то, что было в 1920–1930-е годы. Вновь против Церкви был задействован весь арсенал экономических и административных мер. Ущерб был нанесен весьма существенный. Так, например, количество монастырей за годы хрущевских гонений сократилось в четыре раза, количество приходов в два раза. Из восьми семинарий, открытых после войны, было закрыто пять.
Ответ Церкви — отдать жизнь за христианскую веру
Однако своей цели — покончить с религией — коммунисты так и не достигли. Не достигли ни при Ленине, ни при Сталине, ни при Хрущеве. Со стороны Церкви главным ответом на гонения стало исповедничество. Конечно, было и предательство. Случаи отпадения имели место и были не единичными и в первые годы советской власти, и в 1920-е, и в 1930-е, и после войны. Но все-таки абсолютное большинство, и духовенство, и миряне — представители церковного актива, оставались верны Церкви, и не шли по тому пути предательства, который им предлагала власть.
В конце1930-х это привело большинство из них к мученическому концу. Десятки тысяч священников и мирян за свою веру отдали жизни. Это стало главным ответом Церкви на гонения. Этот ответ, в итоге, оказался единственно правильным и единственно спасительным для Церкви. Хотя советская власть практически полностью физически разгромила Церковь, но духовно сломить она ее так и не смогла.
Этот подвиг мучеников и исповедников сыграл решающую роль в том, что все попытки власти покончить с религией, с верой, с христианством так и не увенчались успехом. В ответ на этот подвиг Сам Господь спас Церковь, спас тем, что направил ход истории так, что Сталин, его подручные, как ни хотели с Церковью покончить, этого сделать не смогли. В этом представляется главный ответ Церкви на антицерковную политику власти.
http://www.pravmir.ru/antirel....-na-nee
Qui quaerit, reperit
|
| |
| |
| Саня | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 23.27.44 | Сообщение # 5864 |
|
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
| Почему большевики были врагами Церкви?
Антон Кизим, Русская народная линия
Памяти российских новомучеников посвящается... …
От редакции. В предложенном материале автор обращает особое внимание на то, что экономическая модель общества, которую пытались внедрить в жизнь коммунисты, абсолютно несовместима с библейским отношением к собственности.
Между тем, православному сознанию чужда не столько экономическая составляющая идеологии социалистического общества, сколько идеология богоборчества. Нельзя не заметить того факта, что либерально-рыночное богоборчество ничем не лучше богоборчества коммунистического.
Поэтому, возможно, автору, обеспокоенному попытками внедрения в православное мировоззрение некоторых элементов, присущих социалистической идее, стоило бы сконцентрироваться именно на неэкономическую составляющую коммунистического мировоззрения.
Представляя эту статью вниманию читателей, ждем доброжелательных и конструктивных откликов на существо проблемы, затронутой в статье.
***
Вступление
В интернет-пространстве довольно часто нахожу тексты людей, считающих, что православие и коммунизм совместимы. При этом себя авторы называют то «православными коммунистами», то «православными социалистами». Они выражают удивление и сожаление по поводу того, что коммунисты и православные у нас в стране оказались по разную сторону баррикад.
Более того, некоторые из них считают, что православные обязаны быть коммунистами. И даже возмущаются, почему духовенство в подавляющем большинстве коммунизм не принимает.
Но особенно меня поразили самоуверенные утверждения, будто их православные оппоненты не найдут опоры в Священном Писании.
И тогда я решил написать данную статью, чтобы привести некоторые цитаты из Священного Писания, которые показывают, почему христианин не обязан быть коммунистом, а, скорее, наоборот. Таким образом, я рассчитывал ответить на вопрос: «Почему большевики были врагами Церкви?»
Еще я в процессе дискуссии заметил, что разные люди по-разному представляют себе, что такое коммунистическая идеология. Похоже, что общепринятого определения нет. Мое представление, естественно, тоже не претендует на то, чтобы быть общепринятым. Поэтому данную работу можно было бы назвать: «Какой коммунизм нам не нужен?» Или «Какой коммунизм не совместим с христианством?»
Еще можно отметить, что коммунисты изменились. И мне говорят, что эти недостатки им уже не свойственны (особенно тем, кто считает себя православным). Возможно. Но верится с трудом. Пока я склонен соглашаться с фразой Сергея Худиева: «Возможно привести к покаянию большевика, но не большевизм».
1. К вопросу о «цензе на спасение».
Многие считают, что Иисус Христос осуждал богатство. Но св. Иоанн Златоуст говорил, что «Христос не богатство порицает, но тех, кои пристрастились к нему»[1], т.е. Господь порицает грех любостяжания. Думаю, самые важные в данном вопросе следующие слова Спасителя: «<...> смотрите, берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения» (Лк. 12:15).
Давайте, обратим внимание на слова «не зависит». Жизнь не становится от обилия имения ни лучше, ни хуже. Какое бы имение ни было, человек может погибнуть, а может спастись.
Поэтому не стоит устанавливать «ценз на спасение». Одни устанавливают нижнюю границу («бедные не спасутся»), другие - верхнюю («богатые не спасутся»). О первой группе сейчас речь не идет (есть мнение, что это характерно для кальвинистов). Для Бога же материальное благосостояние неважно. Кто-то не пускал к Иисусу бедных, например, слепца Вартимея (Мк.10:46-48). Кто-то не хотел, чтобы Иисус Христос общался с богатыми, например, с мытарем Закхеем (Лк.19:2-7). Но Иисус пришел ко всем.
Конечно, нельзя забывать, что фраза направлена в первую очередь против любостяжания. А те, кто считал, что «богатые не спасутся», в ней не упоминаются. Но, во-первых, таких людей тогда, вероятно, было немного, а, во-вторых, основная мысль при этом остается та же. Жизнь не зависит от изобилия имения.
В связи с данной темой нельзя забыть и знаменитую фразу про верблюда и игольные уши. Эту фразу произнес Иисус после того, как богатый юноша огорчился, услышав, что ему надо для спасения продать все имение, Спаситель сказал: «<...> дети! как трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие! Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царствие Божие. (Мк. 10:24-25).
Как мне кажется, это любимая цитата коммунистов (причем, как христиан, так и открытых богоборцев). И, действительно, здесь говорится о том, что богатым практически невозможно спастись. Но дело в том, что смысловой отрывок на этом не заканчивается. Его всегда обрывают на самом интересном месте. А обрыв цитаты вполне может исказить смысл. Вот что далее говорится про Апостолов. «Они же чрезвычайно изумлялись и говорили между собою: кто же может спастись? Иисус, воззрев на них, говорит: человекам это невозможно...». (Мк. 10:26-27)
Ученики видели контекст, в котором произносилась фраза. Поэтому они правильно поняли смысл. Не только богатым, но и всем людям невозможно спастись. Вероятно, к этому моменту они уже вычеркнули из спасающихся всех, кроме богатых (не знаю почему, но похоже на это). А теперь и богатым, оказывается, путь заказан. Значит, никто не спасется. Ни богатый, ни бедный, ни средний. «Привилегированных» здесь нет. Иисус этот вывод подтверждает. Но дает утешение: «человекам это невозможно, но не Богу, ибо все возможно Богу» (Мк. 10:27).
2. О богатых последователях Иисуса Христа
Каждый может служить Богу и Церкви по-своему. Богатые, естественно, могут служить своим имением.
Так в Евангелие от Луки упоминаются «<...>некоторые женщины, которых Он исцелил от злых духов и болезней: Мария, называемая Магдалиною, из которой вышли семь бесов, и Иоанна, жена Хузы, домоправителя Иродова, и Сусанна, и многие другие, которые служили Ему имением своим.» (Лк. 8:2-3).
Также упоминается мытарь Закхей.
Болезнь не знает социальных преград. И когда ребенок болеет, родители обращаются к Богу с молитвой независимо от своего социального положения. Так и к Иисусу с просьбой об исцелении своих детей обращаются и начальник синагоги Иаир (Лк. 8:41-56), и царедворец (Ин. 4:46-53), а римский сотник, видимо, к своему слуге относился как к сыну, потому что тоже обратился ко Христу с просьбой об исцелении (Лк. 7:2-10).
Последний пример сотника интересен еще вот чем: Иисус Христос особенно отмечает его веру: «<...> сказываю вам, что и в Израиле не нашел Я такой веры» (Лк. 7:9). В чем его вера проявилась? Он верил в силу слова Спасителя, в то время как большинство последователей Иисуса верило в силу Его прикосновения. Почему так получилось? Из-за того, что сотник был из язычников? Не совсем. Сотник сам говорит об этом: « <...> не трудись, Господи! ибо я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой..., но скажи слово, и выздоровеет слуга мой. Ибо я и подвластный человек, но, имея у себя в подчинении воинов, говорю одному: пойди, и идет; и другому: приди, и приходит; и слуге моему: сделай то, и делает.» (Лк. 7:6-8). Мы можем понимать, что он верил в силу слова, потому что сам «словом работал», так как занимал высокое положение. Кого-то власть портит из-за тех искушений, которые она дает. А кого-то делает сильней. Здесь мы видим пример второго.
Иосиф Аримафейский тоже, судя по всему, не был бедным. И использовал свои возможности для того, чтобы похоронить Спасителя (Мф. 27:27-30).
Каждый выполняет свою функцию. У людей духовного звания (приемников апостолов) одни обязанности, у мирян - другие. Кроме всего прочего миряне должны материально поддерживать Церковь.
«...Кто принимает вас, принимает Меня, а кто принимает Меня, принимает Пославшего Меня; кто принимает пророка, во имя пророка, получит награду пророка; и кто принимает праведника, во имя праведника, получит награду праведника. И кто напоит одного из малых сих только чашею холодной воды, во имя ученика, истинно говорю вам, не потеряет награды своей...» (Мф. 10:40-42)
3. О классах.
Если описывать коммунистическую идеологию в трех словах, то я бы сказал, что это идеология классовой ненависти.
Коммунисты просто обязаны были пропагандировать классовую ненависть и, как следствие, классовую борьбу. В эксплуататорских обществах их долг состоял в том, чтобы провоцировать конфликты между «эксплуататорскими» и «эксплуатируемыми» классами. Коммунисты были разные. Но классовая ненависть была характерна практически для всех.
Историк и мыслитель Л.Н. Гумилев называл антисистемами коллективы, созданные людьми, которые ненавидят этот мир и у которых главная цель - уничтожение (в лучшем случае - себя, в худшем - других). Кроме всего прочего, он относил к антисистемам партии большевиков[2] и нацистов[3]. Последователь Л.Н. Гумилева П.М. Корявцев заметил, что если для нацистов характерна расовая сегрегация, то для коммунистов - социальная[4]. У одних в основе идеологии расовая ненависть, у других - классовая. В принципе, коммунисты менее опасны. Все-таки классовую принадлежность можно поменять, в отличие от расовой, но даже такая «классификация» античеловечна по своей сути.
Легко заметить у пропаганды фашистов и коммунистов кое-что общее, а именно такой элемент, как «негативное обобщение». «Вот этот представитель коллектива - сволочь. Значит все они такие. Мир без них станет лучше». Кстати, эту пропаганду можно увидеть не только у коммунистических богоборцев.
Среди притч Спасителя, есть притча о хозяине виноградника и его работниках (Мф. 21:33-41, Мк. 12:1-9, Лк. 20:9-16). Фактически там происходит межклассовый конфликт, когда работники отказываются отдавать слугам хозяина то, что обязаны, а сына хозяина вообще убивают, чтобы завладеть наследством. Естественно, эта притча не о «межклассовой борьбе». Там говорится о другом. Но, очевидно, что и для Спасителя и для его аудитории такие «работники» являются злодеями, достойными смертной казни.
Если коммунисты обязаны были призывать к межклассовой ненависти и межклассовой борьбе, то христиане обязаны делать прямо противоположное: они должны призывать к межклассовому миру. У апостола Павла есть прямая инструкция о том, как должны поступать рабы и их господа.
«Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти со страхом и трепетом, в простоте сердца вашего, как Христу, не с видимою только услужливостью, как человекоугодники, но как рабы Христовы, исполняя волю Божию от души, служа с усердием, как Господу, а не как человекам, 8 зная, что каждый получит от Господа по мере добра, которое он сделал, раб ли, или свободный.» (Еф. 6:5-8)
При этом инструкции даются не только «низам», но и «верхам»
«И вы, господа, поступайте с ними так же, умеряя строгость, зная, что и над вами самими и над ними есть на небесах Господь, у Которого нет лицеприятия. « (Еф. 6:9).
Аналогичный призыв есть в послании к Колоссянам. (Кол. 3:22-4:1). И там и там речь идет об иерархии. Дети должны подчиняться родителям, жены мужьям, а рабы господам. В то время как те, кому подчиняются, должны заботиться о тех, кто им подчиняется.
Думаю, очевидно, что данные примеры действуют не только для пары «раб и господин», но и для других пар («верхи и низы»). В другую эпоху Павел, возможно, сказал бы «крестьяне и феодалы».
Вот к чему должны стремиться христиане в межклассовых отношениях. Не к борьбе, вплоть до ликвидации одной из сторон, а к миру, когда обе стороны выполняют свои обязательства друг перед другом и друг друга любят.
«Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего.» (1 Иоан. 4:20-21).
4. О богатых христианах в первых общинах
То, что Павел призывал господам и рабам любить друг друга, вовсе не свидетельствует о том, что они всегда дружили. Скорее, наоборот. Раз апостолу пришлось об этом писать в двух посланиях, значит, были проблемы. А также, судя по всему, были и конфликты между богатыми христианами и другими.
Из апостольских Посланий самым «коммунистическим», пожалуй, является послание апостола Иакова, главы иерусалимской общины. К богатым в этом тексте, пишутся очень критические слова. Причем богатым христианам. Но этот же текст показывает, что богатые христиане были. И апостол не запрещает им быть богатыми. Его в основном огорчает особое отношение к ним.
«Ибо, если в собрание ваше войдет человек с золотым перстнем, в богатой одежде, войдет же и бедный в скудной одежде, и вы, смотря на одетого в богатую одежду, скажете ему: тебе хорошо сесть здесь, а бедному скажете: ты стань там, или садись здесь, у ног моих, -- то не пересуживаете ли вы в себе и не становитесь ли судьями с худыми мыслями?» (Иак.2: 2-4 )
В принципе, он не запрещает к богатым хорошо относиться:
«Если вы исполняете закон царский, по Писанию: возлюби ближнего твоего, как себя самого, - хорошо делаете. Но если поступаете с лицеприятием, то грех делаете, и перед законом оказываетесь преступниками.» (Иак. 2:8-9)
В общем апостол Иаков говорит, что любить надо всех, в том числе и богатых. Главное - не быть лицеприятным.
А вот какие инструкции о богатых христианах дает апостол Павел Тимофею.
«Богатых в настоящем веке увещевай, чтобы они не высоко думали о себе и уповали не на богатство неверное, но на Бога живаго, дающего нам всё обильно для наслаждения; чтобы они благодетельствовали, богатели добрыми делами, были щедры и общительны, собирая себе сокровище, доброе основание для будущего, чтобы достигнуть вечной жизни.» (1 Тим. 6:17-19).
Вот, что должны делать христиане в отношении богатых (как своих, так и чужих). Увещевать. Также здесь видно, что должны делать обеспеченные христиане. Они должны богатеть добрыми делами.
5. К вопросу «Христианство и государство».
Отрицательное отношение к классовому обществу связано с отрицательным отношением к государству. Коммунистическая идеология изначально по сути своей была антигосударственной. Коммунисты ненавидели то, что необходимо любому государству: расслоение на меньшинство «верхов» и большинство «низов». И, в «светлом будущем», с наступлением коммунизма государство должно отмереть[5].
Не секрет, что первые коммунисты были антигосударственными деятелями. Но и прейдя к власти, вспоминая об идеологии, они обещали, что в будущем государства не станет. А при изучении дореволюционной истории создавали героический ореол вокруг антигосударственных деятелей.
Правда, со временем советские идеологи стали воспитывать патриотизм, в том числе и при описании истории. В результате этого получалось что-то странное и местами забавное. Когда героями оказывались и государственные деятели, и антигосударственные: Пожарский и Болотников, Суворов и Пугачев, Милорадович и Каховский.
Некоторые пытаются утверждать: «Иисус Христос был первым коммунистом». А разве Он занимался антигосударственной деятельностью? Те, кто это утверждают, повторяют клевету, которую возводили на Спасителя его враги, когда хотели, чтоб Его распяли. «и начали обвинять Его, говоря: мы нашли, что Он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю» (Лк. 23:2).
Думаю, все прекрасно помнят фразу Спасителя, когда его спрашивали «давать подать кесарю или не давать»: «<...> отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу.» (Мф. 22:23, Мк. 12:17, Лк. 20:25).
Антигосударственным деятелем был скорее Варавва, убийца и смутьян, который был отпущен по требованию толпы (Мк. 15:7-15, Лк. 23:18-25).
Так что те, кто хочет видеть в Иисусе революционера, немного напоминают тех, кто требовал распять Его: «<...> смерть Ему! а отпусти нам Варавву» (Лк. 23:18).
О том, что государству надо быть лояльным, позже говорили и апостолы.
Нельзя сказать, что все первые христиане были законопослушны. То, что апостолы их призывали «чтить уголовный кодекс» показывает, что многие христиане поступали обратным образом. Но в Священное Писание попали именно инструкции быть законопослушными.
Вот что говорил апостол Павел.
«Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее, ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести» (Рим. 13:1-5).
Естественно, это не исключает случаев, когда подчиняться власти нельзя. А именно когда власть требует отречься от Христа. Но исключения лишь подтверждают правило.
А вот слова апостола Петра:
«Итак, будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения делающих добро» (1 Петр. 2:13-14).
В другом послании апостол Петр особенно предостерегает христиан от того, чтобы кто-то из них оказался виновен в уголовном преступлении (включая грабеж и воровство - любимые подвиги «борцов за справедливость»).
«Только бы не пострадал кто из вас, как убийца, или вор, или злодей, или как посягающий на чужое; а если как Христианин, то не стыдись, но прославляй Бога за такую участь» (1 Петр. 4:15-16).
Кстати, в данной теме еще раз можно вспомнить Заповеди «не убей», «не укради». Они тоже по сути государственные (и входят практически в любой уголовный кодекс). Вообще эти Заповеди появились, когда создавалось государство Израильское для Божьего народа.
6. Десятая заповедь
Раз уж речь зашла о Заповедях, то при разговоре о коммунистической идеологии, в первую очередь вспоминается Десятая заповедь.
«Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, [ни поля его,] ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, [ни всякого скота его,] ничего, что у ближнего твоего» (Исх. 20:17).
Здесь прямое указание, как нужно относиться к собственности ближнего. Не желать ее.
Иногда эта заповедь формулируется кратко: «не завидуй». В частности, христиане не должны завидовать тем, кто богаче. А социалисты-марксисты всегда призывали свою аудиторию именно к зависти. У них зависть не порок, а добродетель («классовый долг»).
Отсюда и красный террор, когда убивали тех, кто оказывался слишком богатым. Как сказал Иоанн Златоуст: «корень убийства - зависть», то есть это мотив для нарушения шестой заповеди «не убей» (Исх. 20:13). Тут можно вспомнить, что первое убийство произошло из-за зависти. Каин огорчился из-за того, что «призрел Господь на Авеля и на дар его, а на Каина и на дар его не презрел» (Быт.4:4-5). Кроме того, зависть - это побуждение для кражи - мотив для нарушения восьмой Заповеди: «не кради» (Исх. 20:15).
Таким образом, через нарушение одной заповеди люди идут к нарушению других. Можно предположить, что постепенно человек приходит к отрицанию первой заповеди и становится безбожником. Процесс саморазрушения (падения) легче начать, чем остановить.
Между прочим, здесь можно обратить внимание на то, что коммунисты часто использовали (да и сейчас используют) лозунг «за справедливость». Дело в том, что это слово часто употребляют не только порядочные люди, но и завистники или те, кто на зависти хочет сыграть. «Разве это справедливо, что у него больше денег, чем у меня?», «разве это справедливо, что он эксплуатирует тебя?» И здесь не может не прийти на ум безмолвное вопрошание Каина: «Разве это справедливо? Почему брату так везет?» О чем-то подобном рассуждал и Раскольников, когда решался на убийство с целью ограбления.
Главная проблема в том, что каждый понимает справедливость по-своему. Так, ленивый работник может возмущаться, что получает меньше, чем трудолюбивый. А многие считают, что это справедливо. Апостол Павел вообще говорил: «<...> если кто не хочет трудиться, тот и не ешь...» (2 Фес. 3:10).
Очевидно, что христиане не должны делать ставку на зависть и ненависть. Христиане обязаны проповедовать любовь. Ведь любовь «<...>долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине...». (1 кор. 13:4-6).
7. Про сребролюбие
Тот, кто делает ставку на зависть, как правило, учитывает еще другие пороки. Деятели коммунистической пропаганды чаще всего пытались играть на гордыне («вы достойны большего») и сребролюбии. Об этом надо поговорить особо.
Практически все знают слова Иисуса Христа о том, что «нельзя служить Богу и мамоне» (Лк. 16:13). Об этом нужно помнить. Об этом нужно говорить. Страсть к обогащению вредит душевному здоровью.
Ну а большевики, к чему призывали своих слушателей? Как раз к обогащению. Это Христос призывал богатых делиться с бедными. Большевики (как и другие марксисты) обращались к другим и с другими лозунгами. Они обращались к «низам» с призывом «грабить верхи». Их лозунг «надо заставить делиться». И этим они призывали к разбою. Таким образом, мы видим здесь крайнюю форму потакания сребролюбию. Когда любовь к богатству доводит до того, что ради нее можно нарушить и божественные заповеди, и земные законы.
Поэтому, все цитаты из Священного Писания, осуждающие сребролюбие, фактически действуют против классических коммунистов, а не «помогают» им. Например, о том, что не надо надеяться на богатство (Мк. 10:25). Или о том, что «<...> какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою?» (Мк. 8:36-37).
Правда, часто возникает вопрос: «А что делать, если не на что жить?» Даже слишком часто. Но вопрос о «поправках к шестой заповеди» слишком сложен, чтобы рассуждать о нем в данной статье. А главное, он шире, чем проблема коммунизма. В общем, это отдельный разговор. Большевики же призывали грабить богатых, независимо от того, как много денег у тех, кого они призывают. Главное, что «у них больше, чем у вас, и это несправедливо».
А если это сопоставить с богоборческими призывами, то вообще какая-то дьявольщина получается: «Забудьте про Бога, поверьте нам, и мы сделаем вас богатыми...», «не верьте про Рай Небесный, поверьте нам и получите рай земной». Так и вспоминаешь, как дьявол искушал Спасителя: «Опять берет Его дьявол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их и говорит Ему: всё это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне» (Мф.4:8-9). Остается только вспомнить слова Спасителя «<...> отойди от Меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи» (Мф. 4:10).
И, в связи с этим, еще надо обратить внимание на следующее. Целью коммунистов было «Светлое Будущее» или коммунистический строй. Но вот, сколько они ни старались, строя этого нет (и я подозреваю, что не будет). Какова же судьба тех, кто к этому строю стремился, но уже умер? Думаю, они напоминают неразумного богача из известной притчи. Он тоже стремился к «светлому будущему» и связывал его с земными благами и земными проектами.
Вот как эту притчу изложил Д.С. Мережковский.
ПРИТЧА О ЖАДНОМ БОГАЧЕ
(Лк. 12:16-21)
На ниве богача был урожай хлебов,
Он думал: «Некуда собрать моих плодов,
Как приготовить дом к такому урожаю?
А вот, что сделаю: все житницы сломаю,
Большие выстрою и соберу туда
Мой хлеб, мое добро, и я скажу тогда
Душе моей: «Душа простись навек с тревогой,
Покойся, - у тебя лежит именье много
На годы многие: гони заботы прочь.
Ешь, пей и веселись!» - «Безумец, в эту ночь
Отнимут жизнь твою, - сказал Господь. - Несчастный,
Кому достанутся твой дом и труд напрасный?»
Остается только подытожить, вспомнив, что после притчи говорит Спаситель: «Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет» (Лк. 12:21).
8. Первые заповеди
В связи с вопросом о «светлом будущем» следует упомянуть еще нарушение второй заповеди. «Не делай себе кумира»(Исх. 20:4) Первая же заповедь говорит: «Я Господь, Бог твой; да не будет у тебя других богов пред лицом Моим» (Исх. 20:2-3). А у коммунистов были (да и сейчас есть) другие боги, т.е. кумиры. Это теоретики-классики и вожди-практики. Именно они и оказываются «эталонами справедливости». А вера в Божественный рай сменяется верой в рай земной (коммунистический).
Рядовые коммунисты должны верить в светлое, справедливое, коммунистическое общество. Для этого надо верить в то что:
1) Классики придумали именно такое общество.
2) Вожди знают, как к этому обществу прийти.
Что интересно, вождь может стать классиком (Ленин).
Верить в то, что коммунистическое общество реально, можно лишь, если веришь в гений Маркса и Энгельса. При этом их представление о справедливости становится эталонным. А верить, что Ленин может привести к самому справедливому обществу, можно лишь, если уверен, что Ленин сам является самым справедливым человеком (или «самым человечным»). Потом была необходима вера в Сталина...
Если не веришь, что вождь самый справедливый, то не получается поверить, что он может привести к справедливому обществу. Культ личности здесь просто необходим. Ну, если не личности, то хотя бы партии. Без культа всё построение светлого будущего становится бессмысленно. Люди должны верить в своего Вождя. Как в тоталитарной секте (по наблюдениям Дворкина А.Л.), люди должны верить в своего «гуру»[6]. Вера в нынешнего вождя, в некотором роде более важна, чем вера в «классиков», которых он толкует.
И именно вера в справедливость Вождя и Партии могла заставить людей ждать наступления «Светлого будущего». Ведь само существование пары «партия-народ» порождало ненужные ассоциации «верхи-низы». Собственно, в СССР партия заняла место «эксплуататоров». Но людей утешало то, что руководители считались самыми справедливыми (ну и то, что руководители вели народ к коммунизму).
В связи с этим интересно отметить, что разрушению СССР предшествовала гласность. Стало можно критиковать власть и партию. Стали допускать, что партия и власть не идеальны. Конечно, не это было главной причиной развала. Но все равно любопытно.
Самый сильный, пожалуй, у нас в стране культ Ленина. Мавзолей и памятники не зря строили. И, право же, интересно наблюдать, как некоторые отказываются увидеть его недостатки, либо оправдывая каждый его шаг, либо не замечая некоторых шагов (особенно не любят говорить о пораженческой пропаганде во время Первой Мировой Войны). По принципу: «Если факты порочат Вождя, тем хуже для фактов». И, самое удивительное, когда этот культ сочетается с православием. Лично мне кажется очень показательным момент отношения к анафеме патриарха Тихона и гонениям на Церковь в первые годы большевистской власти. Я увидел утверждение некоторых «православных социалистов», что анафема стала причиной гонений. То есть получается, что «патриарх Тихон первый начал, а Ленин был вынужден...». Текст анафемы, естественно, не приводился. Ну не могут люди осудить кумира детства! Если он и совершал зло, то «его вынуждали».
Хорошо еще, что культ мертвого кумира не так опасен, как культ «живого».
Христиане же понимают, что нет людей, которые могли бы быть «эталонами справедливости» (кроме одного Человека). Все не идеальны. «<...> ибо нет человека, который не согрешил бы...» (2 Пар. 6:36.) И уже потому не построить на земле «справедливое общество». Справедливое общество может построить только Бог.
9. Про общину первых христиан и монашество
Кроме того, вера в Вождя необходима в связи с имущественным вопросом. Имущество в социалистических обществах становится «общим» и переходит в распоряжение руководства. Примерно, то же самое происходит в тоталитарных сектах. Это возможно только при вере, что руководство будет справедливо распоряжаться данным имуществом.
В связи с этой проблемой надо вспомнить вопрос «об устройстве Иерусалимской общины», который часто поднимают те, кто себя называют то «православными коммунистами», то «православными социалистами».
О первой общине говорить с, одной стороны, тяжело, потому что очень мало данных. С другой стороны, про нее уже столько говорят, что даже статьи будет мало, чтобы исследовать эту тему. Парадокс. Там где мало данных, есть возможность для гипотез.
Пока что здесь надо сказать вот что. Часто «православные социалисты», которые вспоминают эту общину, сравнивают ее с монашеством. Но даже того минимума знаний о первых христианах, который есть, достаточно, чтобы понять, что это не было монашеской общиной. Там и в помине не было изоляции от мира и целибата. В общине были и мужчины и женщины, которые друг от друга не изолировались. «Все они единодушно пребывали в молитве и молении, с некоторыми женами и Мариею, Материю Иисуса и с братьями Его» (Деян. 1:14).
Что еще важно, в Деяниях говорится, что у первых христиан. «<...> было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но всё у них было общее» (Деян. 4:32). У верующих было «одно сердце», и поэтому никто ничего не считал своим. Это понятно. У близких людей в принципе все общее. Но здесь важно то, что сначала идет любовь, а затем «общность имущества». А не наоборот. Коммунисты же говорят, что если все станет общим, то все друг друга полюбят (по принципу «бытие определяет сознание») получается, что «ставят телегу впереди лошади». Возникает следующая аналогия. Двух молодых людей поженить, не задумываясь об их совместимости, по принципу «стерпится, слюбится». Сначала брак и общность имущества, а там и любовь придет. А должно быть наоборот. Любовь, затем брак, а затем уже общее имущество.
Поэтому пока у христиан нет «общего сердца», то и общее имущество не нужно (и даже опасно). А если будет одно сердце, то и оформлять «общность имущества» не надо. Это сложится само собой, потому что каждый «ничего не будет считать своим».
Вернемся к монашеству. Это течение иногда называют «христианским коммунизмом». Но в чем реальное отличие от коммунизма «классического»? Классический коммунизм существует «для всех», а не для «некоторых». В этом будущем обществе должны жить семьями. И женщины, и мужчины, и дети. Все. А у монахов в общины входят только взрослые люди одного пола. Это совсем не то. И этот «коммунизм» явно не обязателен для всех. Тут можно вспомнить рассуждения апостола Павла о браке. С одной стороны, он считает безбрачие лучше брака. «Неженатый заботится о Господнем, как угодить Господу; а женатый заботится о мирском, как угодить жене.» (Кор. 7:32-33). «<...>ибо желаю, чтобы все люди были, как и я; но каждый имеет свое дарование от Бога, один так, другой иначе. Безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться, как я» (1 Кор. 7:7-8).
С другой стороны^ и тех, кто вступал в брак, он не осуждает.
«Впрочем, если и женишься, не согрешишь; и если девица выйдет замуж, не согрешит. Но таковые будут иметь скорби по плоти; а мне вас жаль» (1 Кор. 7:28).
«...Но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться. А вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем,- если же разведется, то должна оставаться безбрачною, или примириться с мужем своим, - и мужу не оставлять жены своей...» (1 Кор. 7:9-11)
Об освящении брака в Священном Писании напоминает и сам Спаситель:
«И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19:5-6).
В общем, христиане вовсе не обязаны поголовно становиться монахами. А опыт Церкви показывает, что только в монашеских общинах, возможно, организовать что-то похожее на коммунизм.
Заключение
Итак, в работе были приведены цитаты из Священного Писания, которые дают понять, почему коммунистическая идеология несовместима с христианством и почему коммунисты и Церковь оказались по разные стороны. Возможно, кто-то список дополнит.
Путь от идолов к Христу лежит через Покаяние. Это касается и таких идолов, как «практики и теоретики» коммунизма.
Королю франков Хлодвигу при крещении говорили: сожги, чему поклонялся (идол), поклоняйся тому, что жег (кресту).
Почему же в России есть православные коммунисты?
В принципе это уже «другая история». Или другой вопрос, по которому уже была написана не одна статья. Здесь можно лишь слегка коснуться данной темы.
Не так-то просто расстаться с кумирами, которым поклонялся всю жизнь. Да и с образованием у нас большие проблемы. Хоть СССР и был самой читающей страной, Библию читали немногие. В результате появляется то, что можно назвать «новым двоеверием». Или «очередным», так как с этой проблемой Церковь сталкивалась практически всегда, когда число ее чад резко увеличивалось.
Что ж, по крайней мере, проблему образования со временем решить можно. Хотя бы в Церкви.
Думаю, рано или поздно каждому «православному коммунисту» придется выбирать, какое из двух слов (в этом словосочетании) нужно взять в кавычки. «Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром?» (2 Кор. 6:14-15).
В каждом конкретном случае хочется надеяться, что люди сделают правильный выбор. Да, расставаться со старыми привычками тяжело, но надо. Так как «<...> никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божия» (Лк. 9:62).
Антон Викторович Кизим, учитель истории, выпускник ИФ ПСТГУ
[1] Арх. Аверкий Таушев. Руководство к изучению Священного Писания. Четвероевангелие. http://predanie.ru/lib/html/67516.html#TOC_id2396544
[2] Гумилев Л.Н., Ермолаев В.Ю. Горе от иллюзий. "Вестник высшей школы (Alma Mater)", 1992, No 7-9 http://gumilevica.kulichki.net/articles/Article29.htm
[3] Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М. 1989. С. 249.
[4] Корявцев П.М. Философия антисистем. http://gumilevica.kulichki.net/debate/Article05a.htm#para24
[5] Советский энциклопедический словарь. 1980. С. 617.
[6] Дворкин А.Л. Сектоведенье. Тоталитарные секты. http://lib.eparhia-saratov.ru/books/05d/dvorkin/sects/21.html
http://ruskline.ru/analiti...._cerkvi
Qui quaerit, reperit
|
| |
| |
| Галина_ | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 23.31.22 | Сообщение # 5865 |
|
Группа: Администратор
Сообщений: 12824
Статус: Отсутствует
| Стоит ли настаивать на своём?
https://www.youtube.com/watch?v....k4CJvDQ
Dum spiro, spero
|
| |
| |
| Галина_ | Дата: Четверг, 24 Марта 2016, 23.51.44 | Сообщение # 5866 |
|
Группа: Администратор
Сообщений: 12824
Статус: Отсутствует
| Думаю, что духовенство ликвидировали в надежде придавить и саму православную веру ( или веру других конфессий), потому что по их мнению должна была существовать только одна вера - вера в светлое будущее, а именно, в построение коммунизма.
По сути большевизм и какое-либо вероисповедание являются антагонистами.
Уничтожали духовенство из-за неуверенности в своих собственных девизах.
Большее недоумение у меня вызывает уничтожение военачальников (офицерства) и учёных - боялись талантливых, грамотных и умных людей?
Dum spiro, spero
|
| |
| |
| Nestor | Дата: Пятница, 25 Марта 2016, 02.11.14 | Сообщение # 5867 |
|
Группа: Эксперт
Сообщений: 25600
Статус: Отсутствует
| Цитата Галина () Уничтожали духовенство из-за неуверенности в своих собственных девизах.
Не соглашусь. Вы все неправильно представляете, по-моему. Знаете, сколько сейчас в Минске действующих православных церквей? Три. Перед войной действовало на одну больше. Именно четвертая неявно упоминается в очерке о Никоне (Воробьеве):
"Монашеский постриг с именем Никона он принял 23 марта (старого ст.) 1931 года от епископа Минского Феофана (Семеняко) в Минске, куда они приехали вместе из Москвы. 25 марта того же года, в день Благовещения Пресвятой Богородицы, о. Никон был рукоположен во иеродиаконы, а 26 декабря 1932 года (на второй день Рождества Христова) – во иеромонаха тем же епископом, как он пишет в автобиографии.
В 1933 году, 23 марта (в день пострига), о. Никон был арестован и сослан в сибирские лагеря на пять лет."
http://azbyka.ru/otechnik/Nikon_Vorobev/
Здесь упоминается Феофан (Семеняко). Немного о нем:
"13 декабря 1930 года в Москве, в Покровской церкви состоялась хиротония о.Феофана во епископа Минского.
Только в феврале 1931 года епископ Феофан смог приехать в Минск и начал служить в небольшой пригородной деревянной церкви во имя свт.Николая, недалеко от Козыревского кладбища.
Впоследствии, 9 июля 1934 года владыка Феофан был возведен в сан архиепископа.
В 1935 году он временно управлял Полоцко-Витебской епархией, тем самым став последним архиереем предвоенной эпохи: только в 1942 году в Полоцко-Витебской епархии вновь появится правящий архиерей - епископ Афанасий (Мартос).
9 апреля 1935 года владыка Феофан был арестован во второй раз. Он обвинялся в принадлежности к церковно-монархической организации в г.Минске.
На допросе 17 апреля 1935 года владыка Феофан называет себя архиереем патриаршей ориентации. Староста Козыревской Николаевской церкви на допросе 5 мая 1935 года засвидетельствовал о том, что еще в 1933 году епископ Феофан по приглашению верующих ездил в Витебск, пробыл там одну неделю и вернулся в Минск для оформления перевода в Полоцко-Витебскую епархию."
http://www.dyatlovo.info/content/arkhiepiskop-feofan-semenyako
Что-то невнятное говорится о недельной поездке "по приглашению верующих в Витебск". Что особенного в такой поездке?
"Массовые аресты духовенства и мирян с возрастающей силой дали знать о себе в 1933 году. Весной этого года были лишены свободы видные церковные иерархи Беларуси, православные епископы Слуцкий—Николай (Шеметилло), Могилевский - Феодосий (Ващинский), а кроме того арестованы обновленческий архиепископ Досифей (Степанов), служивший в Могилеве; самочинный архиепископ Михаил (Постников) из Витебска, в годы войны принесший покаяние; и уже известный нам лжеепископ Савватий (Зосимович)."
http://www.portalus.ru/modules....&ucat=1
епископ Слуцкий—Николай (Шеметилло):
"16 марта 1933 года был арестован. Одновременно власти закрыли Свято-Николаевский собор. Вместе с епископом свободы лишили всех священников, служивших в Слуцке и поблизости от него, а также отдельных, наиболее активных прихожан, посещавших собор. Все они попали в поле действия особо мощной волны арестов, прокатившейся по многих весям и городам Восточной Беларуси в феврале-марте 1933 года.
В протоколе допроса епископа Николая (Шеметилло) говорилось о том, что возглавляя так называемый «слуцкий филиал контрреволюционной организации», он привлек в него многих представителей духовенства Слуцкого района, а кроме того, имел намерение вернуть под свою юрисдикцию ранее отколовшихся обновленцев во главе с их «архиереем» Савватием (Зосимовичем).
Во время допроса выяснилось, что владыка Николай нередко довольно нелицеприятно высказывался о тех порядках, которые существовали в то время."
http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/1838709
Понятно.
епископ Феодосий (Ващинский):
"с 5 сентября 1930 года он оставлен епископом Могилёвским.
В 1932—1933 годах участвовал на зимней сессии Временного Патриаршего Священного Синода.
Энергично и успешно боролся с обновленчеством и автокефальным расколом в Белоруссии. Обличал в проповедях политику советской власти в отношении Церкви и крестьянства[3]. Всё это вызвало резкое недовольство властей.
В февраля 1933 года[4] указом митрополита Сергия (Страгородского) назначен на Кубанскую и Краснодарскую кафедру, но выехать туда не смог, так как 28 февраля 1933 года был арестован.
Ему предъявили обвинение в создании «контрреволюционной церковно-повстанческой организации». Свою вину полностью отрицал. Постановлением Особой Тройки НКВД БССР от 9 июня 1933 года епископ Феодосий был приговорён к 5 годам заключения в концлагере."
https://ru.wikipedia.org/wiki/Феодосий_(Ващинский)
1. Никаких концлагерей в 1933 г., но вики есть вики, не может не соврать. 2. Указом митрополита Сергия (Страгородского) назначен на Кубанскую и Краснодарскую кафедру - значит, был постольку лоялен. Но притом якобы обличал в проповедях политику советской власти в отношении Церкви и крестьянства. Вполне вероятно, где-то что-то неосторожное сказал, или его оклеветали, что позволило обвинить его в создании «контрреволюционной церковно-повстанческой организации». Но это Могилев. Нас интересуют больше Минск и Витебск.
архиепископ Михаил (Постников):
"26 декабря 1931 года он по состоянию здоровья был уволен на покой, но продолжал управлять Витебской епархией.
Стиль его управления был достаточно жёстким: он добивался открытия новых обновленческих приходов всеми способами, понуждая подчинённое ему духовенство даже к нарушению действующего законодательства. Например, архиепископом Михаилом давались распоряжения начинать совершение богослужений во вновь открытой церкви, не дожидаясь получения регистрации в сельсовете или райисполкоме, что могло привести к аресту священнослужителя[1].
4 марта 1933 года был арестован в Витебске Витоперсектором ОГПУ. Он обвинялся в активной контрреволюционной агитации, в членстве в контрреволюционной церковно-повстанческой организации. Виновным себя не признал. Приговорён к пяти годам лишения свободы. Затем приговор был изменён на три года ссылки, которую в 1933—1936 отбывал в Архангельской области, где работал представителем Ленинградской артели по снабжению фотоматериалами. По собственным словам, ссылку отбывал очень тяжело, перед её окончанием сильно болел.
По некоторым данным, в 1936—1937 — архиепископ Калининский. Затем жил в Москве, был статистиком, работал в горсобесе.
Продолжал участвовать в деятельности обновленческой церкви, в октябре 1941 участвовал (в качестве архиепископа на покое) в заседании Высшего церковного управления в Москве перед эвакуацией из столицы обновленческих митрополитов Александра Введенского и Виталия (Введенского). С 1942 — юрисконсульт Московского обновленческого епархиального управления.
В октябре 1943 обратился к Патриарху Сергию с покаянной докладной запиской, в которой объявил об уходе от обновленцев, мотивировав своё решение их нравственной небезупречностью. При этом подписал документ как архиепископ, тем самым, видимо, демонстрируя желание сохранить этот сан и в дальнейшем. Хотя все «кадровые» решения обновленцев, совершённые после апреля 1924, когда Патриарх Тихон запретил обновленческих деятелей в служении и объявил их находящимися вне церковного общения, были признаны в Патриаршей церкви недействительными.
Патриарх Сергий отказал в принятии владыки Михаила в свою юрисдикцию на этих условиях, указав в своей резолюции, что
докладная записка просителя не обнаруживает достаточной серьёзности в понимании просителем своего канонического проступка, а потому и покаяние просителя недостаточно… Основной грех обновленчества не в том, что не всего его представители оказались безупречными в жизни, а в том, что обновленчество, как корпорация или, выражаясь языком канонов, как самочинное сборище, откололось от святой Церкви «и иный алтарь водрузило» (св. Ап. Прав. 31)[2].
Кроме того, Патриарх Сергий выразил нежелание признавать за владыкой Михаилом право на сан архиепископа, подчеркнув, что по общепринятому порядку, награды, полученные во враждебном лагере, не носятся служителями Церкви.
В результате владыка Михаил 5 ноября 1943 принёс покаяние по новой форме, осудив свой «великий грех уклонения от Единой Святой Православной Церкви в раскол обновленческий» и отметив, что «ни на какие чины, полученные как награда, я не претендую». После этого был принят в общение с Московской Патриархией в сущем сане епископа с титулом Вольский, но оставлен на покое."
https://ru.wikipedia.org/wiki/Михаил_(Постников)
А вот это уже гораздо интереснее. Какая такая непонятная поездка Феофана (Семеняко) к верующим в Витебск весной 1933 г., о которой якобы стало известно следствию лишь в 1935 г.? Мне ясно, что его вместе с Никоном отправил туда местоблюститель Сергий с миссией вразумления Михаила (Постникова). Выполнить это задание не удалось, и за то повязали Михаила и Никона. Сергию требовалось укреплять церковь в борьбе с раскольниками - как катакомбниками, так и обновленцами. Поэтому в данном конкретном случае уничтожения духовенства ОГПУ из-за неуверенности явно не было. Было использование РП Церковью ОГПУ как инструмента собственного усиления. В 1937 г. Феофан был действительно казнен в лагере, но об этом уже другая история. В 1933 и 1935 гг. никого из них не казнили, Михаил (Постников) отделался 3-летней ссылкой, Никона тоже через 3 года освободили из лагеря по УДО. Феофана (Семеняко) арестовали в 1935 г., когда, видно, на следствии вскрылся факт его поездки в 1933 г. в Витебск вместе с Никоном. Тогда и понадобилось спрятать концы в воду, для чего Феофана и арестовали.
Сергию нужно было расставлять на посты глав епархий верных, надежных, безупречных людей. А от якшавшихся с раскольниками избаляться. Что он и делал.
Будьте здоровы!
Сообщение отредактировал Nestor - Пятница, 25 Марта 2016, 02.33.30 |
| |
| |
| nikolay_hudyakov97 | Дата: Пятница, 25 Марта 2016, 06.36.53 | Сообщение # 5868 |
Группа: Поиск
Сообщений: 2245
Статус: Отсутствует
| Цитата Галина () Стоит ли настаивать на своём?
Как мир тесен!
Сообщение отредактировал nikolay_hudyakov97 - Пятница, 25 Марта 2016, 06.46.56 |
| |
| |
| Nestor | Дата: Пятница, 25 Марта 2016, 08.55.56 | Сообщение # 5869 |
|
Группа: Эксперт
Сообщений: 25600
Статус: Отсутствует
| Цитата Саня1 () Большевики и церковь. Почему большевики боролись с христианством?
Автор этой статьи просто дурак, чайник, совершенно не профессионален, в материале сплошное вранье и путаница. Если уже было браться за эту тему, то начинать следовало с основополагающего документа:
О церковниках и сектантах . Оперативный удар . Из спецсообщения Н. И .Ежова И . В .Сталину
Совершенно секретно
СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б)
тов. СТАЛИНУ
В связи с ростом контрреволюционной активности церковников и сектантов , нами , в последнее время , по этим элементам нанесен значительный оперативный удар .
Всего в августе-ноябре месяцах 1937 года арестовано 31.359 церковников и сектантов ; из них :
Митрополитов и епископов .................................. 166
попов ................................................................. 9.116
монахов.............................................................. 2.173
церковно-сектантского кулацкого актива............ 19.904
Из этого количества осуждено к ВМН................... 13.671
В том числе:
епископов ........................................................... 81
попов .................................................................. 4.629
монахов.............................................................. 934
церковно-сектантского кулацкого актива............. 7.004
Оперативный удар нанесен исключительно по организующемуся и руководящему антисоветскому активу церковников и сектантов .
В результате наших оперативных мероприятий почти полностью ликвидирован епископат православной церкви, что в значительной степени ослабило и дезорганизовало церковь.
Остались одиночки епископы , при том условии, что мы пресекаем всякие попытки к выращиванию каких-бы то ни было новых епископов и митрополитов .
Вдвое сократилось количество попов и проповедников, что также должно способствовать дальнейшему разложению церкви и сектантов .
Однако, не все НКВД республики и УНКВД краёв и областей в должной мере развернули оперативные мероприятия по пресечению контрреволюционной активности церковников и сектантов .
К числу их относятся УНКВД: Калининской, Орловской, Курской, Ленинградской, Ивановской, Московской и других, всего 17-ти областей, на территории которых осталось до сего времени много попов , сектантских проповедников и сравнительно большое количество действующих церквей.
В данное время по Союзу, по неполным данным учтено всего 6.990 легальных церквей, 9.570 попов и свыше 2.000 сектантских проповедников.
Арестованные епископы , попы , монахи, проповедники и кулацкий актив церковников и сектантов составляли крупные антисоветские организации и группы, вскрытые и ликвидированные нашими органами в большинстве республик, краев и областей.
Анализ агентурных и следственных материалов по этим делам свидетельствует, что церковно-сектантский контрреволюционный актив всех религиозных течений и оттенков ставит своей задачей создание единого антисоветского фронта.
Церковники-тихоновцы, обновленцы и григорьевцы (основные течения православной церкви), в целях воссоздания единства церкви, создают блоки, привлекая часто к участию в них сектантский руководящий актив.
В связи с этим установлено, что существовавшие ранее грани между этими различными толками церковников и сектантов фактически более не существует и поддерживаются руководящими церковниками и сектантами лишь формально, по тактическим соображениям.
4-м Отделом ГУГБ НКВД и УНКВД Западно-Сибирской области ликвидирована антисоветская фашистская организация толстовцев, субботников и др. сектантов . Руководители организации, видные толстовские деятели, ХОРОШ и БУЛЫГИН, ставили перед собой , как они показали на допросе, главной задачей создать "Лигу верующих" единый антисоветский фронт из верующих всех религиозных объединений.
Организация толстовцев развернула активную работу по пропаганде пораженческих настроений, вербовала молодежь и провоцировала ее на групповой отказ от службы в РККА.
Подобного типа антисоветская организация ликвидирована также УНКВД Куйбышевской области, руководители которой, епископы различных церковных течений и сектантские проповедники разных толков, сговорились между собой по поводу организованной антисоветской работы.
Как установлено следствием эта организация, возглавляемая Куйбышевским обновленческим митрополитом ВИНОГРАДОВЫМ и сибирским тихоновским митрополитом БЛИНОВЫМ, агентами японской разведки, имела свои организационные ответвления в Куйбышеве, Иркутске, Пскове, Ярославле, Пензе, Ульяновске, Сызрани и др. городах. Со стороны сектантов руководящее участие в организации принимал видный сектантский проповедник, неоднократно судившийся за контрреволюционную деятельность ЛЕВИНДАНТО.
Материалы по тем же ликвидированным делам говорят, что рост контрреволюционной активности церковников и сектантов происходит на базе создания повстанческих, диверсионно-шпионских и террористических организаций. Важно при этом отметить, что большинство ликвидированных организаций имели резко выраженный фашистский характер.
НКВД Башкирии в октябре месяце с .г. ликвидирована повстанческая организация церковников , возглавляемая епископом КОЗЛОВЫМ. На почве создания повстанческой, фашистской организации, епископ КОЗЛОВ, будучи тихоновцем, вошел в блок с церковниками обновленцами и сектантами .
По заданию КОЗЛОВА, связанные с ним попы ДЕГТЯРЕВ, ВЕЗЕРСКИЙ, БОГОЛЮБОВ и др. создали белогвардейские повстанческие отряды и группы, в количестве свыше 500 человек.
Всего арестовано по этому делу 341 человек. Обысками у участников организации обнаружено: 152 винтовки и 16 револьверов.
УНКВД Оренбургской области ликвидирована военно-казачья повстанческая организация церковников и сектантов , по которой арестовано 213 человек, в том числе: 4 епископа , 38 б. военных попов , 4 бывших офицера.
Во время обыска изъята винтовка, револьвер, 2 килограмма взрывчатых веществ и большое количество монархической литературы.
Руководитель этой организации СЫЧЕВ на допросе показал, что он создал повстанческую организацию, по заданию японской разведки, в связи с которой он состоял с 1910 года . По показаниям СЫЧЕВА и других участников организации вскрыта большая сеть повстанческих групп среди церковников на Дальнем Востоке, западной Сибири и на Поволжье.
НКВД Украины в сентябре месяце с .г. ликвидирована фашистская организация церковников тихоновцев, руководимая т.н. украинским экзархом митрополитом ДЬЯКОВЫМ агентом германской и польской разведок. По заданию ДЬЯКОВА участники организации попы ЛИНЧЕВСКИЙ и ДЕЛИЕВ создали на Украине ряд фашистских ячеек при церковных приходах, которые должны были к началу войны создать повстанческие отряды и вести разлагающую работу среди призывников.
НКВД Узбекистана в октябре месяце с .г. вскрыта и ликвидирована шпионская церковно-монашеская организация, созданная в июле месяце 1936 года , по указанию резидента английской разведки церковника ПОТАТУЕВА, являвшегося сотрудником иранского консульства в Ашхабаде.
Организаторами и руководителями организации являлись завербованные ПОТАТУЕВЫМ в англоразведку тихоновский епископ ШИПУЛИН и поп БАГРЯНСКИЙ.
Организация вела шпионскую работу, насаждала диверсионные группы на крупных промышленных предприятиях и создавала при церквах контрреволюционные группы.
УНКВД Западно-Сибирской области ликвидирована фашистская, шпионская и диверсионная организация блок сектантов , евангелистов и баптистов.
Руководитель организации сектантский проповедник КУХМАН создал в Сибири 19 диверсионных террористических и повстанческих групп в промышленности Кузбасса.
КУХМАН и другие сектантские проповедники подготовили к моменту нападения Германии на Советский Союз одновременный взрыв всех шахт в Кузбассе и основных агрегатов на металлургических и химических заводах в г.г. Сталинске и Кемерово. По делу этой организации арестовано 337 активных участников.
УНКВД Курской области ликвидирована церковная, фашистско-террористическая организация, по делу которой арестовано 297 человек: епископы , попы , монахи, б. помещики и прочие.
Возглавляли организацию епископы : б. князь ЖЕВАГОВ, НИКИФОРОВ и ЕВСТРАТОВ.
Филиалы организации были созданы в 17 районах Курской области, которые имели низовые ячейки при церковных приходах.
Наиболее активные действия организации выразились в создании боевых террористических групп из церковников на ст.ст. Мценск, Орел, Белгород, с целью совершения террористических актов над руководителями ВКП(б) и советского правительства.
4-м Отделом ГУГБ НКВД, совместно с УНКВД Сверловской области, ликвидирована широко разветвленная шпионская, террористическая фашистская организация церковников , т.н. григорьевцев. Арестовано по делу этой организации свыше 400 активных участников.
Ее руководитель митрополит ЗОРИН, агент Гестапо, на допросе показал, что организация, им возглавляемая, ставила своей задачей пропаганду террористических настроений среди верующих с тем, чтобы толкнуть участников на осуществление террористических актов против руководителей ВКП(б) и советского государства.
Весьма активную антисоветскую деятельность церковники и сектанты развернули в связи с новой Конституцией и предстоящими выборами в Верховных Совет, с целью использования легальных возможностей для укрепления позиций церкви и сектантства.
Многие арестованные нами митрополиты и епископы разрабатывали специальные обращения к верующим, в которых призывали к борьбе за политические права церкви.
Вскрыт и ликвидирован ряд подпольных формирований церковников и сектантов , актив которых проводил среди верующих антисоветскую деятельность, пытаясь тем или иным способом выдвинуть свои кандидатуры на выборах.
Поповский и проповеднический актив одновременно пытается вести антисоветскую работу по компрометации кандидатов, выставленных для баллотирования и подготавливает антисоветские вылазки на время выборов.
УНКВД Воронежской области ликвидирована в августе с .г. в Липецком районе церковно-монархическая организация.
Руководитель организации епископ ТОПОРОВ, перед участниками организации, поставил вопрос о необходимости "готовить платформу" церковников к предстоящим выборам в Верховный Совет, что и пытался выполнить активный участник организации поп ЩЕГОЛЕВ.
Участники ликвидированной УНКВД Куйбышевской области церковно-сектантской организации, по заданиям епископа ВИНОГРАДОВА, устроили специальное нелегальное совещание, на котором решили распространять провокационные слухи о кандидатах, выдвигаемых к баллотированию и добиваться выдвижения своих кандидатов.
В последнее время организация развернула среди верующих агитацию, призывая бойкотировать выборы. Одновременно обсуждался участниками организации вопрос об осуществлении террористического акта над тов. СТАЛИНЫМ во время избирательной кампании.
НКВД Украины, в гор. Кирово, ликвидирована в октябре мес. с .г. антисоветская организация церковников-обновленцев , во главе с епископом КВАШЕНКО и митрополитом ЧЕКАНОВСКИМ.
Участники организации развернули большую подготовительную работу к предстоящим выборам в Советы, пытались выдвинуть своих кандидатов и всячески популяризировали их среди верующего населения.
Руководитель антисоветской организации церковников , ликвидированной в ленинградской области ( арестовано по делу 205 человек) епископ РОЖДЕСТВЕНСКИЙ, на допросе показал, что, по заданию связанного с ним митрополита СТРАГОРОДСКОГО, участники организации пытались использовать предстоящие выборы в Советы депутатов трудящихся с тем, чтобы протащить своих кандидатов из церковников .
Ликвидированная в Тамбовской области организация церковников , во главе с епископом АЛЕНТОВЫМ, ставила своей задачей "завоевать политические свободы для церкви, получить право созыва съездов, издания церковной литературы, открытия специальных духовных учебных заведений и проч.".
По агентурным данным 4-ого Отдела ГУГБ известно, что ряд активных церковников пытается вести агитацию среди верующих, призывая их к выдвижению, в связи с выборами в Верховный Совет, кандидатур митрополитов Сергия и ВВЕДЕНСКОГО, возглавляющих тихоновскую и обновленческую церкви.
Известно также, что митрополит Сергий, в беседах с церковниками , поощряет эту антисоветскую деятельность и толкает их на антисоветские вылазки во время выборов. В частности, митрополит Сергий предлагает церковникам опускать в урны бюллетени с антисоветскими карикатурами.
Те же материалы говорят, что попы , сектантские проповедники, используя легально действующие церкви и т.н. церковные "двадцатки" для формирования антисоветских кадров, одновременно усиливают работу по созданию всякого рода подпольных "катакомбных" церквей, посредством которых они особенно активно обрабатывают верующих в антисоветском направлении.
УНКВД Смоленской области в сентябре мес. с .г. закрыт и ликвидирован нелегальный монастырь в гор. Смоленске.
Следствием по этому делу установлено, что попы гор. Смоленска, в целях групповой обработки верующих в антисоветском духе, создали подпольный монастырь, в который, в качестве своих агентов, посадили монахов и монашек. В результате распространения провокационных слухов попам удалось вызвать большое паломничество, со стороны верующих, в этот монастырь церковники , постоянно посещавшие монастырь, привлекали туда колхозников из окружающих районов и , под видом богослужений, склоняли их к выходу из колхоза.
В данном случае мы имеем дело с определенным и притом серьезным процессом церковной и сектантской контрреволюции, когда наиболее непримиримые церковники и известная часть верующих, спровоцированная этими церковниками , а также многие сектанты , уходят в подполье, формируя, таким образом, новые антисоветские кадры из фанатиков и отправляя, в условиях подполья, религиозную обрядность.
Иностранные разведки, особенно итальянские, и нелегальная агентура Ватикана, ориентируясь на этот процесс, разжигая его искусственно, пытаются среди фанатиков православной церкви создать движение в пользу блока с католической церковью.
На этой основе папская агентура стремится создавать группы тайного монашества, во многом схожие с католическими орденами иезуитов и доминиканцев.
УНКВД Ивановской области ликвидирована антисоветская организация тайного монашества, существовавшая под названием "Всероссийское иноческое братство".
Руководитель этой организации, крупный церковный деятель архиепископ ПОЗДЕЕВСКИЙ, будучи сторонником католицизма, прививал фанатикам католические принципы.
На этой почве ПОЗДЕЕВСКИЙ был связан с архиепископом православной церкви РЕМОВЫМ.
Ранее арестованный РЕМОВ на допросе показал, что он вошел в блок с папой римским и по заданию его нелегального нунция в Москве, французского епископа НЕВЕ, создавал иезуитские группы среди православных церковников , прививая им террористические настроения.
По агентурным материалам 4-го Отдела ГУГБ известно, что проживающий в Москве Французский ксендз БРОУНО, являясь нелегальным представителем Ватикана, наряду с разведывательной работой, усиленно занимался насаждением иезуитских групп, главным образом, среди верующей части старой интеллигенции.
Многие НКВД и УНКВД доносят, что на местах вовсе не ведется антирелигиозная работа и приводят при этом многочисленные факты, свидетельствующие о том, что большинство организаций Союза Воинствующих Безбожников фактически не существует и массово-воспитательная антирелигиозная работа находится в загоне, и предоставлена самотеку.
В связи с этим в последнее время почти приостановилась работа по закрытию церквей.
По Союзу нами учтено 7.123 бездействующих, формально не закрытых церквей, т.е. более половины всех существующих церквей.
К числу наиболее неблагополучных областей в этом смысле относятся:
Ивановская область, где имеется 509 бездействующих, формально не закрытых церквей; Ленинградская область 360 церквей; Воронежская область 325 церквей; Куйбышевская область 389 церквей; Ярославская область 322 церкви; Тамбовская область 379 церквей; Горьковская область 237 церквей; Челябинская область 205 церквей.
Местные, партийные и советские кадры, а также организация Союза Воинствующих Безбожников не используют имеющиеся возможности для безболезненного и форсированного закрытия такого большого количества бездействующих церквей и не учитывают, видимо, что каждая из таких церквей является зазором в глазах верующих и поводом для церковного контрреволюционного актива к инспирированию всякого рода антисоветских проявлений.
Попы , монахи и церковные старосты всячески провоцируют верующих в местах наличия бездействующих, формально не закрытых церквей на антисоветские выступления.
Факты, спровоцированных на этой почве выступлений, имели место, в последнее время , в Мордовской и Чувашской АССР.
Крайне неблагополучно обстоит также дело с использованием под культурно-общественные цели церквей, закрытых по постановлениям местных, краевых и областных советов. По неточным данным до сего времени не использовано и не снесено около 10.000 б. церковных зданий.
Бездействие и развал антирелигиозной работы, как это теперь нами установлено, были обусловлены вредительством троцкистов и иных врагов советского народа, пробравшихся в организации Союза Воинствующих безбожников, в том числе в его центральный совет.
Арестованный 4-м Отделом ГУГБ зам. председателя Центрального Совета Союза Воинствующих Безбожников ЛУКАЧЕВСКИЙ, дал на допросе показания о том, что созданная им в совете Союза Безбожников троцкистская организация, по заданию Гестапо, развалила антирелигиозную работу. Чтобы создать видимость того, что они как-то работают, троцкисты занимались антирелигиозной работой исключительно среди атеистов, и в их расчеты, отнюдь, не входило разоблачать в глазах верующих контрреволюционную работу церковников и сектантов .
В целях пресечения контрреволюционной активности церковников и сектантов , нами даны специальные указания управлениям НКВД 17-ти областей, имеющим недостаточные результаты в оперативной работе, о немедленной ликвидации всех церковно-сектантских контрреволюционных формирований.
ЦА ФСБ Ф.3. Оп.4. Д.244. Л.64-78
Цит. по книге В . Хаустова и Л. Самуэльсона "Сталин, НКВД и репрессии 19361938 гг." (2009, РОССПЭН, стр. 407-414)
Здесь приведены из самых первых уст цифры с точностью до единицы, имена. Короче, исключительно конкретика, без всякой пропаганды, патетических завываний, воинственных плясок и т. д.
Оценивать эту конкретику каждый может так, как ему нравится, но с документами не спорят.
Второй основополагающий документ
Памятная записка о нуждах православной патриаршей церкви в СССР. 10 февраля 1930 г.
Датировка: 1930.02.10
Метки: РПЦ
Источник: Русские патриархи ХХ века. Судьбы Отечества и Церкви на страницах архивных документов. Москва. Издательство РАГС. 1999. Стр. 271-274
Архив: ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 263. Л. 67 — 68. Машинописная копия.
10 февраля 1930 г.
№ 525
Для тов. Смидовича П. Г.
1. Страховое обложение церквей, особенно в сельских местностях, иногда достигает таких размеров, что лишает общину возможности пользоваться церковным зданием. Необходимо снизить как оценку церковных зданий (отнюдь не приравнивая ее к зданиям доходным), так и самый тариф страхового обложения.
2. Сбор авторского гонорара в пользу Драмсоюза необходимо поставить в строго законные рамки, т. о., чтобы сбор производился только за исполнение в церкви тех музыкальных произведений, которые или национализованы, или же по авторскому праву принадлежат какому-либо лицу, а не вообще за пение в церкви чего бы то ни было, в частности при богослужении; чтобы исполнение служителями культа своих богослужебных обязанностей не рассматривалось как исполнение артистами музыкальных произведений и потому церкви не привлекались бы к уплате 5%-ного сбора со всего дохода, получаемого духовенством, т. е. и дохода от треб, совершаемых даже вне храма.
3. Необходимо прекратить взимание сбора за страхование певчих, отмененного в июне 1929 г. и взимаемого с церквей за пропущенные годы (иногда с 1922 г.) по день отмены, причем вместе с пеней сбор иногда достигает очень значительных сумм (напр., 4000 руб. с лишком).
4. Необходимо отменить обложение церквей различными сельскохозяйственными и др. продуктами (напр., зерновыми или печеным хлебом, шерстью и т. п.), а также специально хозяйственными сборами, например на тракторизацию, индустриализацию, на покупку облигаций госзаймов и т. п., в принудительном порядке. За неимением у церквей хозяйства налог, естественно, падает на членов религиозной общины, является, таким образом, как бы особым налогом за веру, сверх других налогов, уплачиваемых верующими наравне с прочими гражданами.
5. Необходимо распоряжение НКФ от 5 января с. г. за № 195 о неналожении штрафов, ареста и пр. на имущество членов общины и приходсоветов за неуплату налогов на церковь распространить и на страховой налог, авторский и др.
6. Необходимо разъяснить, чтобы члены приходсоветов, церковные старосты и сторожа и др. лица, обслуживающие местный храм, не приравнивались за это к кулакам и не облагались усиленными налогами.
7. Необходимо разъяснить, чтобы представители прокуратуры на местах в случае обращения к ним православных общин или духовенства с жалобами не отказывали им в защите их законных прав при нарушении их местными органами власти или какими-либо организациями.
8. Необходимо признать за правило, чтобы при закрытии церквей решающим считалось не желание неверующей части населения, а наличие верующих, желающих и могущих пользоваться данным зданием; чтобы православный храм по ликвидации одной общины мог быть передан только православной же общине, если в наличии есть достаточное количество желающих образовать такую общину, и чтобы по упразднении храма (от каких бы причин оно ни зависело) членам православной общины предоставлено было право приглашать своего священника для исполнения всех их семейных треб у себя на дому.
9. Необходимо сделать разъяснения касательно вступления в силу постановления СНК от 8 апреля 1929 г. о религиозных объединениях, а равно и относящейся к этому постановлению инструкции (от 1 октября 1929 г.) и дополнительных распоряжений, так как иногда местные власти не принимают от общины заявлений о регистрации и даже запрещают делать какие-либо подготовительные шаги к регистрации (между тем как в законе ясно указан предельный срок — 1 мая 1930 г., до истечения которого обязаны зарегистрироваться все общины, желающие продолжать свое существование).
10. Пожелания духовенства: чтобы служители культа, как не пользующиеся при извлечении дохода наемным трудом, приравнены были по-прежнему к лицам свободных профессий, а не к нетрудовому элементу, тем более не к кулакам.
11. Чтобы при обложении подоходными налогами сумма доходов не назначалась произвольно, иногда вне всяких возможностей (напр., в Ижевске на епископа Синезия Зарубина наложено 10 300 р. и потом еще 7000 р. с сотнями в качестве аванса на будущий год), и чтобы обложение приравнено было к лицам свободных профессий.
12. Чтобы в отношении служителей культа, как элемента некулацкого, дана была сельским властям ясная инструкция, устанавливающая некоторые границы касательно сроков и размеров местных налогов в порядке самообложений.
13. Чтобы служители культа, не занимающиеся сельским хозяйством, скотоводством, охотой и т. п., не облагались продуктами упомянутых занятий (зерновым или печеным хлебом, шерстью, маслом, дичью и т. п.), причем иногда в экстренном порядке ("в 24 часа").
14. Чтобы при описи имущества за неуплату налогов оставлялся законный минимум обстановки, одежды, обуви и пр.
15. Чтобы при назначении трудовой повинности принимались во внимание как сообразный со здравым разумом размер налагаемой повинности (напр., на священника села Люк Вотской области наложено срубить, распилить и расколоть 200 кубов дров), так и возраст и состояние здоровья подвергаемых повинности.
16. Чтобы служители культа не лишались прав иметь квартиру в пределах своего прихода и около храма в сельских местностях, хотя бы и в селениях, перешедших на колхоз, и чтобы лица, предоставляющие служителям культа такую квартиру, не облагались за это налогами в усиленной степени.
17. Чтобы детям духовенства разрешено было учиться в школах 1 и 2 ступени и чтобы те из них, кто с осени 1929 г. уже были зачислены в состав студентов вуза, не изгонялись за одно свое происхождение, а изгнанным предоставлено было право закончить свое образование.
18. Желательно, чтобы певчие — любители, профессионалы, состоящие в союзе РАБИС и др. профессиональных союзах и для постороннего заработка участвующие в церковных хорах, за это участие не исключались из РАБИС и других союзов.
19. Летом 1929 г. возбуждалось ходатайство об открытии в Ленинграде Высших Богословских Курсов Православной Патриаршей Церкви. Весьма желательно получить удовлетворение этого ходатайства, хотя бы в целях уравнения нашего церковного течения с обновленчеством, у которого есть академия.
20. Давно чувствуется потребность иметь в Патриархии какое-нибудь периодическое издание, хотя бы в виде ежемесячного бюллетеня, для печатания распоряжений, постановлений, посланий и пр. Центральной Церковной власти, имеющих общецерковный интерес.
21. Ввиду газетных статей о необходимости пересмотра Конституции СССР в смысле совершенного запрещения религиозной пропаганды и дальнейших ограничений церковной деятельности просим защиты и сохранения за Православной Церковью тех прав, какие предоставлены ей действующими законоположениями СССР.
Митрополит Нижегородский Сергий, (Иван Николаевич Страгородский), зам. Патриаршего Местоблюстителя
http://istmat.info/node/34713
Будьте здоровы!
|
| |
| |
| Nestor | Дата: Пятница, 25 Марта 2016, 08.56.41 | Сообщение # 5870 |
|
Группа: Эксперт
Сообщений: 25600
Статус: Отсутствует
| Третья группа основополагающих документов
27 апреля 1929 г.
В Священный Синод Православных церквей в СССР.
В Известиях ВЦИКа от 11 апреля с.г. сообщено, что при президиуме ВЦИКа образована постоянная комиссия по вопросам культа и что этой комиссии поручено рассмотреть вопрос о правах духовенства на землепользование. Этот вопрос для Смоленской епархии является одним из основных, т.к. при ужасающей бедности приходов Смоленское духовенство живет в подавляющем большинстве трудами рук своих, обрабатывая с семьей, как обычные хлеборобы, землю. Но и этот трудовой хлеб за последнее время стал горек, благодаря громадным налогам.
Надежды на улучшение налогового дела в текущем году нет, т.к. президиум Смоленского ГИКа 26/III-29 г. постановил и в этом хозяйственном году облагать духовенство индивидуальным налогом. С мест в Смоленское Епархиальное Управление идут ходатайства: обратиться к защите Свящ. Синода и центральной власти. В виду этого Смоленское Епархиальное Управление просит Св. Синод: не найдет ли он возможным войти с ходатайством в вышеуказанную комиссию, чтобы служители культа, своими руками обрабатывая землю, были и в налоговом отношении приравнены к обычным хлеборобам, а не кулацким хозяйствам, которые облагаются индивидуально. Нельзя ли также ходатайствовать об урегулировании вопроса по исчислению доходности, ... т.к. налоговые комиссии устанавливают определенные ставки на целые уезды, например: 900-1000-1500 рублей и т.д., совершенно не принимая во внимание действительной доходности прихода.
Председатель СЕУ архиепископ Михаил".
"В комиссию по вопросам культа при Президиуме Всероссийского Центрального исполнительного комитета.
15.V.1929 г.
Священный Синод Православных Церквей в СССР... просит Всероссийский центральный исполнительный комитет не лишать прав служителей культа на землепользование, т.к. землю духовенство обрабатывает личным своим трудом, и урегулировать вопрос об исчислении доходности духовенства... ввиду произвольного определения его на местах в сторону чрезмерного увеличения и, вследствие этого, непосильного налогового обложения.
Председатель Св. Синода митрополит Вениамин".
Эти прошения не имели последствий. Бюрократический круг переписки замкнулся на президиуме Всероссийского Центрального исполнительного комитета.
"Особая Коллегия высшего контроля по земельным спорам при президиуме ВЦИК.
31/V 1929 г.
В секретариат ПредВЦИКа
Копия: Священному Синоду православных церквей.
ОКВК, возвращая отношение Священного Синода, сообщает, что в письме Смоленского епархиального управления поставлен вопрос исключительно о взимании налога со служителей религиозного культа, а не о землепользовании; в отношении же Священного Синода вопрос о землепользовании поставлен в общей форме. В виду изложенного указанная переписка возвращается на распоряжение Секретариата Пред.ВЦИК.
Председатель ОКВК Извеков
Секретарь Бочков
http://www.svoboda.org/content/transcript/24199749.html
Будьте здоровы!
Сообщение отредактировал Nestor - Пятница, 25 Марта 2016, 09.02.46 |
| |
| |
| Nestor | Дата: Пятница, 25 Марта 2016, 09.01.49 | Сообщение # 5871 |
|
Группа: Эксперт
Сообщений: 25600
Статус: Отсутствует
| Перейду далее к серьезным историческим работам.
Вестник ПСТГУ
II: История. История Русской Православной Церкви.
2009. Вып. II:2 (31). С. 41–76
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПОСТОЯННОЙ ЦЕНТРАЛЬНОЙ КОМИССИИ
ПО ВОПРОСАМ КУЛЬТОВ (1929–1938 ГГ.)
О. Б. ПРИКАЗЧИКОВА
Как гласит постановление от 16.11.1932 г. СНК и ЦК ВКП(б) о мясозаготов-
ках среди священнослужителей, они, «как имеющие с[ельское] хозяйство, долж-
ны участвовать в заготовках на одинаковых основаниях с единоличными хозяйс-
твами, а это значит, что в полтора-два раза выше обычной нормы. Например: по Московской области норма, установленная законом 45 [килограммов], а двойная
90 [килограммов]… между тем сдается 112 [килограммов]. Нормы эти получают
не только священники, но псаломщики и сторожа»52. Сторожу И. И. Мошкову
села Исад Лысковского района Нижегородской области, трудившемуся в бедном
приходе, живущему на подаяние, предложили сдать 88 [килограммов] мяса. В
тяжелой ситуации оказался и псаломщик Г. И. Никольский села Поддубского
Лужского района Ленинградской области. Его семья состояла из 6 человек. А из
сельского хозяйства была только корова. «Ему было предложено одновременно
сдать 90 [килограммов] мяса и 530 литров молока»53. Общее налогообложение
доходило до 168 %, и плательщики были не в состоянии выполнить те задания,
которые им давались. К невыполнившим нормы налогообложения применялись
такие меры наказания, как наложение штрафа и отдача под суд. ...
Священнику села Ижевского Московской облас-
ти было дано задание выпилить 140 кубометров дров (навыка в этом он не имел),
выпилка происходила за 45 км от села. В таком случае священник отлучается от
паствы на несколько месяцев, а значит, верующие не могут удовлетворить свои
религиозные потребности, не говоря уже о том, что «многие могут заболеть, бу-
дут нуждаться в причащении; могут быть неблагополучные роды, где требуется
крещение без всякого промедления. Могут быть похороны, свадьбы, соборова-
ние…»54.
20 июня 1930 г. Председатель ВЦИК М. И. Калинин обратился с секретным
письмом к членам ЦИК автономных республик, краевых и областных исполни-
тельных комитетов: «Не допускать изъятия молитвенных зданий из пользова-
ния религиозных объединений, если такое изъятие приводит к невозможности
в данном месте отправления культа (если данное молитвенное здание является
единственным для того или иного культа). Решение административных органов
об изъятии молитвенных зданий, при наличии протеста значительной части на-
селения, подлежит отмене. Равным образом подлежит отмене изъятие молит-
венных зданий, поскольку оно не связано с немедленным использованием для
удовлетворения действительных общественных надобностей»55. Он призывал
проверить правильность страховой оценки обложения молитвенных зданий и
не допускать завышение оценки обложения этих зданий, что приводило иног-
да «к их механическому закрытию, вопреки циркулярам Наркомфина Союза
ССР от 5 января 1930 г. за № 195 и Росгосстраха от 28 февраля 1930 г. за № 769
(опубликов[ан] в бюллетене НКВД № 11 за 1930 г.)»56. Увеличение обложения
молитвенных зданий по сравнению с 1928–1929 гг. должно быть мотивировано в
каждом отдельном случае. В частности, не должны допускаться сборы и налоги,
не установленные законом, как то: сбор за исполнение песнопений под видом
авторского гонорара, промысловый налог за продажу в молитвенных зданиях церковных свечей и т. п.…57 Служители культа не могут быть членами сельскохо-
зяйственных коллективов, а потому с них не должны взыскиваться различного
рода сборы, установленные для членов колхозов, в частности тракторные сборы,
а взысканные сборы подлежат возврату.
«4. Служители культа, как лишенные избирательных прав, ограничены по
закону в политических и некоторых гражданских правах наравне со всеми про-
чими лицами, лишенными избирательных прав, и для них, как служителей куль-
та, никаких дополнительных ограничений законом не установлено. Это отно-
сится и к праву их на землепользование, и в обязанности по трудповинности,
приводящие к невозможности отправления культа, не должны ни в коем случае
допускаться»58.
«5. В районах сплошной коллективизации изъятие имущества (раскулачива-
ние) может допускаться по отношению к служителям культа лишь при наличии у
них кулацкого хозяйства. При различного рода заготовках не предъявлять к слу-
жителям культа требований, превышающих для данной местности и для мощ-
ности данного хозяйства, а также требования на продукты, не выработанные
внутри этого хозяйства. ЦИКи автономных республик, краевые и областные
исполнительные комитеты должны блюсти за тем, чтобы не принималось, воп-
реки существующим законам, никаких мер, специально направленных против
служителей культа и чтобы не допускалось действий, связанных с оскорблени-
ем верующих. Виновные в проведении таких мер и совершении таких действий
должны неуклонно привлекаться к ответственности»59.
... представители
Постоянной комиссии говорили: «Выселение служителей культа, практикуемое
в Московской области и других, противоречит существующему законоположе-
нию и директивам по советской и партийной линии, а поэтому является неза-
конным»60. А также раскулачивание священников, как гласит протокол № 9, со-
ставленный Комиссией 6 апреля 1930 г., «не имеющих кулацких крестьянских
хозяйств, торговли и других признаков, относящих имущественное положение
к явно кулацким, является незаконным и идущим в разрез с проводимой поли-
тикой».61
...суровому налогообложению подверглись священнослужители,
лишившиеся земли. Это видно из сведений протокола № 11 от 26. 11. 1934 г. Пос-
тоянной комиссии по вопросам культа. Вот что ответила Постоянная комис-
сия на запрос НФ СССР на этот счет: «Оставить без изменения существующую
практику (т. е. раннее обложение налогом) и исходить из оклада налога 28/29 г. с
соответствующей надбавкой в пределах 75%»64. Единую с единоличниками став-
ку налога по сдаче зерна, мяса, картофеля и т.д. власть объясняет тем, что «слу-
жение культу и наличие доходов от такого служения должно являться признаком
для отнесения хозяйства служителя культа к числу кулацких хозяйств»65.
...14 марта
1930 г. ЦК ВКП(б) выпускает постановление «О борьбе с искривлениями пар-
тийной линии в колхозном движении», которое требовало прекратить практику
закрытия церквей в административном порядке. На Комиссию возлагалась обя-
занность наблюдения за правильным проведением в жизнь политики партии.
Комиссия оперативно информировала центр о выявленных нарушениях, вноси-
ла предложения по урегулированию конфликтных ситуаций.
Местная власть, устанавливая свои порядки, не затрудняла себя никаки-
ми объяснениями. Тариф налогообложения священнослужителей часто не со-
ответствовал действительным доходам прихода. Эти нарушения беспокоили
Смидовича. Своими опасениями и тревогами он поделился с наркомом финан-
сов РСФСР Яковлевой: «Налоговое обложение священнослужителей проходит
на местах в порядке сплошного издевательства, несмотря на принимающиеся
меры. На этой почве дело доходит до самоубийств. Неизбежна реакция среди
верующих»71. Подтверждение этому мы находим в материалах Постоянной ко-
миссии: «Служитель культа Гущин (Калужский округ) на почве непосильного
налогообложения покончил жизнь самоубийством»72.
Ситуация на местах действительно складывалась критическая. Вот одна
из многочисленных жалоб. Священника поселка Балашова Нижне-Волжского
края Боголюбова Льва Ивановича: «Балашовский окружной финансовый от-
дел обложил меня, как служителя культа, непосильным налогом за 1929/30 год
в 1648 руб[лей]. Налог этот в 30–70 раз превышает ту сумму налога, которую я
платил в предыдущие годы, хотя приход мой остался тот же и по территории сво-
ей и по численности населения. Местная власть проигнорировала мои учетные
записи доходов прихода, а также показания верующих»73.
Местную власть не устраивали приходы, которые не могли платить и не пла-
тили, но ее также не устраивали и те, которые платили. Это видно из письма
Феклы Добровой от лица всех верующих села Раменье Раменского сельсовета
Тверского края от 26.09.1933 г.: «Спировский райисполком не возвращает нам
квитанции на внесенный нами налог и запретил отправление религиозных об-
рядов до уплаты недоимки 437 р[ублей] 10 коп[еек]. Обществу верующих непо-
нятно, почему на него начислена недоимка, а при отсутствии квитанции мы не
можем опротестовать неправильно начисленную недоимку»74 ...
Вот какой ответ получила Постоянная комиссия 22.03.1934 г. от Московского
областного исполнительного комитета советов по поводу ранее изложенного
заявления: «Культовое здание (село Машковичи, Череповецкий район, Мос-
ковская область) не закрывалось, но группа верующих не платит налоги с 1930
по 1934 г., каковых накопилось до 10.000 рублей (сообщение РИКа от 5.3.34 г.).
Комиссией предложено РИКу не чинить препятствий к отправлению религи-
озных обрядов в церкви, дать 2-х месячный срок на погашение задолжности и
в случае не уплаты (на что они и надеялись. — П.О.) возбудить ходатайство о
закрытии»77 . ...
В письме к Смидовичу митрополит просил, «чтобы служители культа не
лишались права иметь квартиру в пределах своего прихода и около храма в сель-
ских местностях, хотя бы и в селениях, перешедших на колхоз», а также «чтобы
лица, предоставляющие служителям культа такую квартиру, не облагались за это
налогами в усиленной степени»84. Вопрос по поводу оплаты коммунальных услуг
уже обсуждался. В 1930 г. в письме к местным властям Калинин затрагивал эту
тему: «Плата за жилую площадь и за коммунальные услуги в совокупности… не
должны превышать 30% общего дохода служителя культа»85.
На заседании Комиссии от 26 июля 1931 г. на повестку дня был вынесен воп-
рос «О порядке выселения из жилых муниципализированных домов лиц, жи-
вущих на нетрудовые доходы». Члены Комиссии постановили:«Предоставить
во ВЦИК необходимость — закрепить практику, в соответствии с циркуляром
Президиума ВЦИК 20.VI-30 г. № 247/с л. 3, о запрещении лишения служителей
культа жилой площади только по признаку лишения избирательных прав»86.
Деятельное участие Заместитель Патриаршего Местоблюстителя проявил в
разрешении вопроса о мясозаготовках. 30 ноября 1933 г. он обратился к Комис-
сии с просьбой разобраться с государственными служащими тех областей, где
священнослужители облагаются налогом по кулацким ставкам. «Особенно заос-
трен этот вопрос в пределах УССР и БССР»87. Как уже говорилось, что, согласно
постановлению СНК и ЦК ВКП(б) о мясозаготовках среди служителей культа
от 16.11.1932 г. (приказ № 7), «служители культа», имеющие с[ельское] хозяйство,
должны участвовать в заготовках на одинаковых основаниях с единоличными
хозяйствами. Но на практике получается, что в сельских местностях все служи-
тели культа, независимо от того, имеют они какое-либо хозяйство и скот, при-
влекаются к мясному налогу и, как правило, в повышенной норме, т. е. двойной
против единоличных хозяйств трудящихся. Разбирая вопрос «о привлечении к
мясозаготовкам служителей культа» в марте 1933 г. Постоянная комиссия при-
шла к выводу, что необходимо «срочно разъяснить местным органам, что... слу-
жители культа, не имеющие сел[ьского] хозяйства и облагаемые подоходными
налогами, к мясному налогу не привлекаются, в) нормы обложения мясным налогом устанавливаются для них (служителей культа, которые имеют сельское
хозяйство) те же, что и для единоличных хозяйств данного района»88. ...
Страхование молитвенных зданий. По циркуляру № 769 о порядке страхова-
ния имущества религиозных объединений от 28 февраля 1930 г. «начиная с 1-го
февраля т[екущего] года страховые платежи по страхованию молитвенных зданий
принимаются, исходя из их действительной (с учетом амортизации) стоимости,
а не восстановительной», а также «церковная движимость обязательному страхо-
ванию не подлежит и страховая премия за эту движимость с 1-го февраля с. г. не
взимается»90. По этому же циркуляру «взыскание недоимки страховых премий с
членов церковных советов, а равно и служителей культа производить нельзя»91. ...
Обсуждая этот вопрос на заседании в апреле этого же года, члены Комиссии
подчеркнули, что «оценка молитвенных зданий при страховании зачастую про-
исходит заочно и лицами не компетентными, вследствие чего стоимость здания
иногда определяется выше восстановительной»95.
На основании этих нарушений Постоянная комиссия по вопросам куль-
тов предложила Народному комиссариату финансов, «в целях урегулирования
обложения молитвенных зданий и служителей культа», «издать специальную
инструкцию»96. Таким документом стал циркуляр № 68 от 20.02.1931 г. Этот документ был адресован всем наркомфинам союзных республик. ... По циркуляру
№ 68 от 20.02.1931 г. «стоимость молитвенных зданий для обложения их местным
налогом со строений определяется по страховым оценкам, существовавшим в
1928/29 г.»97, в случае, если исчисленные в 1929/30 г. оклады страховых премий,
налога со строений и земельной ренты с молитвенных зданий превышают те же
платежи на 1931 г., то эти налоги на 1929/30 г. взыскиваются с церквей в размере
окладов 1931 г. без начисления пени. А излишне начисленные суммы слагаются
со счетов, в случае же их уплаты засчитываются в счет платежей за 1931 г.
Согласно протоколу от 4 мая 1935 г., Комиссия предоставила РИКам право
устанавливать нормы доходности в пределах района, в зависимости от действи-
тельной доходности отдельных священнослужителей. Но эти нормы «для служи-
телей культа в городе и селе должны быть… не ниже 2000 руб[лей] и не выше 8000
руб[лей]»98. ...
Закрытие церквей. По постановлению ВЦИК и СНК «О религиозных объ-
единениях» «религиозные объединения верующих граждан всех культов регис-
трируются в виде религиозных обществ или групп верующих»100. Религиозное
объединение имело возрастное и количественное ограничение: возраст — не
моложе 18 лет, а численность общины не менее 20 человек. Общине властями
отводилось одно молитвенное здание для отправления культа. Ни одна община
не имела возможности развивать свою деятельность без регистрации. ...
Непосильное налогообложение церквей приводило к вынужденному их за-
крытию. Каждое закрытие сопровождалось всевозможными актами, ходатайс-
твами, справками. Все делалось в соответствии с законами советского государства. ...
Закрытие церквей зачастую сопровождалось голосованием и сбором под-
писей безбожного населения. ... А в ноябре 1933 г. на вопрос американского корреспон-
дента «Чикаго Дейли Ньюс»: «Существуют ли еще монахи?» –Комиссия дала
такой ответ: «По сведениям, которые имеются у Комиссии, института монахов,
как такового, в РСФСР больше не существует. С ликвидацией монастырей само-
упразднился и институт “монахов”. Последние сохранились лишь в лице отде-
льных служителей культа при действующих церквах»108. На вопрос о количестве
монастырей в дореволюционной России Комиссия поведала, что их было «1005,
из них: мужских — 578, женских — 467»109. ...
Комиссии было непросто вести статистический учет закрытых церквей... Например: «1931г. — в Ленинграде учтено — 2343 общества, 1932 г. — 1988 об-
ществ, ВЦИКом было утверждено закрыть 32 церкви, а закрытых получилось
355. Таким образом, незаконно было закрыто 323 молитвенных здания»110. ...
Жалобы верующих. Постоянная комиссия действовала на основании поло-
жения «О религиозных объединениях». В соответствии с этим положением ве-
рующим предоставлялось право обжалования решений советских органов по
вопросам закрытия молитвенных зданий.
После подачи жалобы верующими о неправомерном закрытии храма, дан-
ное дело отправлялось на пересмотр местным властям. Если в установленный
законом срок местные органы власти не пересматривали своего решения, то
дело по этому вопросу из ведения местных властей изымалось и передавалось
на рассмотрение Постоянной комиссии. Комиссия же в свою очередь эти дела
представляла на утверждение Президиума ВЦИК. Об этом свидетельствует один
из протоколов Постоянной комиссии, направленный во ВЦИК «от 13.IX.35 г. о
ликвидации молитвенных зданий в количестве 9 пунктов», препровожденный
для соответствующего оформления через Президиум ВЦИК115. От местных же
органов, в случае изъятия молитвенного здания, должны быть предоставлены
такие сведения: о переоборудовании молитвенного здания под общественные
нужды, смета с указанием источников финансирования этого переоборудова-
ния, материалы о проведении соответствующей антирелигиозной работы. При
отсутствии хотя бы одного из этих пунктов, дело о закрытии Церкви возвраща-
лось на доработку местным органам власти. ...
В Комиссию поступило разного рода заявлений, жалоб и дел: в 1935 г. — 9221;
в 1934 г. — 8229; в 1933 г. — 4808; в 1932 г. — 6355. На личном приеме было принято ходоков: в 1935 г. — 2090; в 1934 г. — 1094; в 1933 г. — 1719; в 1932 г. — 3219119.
Эти цифры показывают, что количество жалоб и ходоков в 1935 г. увеличилось
на тысячу по сравнению с 1934 г. в том и другом случае. На союзные республики
приходится в процентном соотношении: «...жалоб 3,6 %, ходоков 7 %, а 96,4 %
жалоб и 93 % падает на РСФСР»120. Это связано с тем, что положение Союзной
комиссии культов так и не принято, и жалобы верующих адресуются в основном
на имя М. И. Калинина. Что касается последнего 1937 г. работы Комиссии, то
«количество письменных обращений на этот период приходится 8679, а ходо-
ков — 2637»121. ...
Поступившие жалобы на 1-й квартал 1936 г. распределялись следующим об-
разом: а) ликвидация молитвенных зданий — 621; б) временное закрытие молит-
венных зданий (ремонт) засыпка хлебом, задолженность по налогам, эпидеми-
ческие заболевания и др. — 430; в) налоги с молитвенных зданий — 48; г) налоги
денежные со служителей культа — 251; д) налоги натуральные — 262; е) церков-
ные ограды и кладбища — 15; ж) стеснение — 95; з) регистрация религиозных об-
ществ и служителей культа — 52; и) церковные сторожки — 22; к) штрафы — 16;
л) разные, колокола и колокольный звон, молебны, кража церковных ценностей
и др. — 232. Всего: 2044123. Данные показывают, что из 2044 дел только 621 о лик-
видации молитвенных зданий подано в законодательном порядке обжалования
в высшие органы власти, а остальные 1413 дел — разного рода нарушения на мес-
тах. ...
Комиссия неоднократно говорила о неправильных и недопустимых ме-
рах по борьбе с религиозностью и по мере сил пыталась бороться с этим. Она
осудила Плавский райисполком (Московской области) за то, что тот отобрал
незаконно церковь у верующих для хранения зерна. По мнению Комиссии,
«подобные методы борьбы с религией партией и Соввластью осуждены и тер-
пимы быть не могут»129. ...
На заседании
10.05.1937 г. из рассмотренных 85 дел о закрытии церквей 20 были оставлены в пользу верующих. Но со временем число храмов, оставленных в пользу верую-
щих, уменьшалось. В ноябре 1937 г. Комиссия соглашается оставить верующим
из 114 всего 17 храмов148. ...
Церкви, представляющие историческую и музейную ценность. Что касается
храмов, представляющих историческую и музейную ценность, то о них в инс-
трукции по учету, хранению и передаче религиозного имущества, имеющего ис-
торическое, художественное или археологическое значение, от 30 марта 1920 г.
сказано: «Все имущество, имеющее историческое, художественное и археологи-
ческое значение, предназначенное для совершения религиозных обрядов, нахо-
дившееся во время издания декрета… в ведении Ведомства Православного испо-
ведания, а также других вероисповедных учреждений и обществ, как-то: храмы,
молитвенные дома, монастырские здания, надгробные памятники, придорож-
ные кресты и прочие сюда относящиеся сооружения, а также церковное и обря-
довое имущество в означенных зданиях находящееся — переходит в заведывание
Отдела по делам музеев и охране памятников искусства и старины Народного
Комиссариата Просвещения и его местных органов и представителей»149. «При
приеме означенного имущества на обязанность представителей Отдела лежит
составление подробных описей этого имущества, установление художественной
и исторической ценности этого имущества и классификация по нижеследую-
щим категориям:
1. Имущество совершенно исключительной историко-художественной цен-
ности… составляет Государственный Фонд… и в целях осуществления плана
музейного строительства (может) вывозиться для пополнения соответствующих
центральных музеев»150.
2. Ко второй категории относится «имущество высокой историко-художес-
твенной ценности, имеющее показательное и музейное значение». Оно также
может быть распределено по «центральным и провинциальным музеям».
3. И третья категория — имущество, имеющее незначительную историко-
художественную ценность, не носящее показательного или музейного характера
и являющееся обыденной принадлежностью церковной жизни».
Историко-художественную ценность предметов этой категории определял
Отдел по делам музеев. «Фактическое изъятие предметов, подлежащих передаче
в хранилища Государственного музейного фонда, перевозка и хранение, и рас-
пределение по музеям находятся (также) в исключительной компетенции Отде-
ла, который осуществляет эти действия через своих непосредственных уполно-
моченных»151.
В 1928–1929 гг. все государственные музеи получили официальный статус
и содержание. ...
В ноябре 1932 г. Постоянная комиссия по вопросам культов издала инструк-
цию «О порядке учета и ликвидации молитвенных зданий и культового имущес-
тва, имеющих историческое и музейное значение»154. В инструкции говорилось,
что если здание и культовое имущество передается в пользование верующим,
то это происходит при участии представителя горсовета или РИКа, представи-
теля Сектора науки Наркомпроса155 или его местных органов по специальному
договору»156. Договор составлялся в 3-х экземплярах. Документ должен быть
скреплен подписями: «а) должностным лицом РИКа или Горсовета, б) Пред-
ставителем Сектора науки или его местных органов и в) 20-ю лицами данно-
го религиозного общества. Отбираться, из пользования верующих, здания мо-
гут только, «исключительно по мотивированному постановлению Президиума
Центральн[ого] Исполн[ительного] Комитета АССР, Краевого или Областного
Исполнительного Комитета и при соблюдении других положений, установленных ст[атьями] 43 и 44 Пост[ановлениями] ВЦИК и СНК, от 8.IV-29 г. о религи-
озных объединениях»157.
Вышеуказанные статьи 43 и 44 гласят: «В случае несоблюдения религиоз-
ным объединением условий договора, а также в случаях неисполнения каких-
либо распоряжений административных органов (о перерегистрации, ремонте и
т. п) указанный договор может быть расторгнут…
44. Если постановления органов, указанных в предыдущей (43) статье, в
двухнедельный срок будут обжалованы в Президиум Всероссийского централь-
ного исполнительного комитета, то фактическое изъятие молитвенного здания
и культового имущества от верующих происходит лишь после окончательного
разрешения этого вопроса Президиумом Всероссийского центрального испол-
нительного комитета»158.
По этому же законодательству и разрешению Сектора науки НКП изымают-
ся у верующих иконостасы, облачения, иконы, колокола, ограды, статуи, имею-
щие музейное назначение.
Ликвидация молитвенных зданий «проводится лишь в порядке, установлен-
ном ст[атьями] 36 и 37» «о религиозных объединениях»159. Статья 36 предусмат-
ривает, что «ликвидация молитвенного здания допускается исключительно по
мотивированному постановлению центрального исполнительного комитета ав-
тономной республики, краевого, областного или губернского исполнительного
комитета, если это здание необходимо для государственных или общественных
надобностей. О таком постановлении сообщается верующим, составившим ре-
лигиозное общество. Ст[атья] 37. Если верующие, составляющие религиозное
общество, в двухнедельный срок со дня объявления постановления о ликвидации
молитвенного здания обжалуют это постановление» в Президиум ВЦИК, то «до-
говор с верующими теряет силу, и здание изъемлется из их пользования только
после утверждения соответствующего постановления Президиумом ВЦИК»160.
Музейные памятники и молитвенные дома, пришедшие в состояние вет-
хости, предварительно перед ликвидацией подвергаются осмотру специальной
технической комиссией. Снос или перестройка здания могла проводиться толь-
ко после научной фиксации с разрешения Сектора науки НКП, а реализация
предметов культа — только после окончательного решения о ликвидации храма.
В распоряжение НКП передаются все предметы из платины, золота, серебра,
парчи, драгоценные камни и все предметы исторической, художественной и му-
зейной ценности. Предметы не музейного назначения этих зданий реализуются,
и 60 %, вырученных от реализации суммы, отчисляется в Главнауку НКП.
Как обходились с самими храмами? 9 августа 1931 г. архитектор Сухова и
представитель Сектора науки подали письмо в Комиссию о том, чтобы им разре-
шили занять церковь высшей категории (постройка 1695 г.) Воскресения Хрис-
това в Кадашах и священномученика Климента на Пятницкой улице (также высшей категории) государственных реставрационных мастерских. Комиссия, в
лице секретаря-консультанта Орлеанского, провела обследование шести церквей
и согласилась с выбором просимых. Но так как церковь была занята верующи-
ми, пришли к такому заключению: «Не требуя от Мособлисполкома вынесения
нового постановления о закрытии Воскресенской в Кадашах церкви, поставить
перед Президиумом ВЦИК вопрос о пересмотре постановления Президиума
ВЦИК от 20. VI. 30 года (которым постановление Московского облисполкома от
1.II.30 г. о закрытии Воскресенской в Кадашах церкви, было отменено) в сторону
его отмены и ликвидации церкви, по ходатайству Государственных Реставраци-
онных мастерских»161. Ходатайство Мособлисполкома о закрытии данной церкви
было связано с тем, что ее хотели отдать под клуб колбасной фабрики. Верующие
обратились с просьбой не отдавать храм под клуб. Но решающий голос был не их.
Против передачи церкви под клуб выступала Главнаука, так как «церковь постро-
ена в 1695 г. и имеет весьма ценной работы иконостас». Кроме этого храма в райо-
не имелось «большое количество закрытых и неиспользованных по несколько
месяцев церквей»162. По этому же вопросу во ВЦИК обратилась Государственная
Третьяковская галерея, предлагая свой план по использованию данной церкви.
«Согласно с отнесением церкви к высшему разряду, как художественного памят-
ника, верхний этаж церкви, содержащий исключительные по качеству памятники
искусства, ГТГ не предполагает чем-либо занимать и обеспечит их сохранность и
доступность к ним как для индивидуальных, так и для массовых посещений. Что
касается значительно более обширного нижнего этажа церкви, то ГТГ предпола-
гает поместить в нем для изучения и обработки художественные коллекции»163.
Если реставрационные мастерские настаивали на перестройке храма, то ГТГ ут-
верждала, что здание «не нуждается ни в каком переоборудовании и может быть
использовано в своем настоящем виде»164. В конечном итоге после длительных
споров 10 октября 1934 г. ВЦИК постановил: «Церковь ликвидировать, предоста-
вив Мособлисполкому решение вопроса об использовании здания»165.
Третьяковская галерея неоднократно влияла на судьбу храмов и церковных
экспонатов, имеющих музейное значение. На запрос ГТГ от 29. VII. 36 г. об изъ-
ятии «для реставрации и изучения из закрывающейся церкви Вознесения в гор[од]
Старицы Калининской области икону XIV в. размером 114 х 87 с изображением:
огненного восхождения Илии Пророка, Георгия, Николы, Евфимия и Дмитрия»166
Комиссия разрешила изъять икону с изображением огненного восхождения. Не
оставался в стороне и музейный отдел. По случаю организации отдела «истории
живописи» Муромским музеем было проведено обследование икон в церквах
Мурома. В процессе обследования была обнаружена исторически ценная ико-
на «Владимирская Богоматерь» XVII в., размером 71х106 сантиметров. На иконе
имеется надпись, которая подтверждает, что она написана Муромским изографом
Рославовым в 1614 г. Так как «Рославов был одним из самых первых иконописцев
г. Мурома, то я (директор музея Богатов. — П. О.) прошу вас разрешить эту икону
изъять из Пятницкой церкви в музей»167. Комиссия и в этом случае не возражала.
Таким образом, храмы музейного и исторического значения находились в
ведении Главнауки. Верующие такой молитвенный дом могли взять в аренду по
специальному договору. При ликвидации здания музейного значения учитыва-
лось решение Сектора науки Наркомата просвещения. ...
Церковная утварь и церковные принадлежности музейного назначения. Госу-
дарство использовало для своих нужд даже башенные часы из монастырей и цер-
квей. Народный комиссариат коммунального хозяйства обратился 8 октября 1934
г. в СНК РСФСР с просьбой о снятии башенных часов, находящихся на закры-
тых церквах и монастырях. Дело в том, что единственное предприятие в СССР,
где производили такие часы, — был Карачаровский металлокомбинат. Поступи-
ло очень много заказов от организаций иметь часы с боем. Но цех еще не осво-
ил конструкцию таких часов. НККХ предложил «наладить производство часов с
боем используя те часы, которые имеются на целом ряде церквей и монастырей»,
тем более, что ... они «представляют собой большую ценность, так как почти
все они снабжены музыкально-боевым механизмом»168. Просьба была услышана,
и СНК РСФСР обязал «Обл[астные] и Крайисполкомы, и Совнархозы АССР вы-
явить в 2-х месячный срок все находящиеся на закрытых церквах и монастырях
башенные часы», предложил «Наркомату Коммунального Хоз[яйст]ва по согла-
шению с Главнаукой, в течение 35 года снять все имеющиеся на закрытых церк-
вах и монастырях башенные часы для реставрации их в специальной мастерской
и установки их в общественных и городских зданиях и новостройках»169.
Известны случаи изъятия старинных икон, которые помещали не просто в
музей, а музей Союза безбожников. Икона Казанской Божией Матери трехсо-
тлетней давности, пользующаяся особым почитанием у верующих, была кон-
фискована гражданской властью и передана в Пензенский клуб безбожников.
Конфискацию иконы Средне-Волжский облисполком объяснял это тем, что
«хождение с иконой сопровождалось действиями антисоветского характера», а
также, что «икона принадлежала бывшему мужскому “Казанскому” монасты-
рю, который ныне считается ликвидированным за антисоветскую деятельность
монашествующих, так что верующие сел: Н. Ломова, Норовки, Монастырского
и Гаева, претендующие на возвращение иконы, никакого отношения к ней не
имеют»170. Принимая во внимание историческую ценность данной иконы, она
должна быть в ведении Главнауки, куда она собственно потом и была определена
по решению Президиума ВЦИК от 23 марта 1929 г.
Государственный Эрмитаж запросил у Комитета по охране памятников при-
глянувшуюся собора икону Корсунской Богоматери из собора г. Торца Западной
области, мотивируя тем, что «указанная икона является ценнейшим художествен-
ным памятником, необходимым Эрмитажу для экспозиции»171. В соборе, по мне-
нию сотрудников Эрмитажа, икона не обеспечена должным хранением и реставра-
цией. Комиссия на этот запрос дала положительный ответ.
В январе 1935 г. Комиссия решила провести инвентаризацию изделий из дра-
гоценных металлов в молитвенных зданиях, которую предполагалась произвести
с 15 января по 15 апреля. По этому случаю были установлены расценки: «Предме-
ты из золота и платины 30 р[ублей] за один грамм лигатурного веса, предметы из
серебра 70 коп[еек] за один грамм лигатурного веса. Оценку драгоценных камней
и жемчуга производить экспертным путем»172. Наркомфинам союзных республик
была выслана соответствующая директива для правильного проведения инвен-
таризации. «В целях обеспечения сохранности предметов культового характера
из драгоценных металлов, переданных по договорам в пользование религиозных
обществ, а также устранение несоответствия между оценочной стоимостью, ука-
занной в инвентарных описях и их действительностью предлагается»173 в случае
недостачи определенное возмещение. «Ответственными лицами за недостающие
по описи предметы из драгоценных металлов являются граждане, составляющие
религиозное общество и подписавшие договор. В случае отказа указанных лиц
возместить стоимость недостающих или похищенных предметов из драгоценных
металлов взыскание производится в судебном порядке путем предъявления иска
к указанным гражданам»174. Сумма иска описана выше.
Церковное имущество ликвидировалось лишь после ликвидации самого
храма. Причем ценные предметы музейного значения отходили в фонд Главна-
уки, а предметы, не представляющие исторической ценности, реализовывались
местными Госфондовыми комиссиями с 60 % отчислением в Главнауку НКП.
В письме от 20 мая 1937 г. Маленков поставил вопрос перед Сталиным о не-
обходимости отмены постановления от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объеди-
нениях». Он считал, что ВЦИК и Совнарком своим постановлением «создали
организационную основу для оформления наиболее активной части церковни-
ков и сектантов»175. Он пишет, что этим декретом «мы сами создали широко раз-
ветвленную, враждебную советской власти, легальную организацию в 600 тысяч
человек по всему СССР»176. П. А. Красиков старался погасить этот настрой, до-
казывая, что нельзя на всех верующих вешать ярлык «враг советской власти»,
что запрет легального существования религиозных обществ будет способство-
вать уходу Церкви в подполье. Красиков говорил, что этим законом создавались
условия «дабы органы власти имели возможность не упускать из своего поля
зрения деятельность религиозных обществ, в то же время не создавали условия
ухода их в подполье»177.
Он предлагал, что «нужна единая государственная политика в “церковном
вопросе”, нужно не “уничтожение” законодательства о культах, а его совершенс-
твование и обеспечение строгого его соблюдения по всей стране»178. Красиков
считал, что нужно сохранить религиозные организации, назвав их «религиозными
общинами». Так как слово «общество» – советский термин, а «община» — «исто-
рически христианский термин, и нигде не употребляется в данное время, кроме
религиозных объединений»179. Несмотря на его доводы, Постоянная комиссия по
культовым вопросам при Президиуме ЦИК СССР 16 апреля 1938 г. была закрыта.
http://www.sgvavia.ru/forum/29-5664-196#548478
Вот вполне, вполне добротная статья, написанная, кстати, сотрудницей того же самого вуза, студент которого с поверхностным использованием этой фактуры намазюкал свою каляку маляку.
Будьте здоровы!
Сообщение отредактировал Nestor - Пятница, 25 Марта 2016, 09.05.06 |
| |
| |
| Галина_ | Дата: Пятница, 25 Марта 2016, 09.20.41 | Сообщение # 5872 |
|
Группа: Администратор
Сообщений: 12824
Статус: Отсутствует
| Цитата Nestor () Цитата Галина ()
Уничтожали духовенство из-за неуверенности в своих собственных девизах.
Не соглашусь. Вы все неправильно представляете, по-моему.
Цитата Nestor () Автор этой статьи просто дурак, чайник, совершенно не профессионален
Все-то у вас, Вячеслав Несторович, кто не поддакивает вашим умозаключениям, или тугодумы с неправильным мировоззрением, или попросту дураки.
Гордыня это, батенька - маманька почти всех грехов.
Цитата Nestor () Перейду далее к серьезным историческим работам.
Не, мне это не по зубам. ))) Да и букоФФ много.
Dum spiro, spero
|
| |
| |
| Nestor | Дата: Пятница, 25 Марта 2016, 09.25.20 | Сообщение # 5873 |
|
Группа: Эксперт
Сообщений: 25600
Статус: Отсутствует
| Цитата Саня () Период с 1923 по 1928 год — это период относительного затихания репрессий. Наряду с продолжающимся официальным богоборчеством, антирелигиозной пропагандой, наряду с ужесточением дискриминационных мер в отношении духовенства и верующих — это делалось открыто — главная ставка делается на скрытые методы борьбы с Церковью
Это одно из двух ключевых мест в мазюльке студентишки. Написал много-много пропагандонских буков, но абсолютно не понял совсем прозрачную суть. Период 1923-1928 гг. - НЭП. Приказчикова описала, как наше государство боролось в конце 20-х и в 30-е годы с церковниками экономическими методами. Но фишка в том, что в описанное ей время как раз пошли ослабления, поскольку крутизна периода НЭПа, который стали сворачивать, перестала быть практически нужной. В предыдущие годы общины обременяли страховыми обложениями, составлявшими до 10 тыс. руб. в год. Для сельского прихода такой расход умопомрачителен, невозможен. А городским нэпачам был по силам. Поэтому-то тогда церкви в городах как-то держались на плаву, что на селе было редко. Разве в случаях, когда выходец из деревни, преуспев на поприще НЭПа в городе, материально помогал своим верующим односельчанам.
И по этой же самой причине тогда были почти не нужны совсем практически репрессии в отношении реакционного духовенства. Очень тяжело было попам материально выживать в обстановке, прекрасно описанной Приказчиковой. Потому они переквалифицировались в управдомы, в церквях служить становилось некому, церкви закрывались и т. д.
Будьте здоровы!
|
| |
| |
| Nestor | Дата: Пятница, 25 Марта 2016, 09.28.51 | Сообщение # 5874 |
|
Группа: Эксперт
Сообщений: 25600
Статус: Отсутствует
|
Этот паршивый студентишко явно учился у преподавательницы (вуз один и тот же), статья которой, как Вы признались, Вам не по зубам, а мне очень понравилась.
Будьте здоровы!
|
| |
| |
| Nestor | Дата: Пятница, 25 Марта 2016, 09.38.49 | Сообщение # 5875 |
|
Группа: Эксперт
Сообщений: 25600
Статус: Отсутствует
| Цитата или тугодумы с неправильным мировоззрением
В данном случае я просто не согласился с Вашим мнением и изложил мое. Можем остаться оба при своих мнениях, всего делов-то. Сергий Старгородский боролся за РПЦ. Его врагами были обновленцы, катакомбники, РПЦЗ - хватало. С ними же боролось ОГПУ, и постольку в этой борьбе объективно местоблюститель Сергий и ОГПУ становились союзниками.
Разве неверно?
И обратите внимание: в конце отчетной записки Ежов поминает Сергия, явно намереваясь и его репрессировать. Хотел, видно, его тоже завалить, да обломился. Сергий оказался у начальства Ежова в большем фаворе.
Будьте здоровы!
Сообщение отредактировал Nestor - Пятница, 25 Марта 2016, 09.45.59 |
| |
| |
| Галина_ | Дата: Пятница, 25 Марта 2016, 09.56.06 | Сообщение # 5876 |
|
Группа: Администратор
Сообщений: 12824
Статус: Отсутствует
| Цитата Nestor () статья которой, как Вы признались, Вам не по зубам, а мне очень понравилась.
мне очень нравится читать душевнополезные книги, Евангелие  Вы же их не читаете?
Вот и мне, не то, что не интересно читать , понравившуюся вам, статью, просто время не безразмерное и у меня другие приоритеты, как его потратить.
Цитата Nestor () Цитата Галина ()
или тугодумы с неправильным мировоззрением
В данном случае я просто не согласился с Вашим мнением и изложил мое.
Вы, Вячеслав, может, того не замечаете, как поднаторевший в интернетных спорах, человек, что своё несогласие с мнением оппонента высказываете категорично : "Не соглашусь. Вы все неправильно представляете " - как вердикт прокурора, не подлежащий обжалованию.
А, между тем, на форуме, в большинстве, люди зрелые, которые даже не представления какие-то имеют, а уже убеждения.
Dum spiro, spero
Сообщение отредактировал Галина - Пятница, 25 Марта 2016, 10.21.33 |
| |
| |
| Галина_ | Дата: Пятница, 25 Марта 2016, 09.57.10 | Сообщение # 5877 |
|
Группа: Администратор
Сообщений: 12824
Статус: Отсутствует
| Цитата Nestor () Цитата Галина ()
Все-то
Вы уже скоро буквы будете цитировать 
Dum spiro, spero
|
| |
| |
| Саня | Дата: Пятница, 25 Марта 2016, 10.17.23 | Сообщение # 5878 |
|
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
| Цитата Nestor () я просто не согласился с Вашим мнением и изложил мое.
Странным образом мнение строго соответствующее советской пропаганде. Ни шага влево, ни шага вправо, строго по заданию партии.
Полное зомбирование головы под советский пропагандистский шаблон оболванивания масс. В итоге одних своих пропагандистов советская власть только и оболванила. Несчастные ныне люди , которым теперь требуется длительное лечение и долгая реабилитация.
Советская историографическая концепция
На проблему взаимоотношений Церкви и советской власти есть несколько точек зрения. Первая состоит в том, что сначала Церковь занималась «контрреволюцией», и советская власть боролась с ней, как с политическим противником. Потом церковные деятели «покаялись», и Церковь стала частью социалистического общества.
Дескать, Патриарх Тихон предал анафеме советскую власть, сопротивлялся изъятию церковных ценностей для помощи голодающим и за это подвергся аресту. Потом в 1927 году о своей лояльности Советской власти заявил возглавлявший управление Патриаршей Церкви митрополит Сергий (Страгородский).
Наконец, уже в годы войны Церковь окончательно засвидетельствовала свою патриотическую позицию, и поэтому какие-либо основания для дальнейших недоразумений в отношениях Церкви и государства, как бы исчезли.
С того времени Церковь уже пользовалась полными правами, и всеми возможностями, которые предоставляли ей советские законы, и, дескать, никаких проблем Церковь в Советском государстве больше не испытывала. Это официальная историографическая концепция, которую изначально стали развивать советские пропагандисты.
Позже к ней присоединились обновленцы, а с 1927 г. и сергиевское руководство Патриаршей Церкви, и таким образом эта концепция, стала как бы общепринятой в Советском Союзе — и в советских организациях и в Московской Патриархии. То есть, якобы, корень проблем во взаимоотношениях Церкви и государства — это первичная контрреволюционная позиция Церкви. Когда Церковь отказалась от контрреволюции, то и проблемы сошли на нет.
В действительности, такая концепция, не выдерживает никакой критики. Можно утверждать, что даже если бы в октябре 1917 г. Русская Церковь приветствовала ленинский переворот, она всё равно была бы гонима. Основание для этого мы находим в самой идеологии, которую проповедовали большевики. Коммунисты не скрывали, что их целью является не просто социальное переустройство общества, а полное изменение сознания человека, воспитание нового человека, человека, «свободного» от каких-либо, как тогда говорили, «религиозных предрассудков».
Qui quaerit, reperit
|
| |
| |
| Nestor | Дата: Пятница, 25 Марта 2016, 11.37.45 | Сообщение # 5879 |
|
Группа: Эксперт
Сообщений: 25600
Статус: Отсутствует
| Второе ключевое место в статейке Кизима:
Цитата Христос спас Церковь — гонения приостановились с началом войны
Изменение политики власти произошло уже позднее, в годы войны.
Цитата Невозможно было в условиях войны с сильнейшим и жесточайшим внешним врагом продолжать осуществлять полномасштабную войну и с собственным народом,
Цитата который в абсолютном большинстве своем оставался верующим.
Цитата Наоборот, необходимо было обращаться к Церкви, по сути дела, за помощью в деле патриотической мобилизации населения на борьбу с внешним врагом.
Цитата Поэтому Сталин вынужден был свернуть антирелигиозные репрессии в годы войны.
Врет как дышит. Прямо наоборот. Первое - антирелигиозных репрессий не было. Были репрессии в отношении духовенства, резко свернувшиеся после прекращения ежовщины. Это не антирелигиозные репрессии вообще. Второе - наоборот, в годы войны нашей контрразведке удалось разгромить в дым многочисленную катакомбную церковь, энергично работавшую на абвер. И с репрессиями в отношении предателей и шпионов в рясах все было в полном порядке.
Цитата
Необходимо было дать ответ и немецко-фашистской пропаганде.
Цитата Фашистский режим, конечно же, по сути своей с христианством абсолютно несовместим.
Цитата И в случае победы фашистской Германии в войне, Церковь не ожидало ничего хорошего.
Цитата Однако до победы в войне гитлеровская пропаганда очень активно использовала религиозный фактор.
Цитата
Самому нападению на Советский Союз эта пропаганда пыталась придать характер чуть ли не Крестового похода для освобождения русского народа от ига безбожников. И действительно, на оккупированных территориях тысячами открывались храмы. На это тоже нужно было дать ответ. Какой может быть ответ? Если при Гитлере открываются храмы, то значит и при Сталине тоже должны открываться. Пусть и не в таких масштабах.
Цитата
Кроме того, надо было расположить к Советскому Союзу западных союзников. А на Западе, особенно в Америке, крайне негативно относились к притеснениям религии со стороны коммунистов. Поэтому надо было показать Западу, что религия в Советском Союзе пользуется полной свободой.
Цитата
В совокупности все эти факторы, плюс расчеты дальнейшего использования Церкви во внешнеполитических мероприятиях Советского Союза все это побудило Сталина в годы войны политику очень существенно скорректировать, перейти от политики уничтожения Церкви к политике ее использования.
Цитата
Со стороны Патриархии это было воспринято с большим энтузиазмом, как некая победа. Митрополит Сергий, ставший в 1943 году Патриархом, принял новые условия существования, которые были предложены властью, негласный «конкордат»: готовность участвовать во внешне- и внутриполитических мероприятиях советской власти в обмен на существенное смягчение политики власти в отношении Церкви (особенно в отношении Московской Патриархии).
Цитата
Патриархия включается в тот хор славословий Сталину, который повсеместно уже звучал. Если почитать «Журналы Московской Патриархии» тех лет, 1940-х начала 1950-х, то там регулярно выражались самые верноподданнические чувства по отношению к «богоданному вождю дорогому Иосифу Виссарионовичу». Это было составной частью того характера взаимоотношений, которые установились в ходе войны и особенно после нее.
Обязательно нужно не упустить случай облить РПЦ грязью. Мол, такая она вся из себя растакая, то ли лицемерная, подлая, то ли пресмыкающаяся тварь.
Как это мерзко так отзываться о ней!
Будьте здоровы!
Сообщение отредактировал Nestor - Пятница, 25 Марта 2016, 11.41.50 |
| |
| |
| Nestor | Дата: Пятница, 25 Марта 2016, 11.51.59 | Сообщение # 5880 |
|
Группа: Эксперт
Сообщений: 25600
Статус: Отсутствует
| Цитата Саня (  ) Когда Церковь отказалась от контрреволюции, то и проблемы сошли на нет.
Абсолютно, полярно не так. Шулер смешивает мух с котлетами, контрреволюционных раскольников и изначально искренне лояльных к Советской власти попов. От контрреволюции раскольники не отказывались вообще никогда, а лояльной или терпимой к Советской власти церкви от контрреволюции отказываться вовсе даже и не требовалось.
Будьте здоровы!
|
| |
| |
