Модератор форума: Томик, doc_by, Назаров, AgniWater71  
Полковник Козлов Пётр Сергеевич, первый командир 17 МСДНО
СаняДата: Пятница, 25 Января 2019, 22:05:29 | Сообщение # 1471
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
Цитата Валентин ()
я про это Нестору и хотел сказать, уверен, что он и сам когда то это знал, но забыл...

Нестор молодец, он нормально все описал про бутылки с зажигательной смесью и спецспички, но почему-то решил их поместить в ящики из под шампанского.
А почему не из под пива?
Вопрос интересный. Ящики и бутылки должны были поставить заводы Москвы, но разве заводы Москвы выпускали шампанское?
Или шампанское кто-то завез и выпил, а ящики с пустыми бутылками отдал ополченцам.
Нестор, откуда инфа про ящики от шампанского?


Qui quaerit, reperit
 
Viktor7Дата: Пятница, 25 Января 2019, 22:07:16 | Сообщение # 1472
Группа: Старейшина
Сообщений: 10561
Статус: Отсутствует
Цитата Валентин ()
или потерял бдительность на карусели...)))


Слушай, ты с Райкиным случаем в родстве не состоишь...? :p
 
Viktor7Дата: Пятница, 25 Января 2019, 22:08:50 | Сообщение # 1473
Группа: Старейшина
Сообщений: 10561
Статус: Отсутствует
Цитата Саня ()
Вопрос интересный. Ящики должны были поставить заводы Москвы, но разве заводы Москвы выпускали шампанское? Или шампанское кто-то завез и выпил, а ящики отдали ополченцам.

Жить стало лучше, жить стало веселей! :p


Сообщение отредактировал Viktor7 - Пятница, 25 Января 2019, 22:09:23
 
MSDNO17Дата: Пятница, 25 Января 2019, 22:16:14 | Сообщение # 1474
Группа: Поиск
Сообщений: 618
Статус: Отсутствует
Цитата Саня ()
Они и вставали и методично долбили тех, кто со спичками и некими бутылками их даже не видели и никогда не увидели в своей жизни.

Цитата Саня ()
Московские артисты из добровольных дивизий сотворили с немцами то, что называется искусством театральным.


Да, сотворили...





http://17sd.ru/ в память о бойцах и командирах дивизии, в память о полковнике П.С. Козлове

Сообщение отредактировал MSDNO17 - Суббота, 26 Января 2019, 13:41:15
 
СаняДата: Пятница, 25 Января 2019, 23:48:17 | Сообщение # 1475
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
MSDNO17,
Цитата MSDNO17 ()
Да, сотворили.


С подбитыми танками проще разобраться, чем с судьбой комдива Козлова.
По танкам немцы точно сводки должны давать, кто где и почем.
Танки для немцев были основной наступательной единицей и беречь они должны были каждый поштучно и берегли как зеницу ока.
А Нестор, он как раз представитель той московской интеллигенции. Вот такие как Нестор теоретики и состояли в 17 сд.
А в итоге помогли обыграть немцев на круг.


Qui quaerit, reperit
 
MSDNO17Дата: Пятница, 25 Января 2019, 23:55:23 | Сообщение # 1476
Группа: Поиск
Сообщений: 618
Статус: Отсутствует
Саня,
Цитата Саня ()
По танкам немцы точно сводки должны давать, кто где и почем.

Да, так и всегда было. Но это пусть уже "оппоненты" трудятся.
Документы - свидетельства начальника артиллерии 17 сд Мендзило (второй скан), и военкома 980 ап Ситника (первый скан) показала. Пусть желающие доказывают, что "было не так".


http://17sd.ru/ в память о бойцах и командирах дивизии, в память о полковнике П.С. Козлове

Сообщение отредактировал MSDNO17 - Суббота, 26 Января 2019, 00:03:16
 
СаняДата: Суббота, 26 Января 2019, 00:16:45 | Сообщение # 1477
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
Цитата MSDNO17 ()
Документы - свидетельства начальника артиллерии 17 сд Мендзило (второй скан)

Артиллерия может, а вот насчет бутылок и ящиков с ними у ополченцев хочется Нестора дослушать.


Qui quaerit, reperit
 
MSDNO17Дата: Суббота, 26 Января 2019, 00:23:57 | Сообщение # 1478
Группа: Поиск
Сообщений: 618
Статус: Отсутствует
Саня,
Цитата Саня ()
насчет бутылок и ящиков с ними хочется Нестора дослушать.

Я о том же. Если батальонный комиссар умолчал, то Нестор методом аналогий установит обязательно. Что-то даже уже не сомневаюсь.


http://17sd.ru/ в память о бойцах и командирах дивизии, в память о полковнике П.С. Козлове
 
aldrДата: Суббота, 26 Января 2019, 00:26:18 | Сообщение # 1479
Группа: Поиск
Сообщений: 428
Статус: Отсутствует
Цитата Саня ()
По танкам немцы точно сводки должны давать, кто где и почем.

здесь есть проблема с немецкими источниками, т.к. дивизион штугов самостоятельная единица, то у него были свои документы и сводок в дивизии он не подавал. А в НАРА нет документов уровня отдельного дивизиона. Возможно они есть в Бундесархиве, но процедура поиска не такая простая, как в НАРА. Документы 12-го ак, которому был придан 177-й д-н штуг, слишком бедные даже для описания боевых действий, не говоря уже о снабжении и укомплектовании. Поэтому на сегодня нет сведений от самого 177-го д-на не только о действиях, но и о потерях/ремонтах. Сведения о действиях почерпнуты из пехотных частей, которые он сопровождал.

Даже по танкам в танковых дивизиях весьма проблематично установить потери, по крайней мере в тех, которыми я занимался по 41-му году: 1-я, 2-я, 5-я, 6-я, 7-я, 10-я, 11-я, 12-я, 17-я, 18-я тд.
Например, в 6-й тд после встречного боя 4 окт с танкистами гр.Болдина, дивизия заявила лишь о 15 выбывших из строя танках, однако когда необходимо было продолжать наступление 12 окт, дивизия внезапно заявила, что многие танки Т-35 "выработали ресурс" и не могут двигаться дальше. Если перевести на русский, то это значит, что подбитые в том бою танки просто не успели отремонтировать.


Сообщение отредактировал aldr - Суббота, 26 Января 2019, 00:47:09
 
СаняДата: Суббота, 26 Января 2019, 00:36:30 | Сообщение # 1480
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
Цитата MSDNO17 ()

Я о том же. Если батальонный комиссар умолчал,

И правильно сделал. Говорить о бутылках с зажигательной смесью, как эффективном методе войны с танками противника невозможно.
Их просто надо исключить из обсуждения, либо говорить о другом содержании бутылок в неких ящиках из-под шампанского, что не исключено, в принципе.


Qui quaerit, reperit
 
MSDNO_17Дата: Суббота, 26 Января 2019, 00:42:31 | Сообщение # 1481
Группа: Эксперт
Сообщений: 1667
Статус: Отсутствует
Саня,
Цитата Саня ()
Говорить о бутылках с зажигательной смесью, как эффективном методе войны с танками противника невозможно.Их просто надо исключить из обсуждения,

Пожалуй, это основной итог беседы про бутылки с КС. Непаритет 17 сд по вооружению с наступавшим противником в отношении ПТО очевиден.
Цитата Саня ()
либо говорить о другом содержании бутылок в неких ящиках из-под шампанского, что не исключено, в принципе.

На соседнем участке в одной из дивизий 14-18.10.1941 г. "другое содержание бутылок" в неких чемоданах по документам просматривается. Кому война, а кому... обед по расписанию


Четверть наших пропавших без вести лежит в наших архивах...

Сообщение отредактировал klio-vital - Суббота, 26 Января 2019, 00:50:31
 
СаняДата: Суббота, 26 Января 2019, 00:53:53 | Сообщение # 1482
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
Цитата klio-vital ()

Пожалуй, это основной итог беседы про бутылки с КС.

Пожалуй так.

Цитата Nestor ()
для вывода из строя трех танков было достаточно девяти бутылок.


Танк, это не трактор. Каждому танку положена охрана.
Подобраться к танку практически невозможно с некими бутылками. Танк еще и стреляет отдаленно и точно и не только из пушки.


Qui quaerit, reperit
 
MSDNO_17Дата: Суббота, 26 Января 2019, 01:08:41 | Сообщение # 1483
Группа: Эксперт
Сообщений: 1667
Статус: Отсутствует
Саня,
Цитата Саня ()
Сколько бутылок давала, можно выяснять. Позже эти выдачи превратились во фронтовые сто граммов.

Сколько конкретно отпускалось по норме и в каком количестве продукта № 38, точно можно сказать только начиная с ноября 1941 г. Когда дивизия формируется и закапывается на Стремиловском рубеже. А вот по тем октябрьским дням,насколько понятно, там даже кушать нечего было ввиду отсутствия снабжения. Хотя на этом фоне есть документы, где рассказывается о махинациях начтыла 312-й и 17 сд именно в этот период. Для меня так и остается пока непонятным, как и куда в те дни "на сторону" эта парочка могла отправить трехсуточную продуктовую норму на две!!! дивизии.
Странным образом этот факт прошел мимо Военной Прокуратуры 43 А, и оба сабжа отделались лишь "легким испугом". Впрочем, чем дальше погружаюсь в эту тему, тем больше убеждаюсь в правоте Г.К.Жукова -"43 А самое темное пятно на нашем фронте". Правда, с небольшой поправкой. Не армия, а штаб 43-й армии.


Четверть наших пропавших без вести лежит в наших архивах...
 
СаняДата: Суббота, 26 Января 2019, 01:14:55 | Сообщение # 1484
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
klio-vital,
Еще много неясного для всех остается и этому способствуют разночтения в документах.


Qui quaerit, reperit
 
NestorДата: Суббота, 26 Января 2019, 10:09:11 | Сообщение # 1485
28.09.1952 - 23 .05. 2024
Группа: Эксперт
Сообщений: 25596
Статус: Отсутствует
Цитата MSDNO17 ()
в 2014 г. в ходе известных всем событий, в которых использовалась такая же примитивная технология изготовления

Целый вагон нелепостей в одной фразе.
Во-первых, технологий изготовления еще и до 1941 г. было несколько, а не одна. И позднее количество их только увеличивалось.
Во-вторых, едва ли хотя бы одну из технологий можно признать примитивной. Брались различные химические вещества, смешивались в разных пропорциях, воспламенители я бы тоже не признал примитивными по их устройству и изготовлению. Были попроще, посложнее, более или менее надежные, использовались более или менее доступные и эффективные жидкости и твердые субстанции для смесей.
В-третьих, откуда вообще взято, что в 2014 г. использовалась в точности та же или одна из тех же технологий, что и в 1941 г.? Можно выдвигать такую гипотезу, может, она и верна. Но категорически утверждать, не зная точно, некорректно.
В-четвертых, что самое главное, вопрос, относящийся прямо к нашей теме, вообще совершенно не о том. Он заключается в следующем.
Согласно наличному донесению, в бою у Тарутино у противника было 3 танка, что должно было ему давать серьезное преимущество. В донесении не уточняется, были ли танки боеготовы, на ходу, использовались ли вообще. Были и все, ничего больше. Предположим, что были боеготовыми, на ходу, с достаточным боезапасом, использовались, короче, в полном порядке. Чем их могли подавить наши бойцы? ПТР и артиллерии не было. Тут я предположил, что могли быть противотанковые гранаты и / или бутылки с зажигательной смесью. Из документов выяснилось, что последние, как таковые, были. Количество не уточнялось.
Отсюда я сделал простое логическое заключение о том, что если бутылки имелись в количестве хотя бы пары-тройки штук, имелась принципиальная возможность подбить хотя бы один танк, что в данном случае достаточно большое дело. По ходу обсуждения возникли дальнейшие вопросы. Из литературы и мемуарных источников узнаЕм, что одной бутылкой поразить танк было достаточно сложно, а двух-трех было в обычном случае достаточно. Затем оппоненты привели свидетельство участника боев на том твд о том, что бутылки были ненадежными, возгоралась вроде бы из них не каждая. Может быть, одна из двух или трех. Считаем. Получаем в итоге одну из девяти в худшем случае. В среднем 4-5. Бутылками танк можно было поразить в лоб, сбоку или сзади. И притом с максимального расстояния в несколько десятков метров. Достаточно сложно подобраться с одной или несколькими бутылками к танку так близко и оттуда попасть бутылкой в уязвимое место.
Дальше вопрос о таре. Ящик, в котором 20 бутылок. Если у контрнаступавшего сводного полка имелся хотя бы один неполный, как таковая, практическая ("техническая") возможность поразить этим оружием хотя бы один танк у него имелась.
Другое дело, что танки могли быть на самом деле небоеготовыми или про них было просто выдумано в донесении (равно, как и то, что на самом деле их могло быть больше трех); что, хотя бутылки по отчетной документации и числились в наличии, но в бою их по каким-то вероятным причинам не оказалось (например, по головотяпству забыли взять с собой); что бойцы не были обучены обращению с бутылками, не могли по неопытности и из страха подобраться на расстояние поражения. Все это и еще какие-то препятствующие причины могли иметь место.
Но эту конкретику и имеет смысл выяснять и обсуждать в данном случае.
А то, что было в Киеве в 2014 г., по отношению к этой проблематике вовсе не в кассу.


Будьте здоровы!

Сообщение отредактировал Nestor - Суббота, 26 Января 2019, 10:21:52
 
NestorДата: Суббота, 26 Января 2019, 10:26:52 | Сообщение # 1486
28.09.1952 - 23 .05. 2024
Группа: Эксперт
Сообщений: 25596
Статус: Отсутствует
Но еще гораздо существеннее вопрос об авиации. 22 борта это очень и очень даже серьезно. Учитывая, что в бою участвовали в большинстве малообученные и малоопытные ополченцы, а местность на подступах к деревне была открытой. Авианалет произошел, согласно донесению о бое, в 14 часов. Если контратака началась достаточно рано утром, в Тарутино, в принципе, можно было войти до того времени, и тогда авиации можно было бы не опасаться, так как летчики крайне вряд ли полетели бы бомбить своих, еще не выбитых из Тарутино.

Будьте здоровы!

Сообщение отредактировал Nestor - Суббота, 26 Января 2019, 10:48:31
 
NestorДата: Суббота, 26 Января 2019, 13:07:27 | Сообщение # 1487
28.09.1952 - 23 .05. 2024
Группа: Эксперт
Сообщений: 25596
Статус: Отсутствует
Цитата Саня ()
почему-то решил их поместить в ящики из под шампанского.

Элементарно, Ватсон. Ящики для поллитровых бутылок делаются из реек, а ящики для шампанского (бутылок 0,7) - из цельных досок. В инструкции по обращению с ящиками написано, что в них должна насыпаться земля. Verstehen Sie?


Будьте здоровы!
 
Viktor7Дата: Суббота, 26 Января 2019, 14:03:25 | Сообщение # 1488
Группа: Старейшина
Сообщений: 10561
Статус: Отсутствует
Цитата Nestor ()
Цитата Саня ()
почему-то решил их поместить в ящики из под шампанского.

Элементарно, Ватсон. Ящики для поллитровых бутылок делаются из реек, а ящики для шампанского (бутылок 0,7) - из цельных досок


А не проще ли было целенаправлено ящики для этих бутылок производить, вместо того, чтобы народ шампанским спаивать?
 
NestorДата: Суббота, 26 Января 2019, 14:09:38 | Сообщение # 1489
28.09.1952 - 23 .05. 2024
Группа: Эксперт
Сообщений: 25596
Статус: Отсутствует
А где у нас шампанское в войну делали? Ящики и школьникам на уроках труда сколотить несложно. Нас учили.

Будьте здоровы!

Сообщение отредактировал Nestor - Суббота, 26 Января 2019, 14:10:23
 
Viktor7Дата: Суббота, 26 Января 2019, 14:17:34 | Сообщение # 1490
Группа: Старейшина
Сообщений: 10561
Статус: Отсутствует
Цитата MSDNO17 ()
Жду объяснения по "группе Мишулина".

Цитата Viktor7 ()
От кого, от Нестора?

Больше чем, "учите матчасть!" от него не дождётесь...

Ну и как, дождались?
 
Viktor7Дата: Суббота, 26 Января 2019, 14:24:43 | Сообщение # 1491
Группа: Старейшина
Сообщений: 10561
Статус: Отсутствует
Цитата Nestor ()
В таком разе для вывода из строя трех танков было достаточно девяти бутылок... Тариться они должны были в ящики для шампанского вместительностью по 25 штук.


Цитата Nestor ()
[b]А где у нас шампанское в войну делали?[/b]


Вот видишь, стоит лишь чуток задуматься и все твои фантазии сам же и растираешь в пыль!
 
NestorДата: Суббота, 26 Января 2019, 14:27:35 | Сообщение # 1492
28.09.1952 - 23 .05. 2024
Группа: Эксперт
Сообщений: 25596
Статус: Отсутствует
Цитата Viktor7 ()
Вот видишь, стоит лишь чуток задуматься и все твои фантазии сам же и растираешь в пыль!

Не стоит с больной головы на здоровую сваливать. Это не мои слова о том, что Сталин в войну народ шампанским спаивал. А сами по себе ящики прямого отношения к шампанскому не имеют. Имеют размеры, подходящие для хранения бутылок 0,7 и все.


Будьте здоровы!

Сообщение отредактировал Nestor - Суббота, 26 Января 2019, 14:29:14
 
Viktor7Дата: Суббота, 26 Января 2019, 14:32:53 | Сообщение # 1493
Группа: Старейшина
Сообщений: 10561
Статус: Отсутствует
Цитата Nestor ()
А сами по себе ящики прямого отношения к шампанскому не имеют.


А кто автор этих опусов, ась? :p

Цитата Nestor ()
Тариться они должны были в ящики для шампанского вместительностью по 25 штук.


Сообщение отредактировал Viktor7 - Суббота, 26 Января 2019, 14:34:45
 
NestorДата: Суббота, 26 Января 2019, 14:34:43 | Сообщение # 1494
28.09.1952 - 23 .05. 2024
Группа: Эксперт
Сообщений: 25596
Статус: Отсутствует
Цитата Viktor7 ()
und wer hat

Что тут смешного и непонятного? Вам кто-то еще раз пальчик показал, что ли?


Будьте здоровы!
 
MSDNO17Дата: Суббота, 26 Января 2019, 21:24:02 | Сообщение # 1495
Группа: Поиск
Сообщений: 618
Статус: Отсутствует
Nestor,
сам напросился:):)
Цитата Nestor ()
Брались различные химические вещества, смешивались в разных пропорциях, воспламенители я бы тоже не признал примитивными по их устройству и изготовлению. Были попроще, посложнее, более или менее надежные, использовались более или менее доступные и эффективные жидкости и твердые субстанции для смесей.

Бензин+лигроин+керосин =КС. В чисто классическом участвовал белый фосфор с примесями серы. Любая смесь в таких бутылках всегда на основе бензина. Все дальнейшие "усовершенствования" состава связаны только с одним: увеличить температуру и длительность горения. Для чего к бензину добавляли другие, более тяжелые фракции нефти.
Цитата Nestor ()
технологий изготовления еще и до 1941 г. было несколько, а не одна. И позднее количество их только увеличивалось

Те, кто наполнял бутылки ингредиентами из разных жбанчиков в 2014 г., т.е. "изготовлял бутылки с "коктейлем", ничуть не отличались от тех, кто проводил такую же манипуляцию с порожними бутылками в 1941 г. Никто из них перегонкой и очисткой нефтепродуктов для этого не занимался. Ровно как и производством стеклотары.
Цитата Nestor ()
откуда вообще взято, что в 2014 г. использовалась в точности та же или одна из тех же технологий, что и в 1941

Разлив жидкости по бутылкам: 1941 г. и 2014 г.Технология разлива та же-через воронку в бутылку:)





Цитата Nestor ()
В-четвертых, что самое главное, вопрос, относящийся прямо к нашей теме, вообще совершенно не о том. Он заключается в следующем.Согласно наличному донесению, в бою у Тарутино у противника было 3 танка, что должно было ему давать серьезное преимущество. В донесении не уточняется, были ли танки боеготовы, на ходу, использовались ли вообще. Были и все, ничего больше. Предположим, что

Не надо ничего предполагать. Источники для этого соответствующие читать нужно. Конечно, с поправкой на "забывчивость" и экспрессию их авторов:)



Цитата Nestor ()
хотя бутылки по отчетной документации и числились в наличии, но в бою их по каким-то вероятным причинам не оказалось (например, по головотяпству забыли взять с собой)


"классический" пример - 12 сп из 53 сд 18.10.1941 г. при прорыве танков противника в Малый


http://17sd.ru/ в память о бойцах и командирах дивизии, в память о полковнике П.С. Козлове

Сообщение отредактировал MSDNO17 - Суббота, 26 Января 2019, 21:28:32
 
vjujvfp-19-45Дата: Воскресенье, 27 Января 2019, 09:51:33 | Сообщение # 1496
Группа: Поиск
Сообщений: 50
Статус: Отсутствует
4.11.41 г. приказом войскам 43 А. был объявлен приказ №054 от того же числа Военного Совета Западного Фронта о том, что, « бывший И.Д. командира дивизии (133) Герасимов А.Г. и бывший комиссар дивизии Шабалов Г.Ф. предательски нарушили боевой приказ и вместо упорной обороны района Руза отдали свой приказ об отходе дивизии. Предательский приказ командования дивизии дал возможность противнику без всякого сопротивления занять город Руза и занять подступы к Ново-Петровское. За невыполнение приказа фронта по обороне Руза и сдачу г. Руза без боя Герасимов и Шабанов расстреляны перед строем…»
Далее следует под пунктом 2: Настоящий приказ под расписку объявить всему начальствующему и политическому составу войск 43 Армии и принять к неуклонному руководству, тем более, что подобные факты имели место и в нашей Армии.»

Это напоминание о том преступном факте, когда командир 17 Сд полковник Козлов, так же без боя отдал приказ об отходе к Тарутино, в результате чего дивизия понесла огромные потери.

Описывает период с 04.11.1941 по 04.11.1941 г.
Приказы. № документа: 117/ОП, даты создания документа: с 04.11.1941 по 04.11.1941 г.
Архив: ЦАМО, Фонд: 3080, Опись: 0000001, Дело: 0003, Лист начала документа в деле: 88
Авторы документа: 43 А, генерал-майор Голубев, див. комиссар Шабалов, полковник Боголюбов
Описывает боевую операцию: нет данных
https://pamyat-naroda.ru/documen....age%5C5

Следующим приказом по 43 Армии 4.11.41 г. еще раз подчеркивается « трусость командования 53 и 17 Сд, и как следствие этого возникшей паникой»

Описывает период с 04.11.1941 по 04.11.1941 г.
Приказы. № документа: 118/ОП, даты создания документа: с 04.11.1941 по 04.11.1941 г.
Архив: ЦАМО, Фонд: 10715, Опись: 1, Дело: 2, Лист начала документа в деле: 103
Авторы документа: 43 А, генерал-майор Голубев
Описывает боевую операцию: нет данных

https://pamyat-naroda.ru/documen....age%5C4

В кратком описании боевого пути 1312 и полков дивизии боевые действия периода 20 октября фактически отсутствуют, что не дает абсолютно никаких сведений, отошли полки без приказа, или же был приказ, дрались или бежали, поэтому все предложение на это счет по данных документах абсолютно без почвенны.
В тех же док., в которых упоминание об отходе дивизии, являются безусловно достоверны, и никаким образом не подлежащим сомнению в правдивости.
А что касается, мл. лейтенанта, как будто бы не бывшим участником октябрьских боев, и только поэтому признавать подававшие сведения недостоверными – это маразм.
(Милютин и Макарова тоже ведь не были участниками октябрьских боев, а взялись строить «достоверные» или я ошибаюсь, были?)

Краткий боевой путь 1312 сп 17 сд 48 А 1 БелФ
Описывает период с 27.09.1944 по 27.09.1944 г.
Отчеты о боевых действиях. № документа: 1145, даты создания документа: с 27.09.1944 по 27.09.1944 г.
Архив: ЦАМО, Фонд: 237, Опись: 0002410, Дело: 0045, Лист начала документа в деле: 34
Авторы документа: 1312 сп, гв. подполковник Рябов
Описывает боевую операцию: нет данных

https://pamyat-naroda.ru/documen....age%5C2

Краткий боевой путь 1314 сп
Описывает период с 20.07.1941 по 26.09.1944 г.
Отчеты о боевых действиях. даты создания документа: с 26.09.1944 по 26.09.1944 г.
Архив: ЦАМО, Фонд: 237, Опись: 0002410, Дело: 0045, Лист начала документа в деле: 36
Авторы документа: 1314 сп, подполковник Кустов
Описывает боевую операцию: нет данных

https://pamyat-naroda.ru/documen....age%5C2
 
СаняДата: Воскресенье, 27 Января 2019, 11:12:01 | Сообщение # 1497
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
Еще раз про общее состояние дел в тот период.

"Чёрный октябрь" 1941 года: Разгром Брянского фронта и Вяземский «котёл»



Одной из самых страшных катастроф советских войск в ходе Великой Отечественной войны, считается разгром Брянского фронта и образование Вяземского «котла» в ходе немецкой операции «Тайфун».

Задачи по разгрому советских армий на московском направлении были обозначены в директиве №35 от 6 сентября 1941 года Верховного командования вермахта, подписанной Адольфом Гитлером. Советские силы планировали разбить до наступления зимы. Решить эту цель собирались путём двойного окружения в общем направлении на Вязьму – Можайск – Москву, при наличии мощных ударных группировок на флангах (на севере и юге, для охвата столицы). 16 сентября появилась директива командования группы армий (ГА) «Центр» о подготовке операции по захвату столицы СССР под кодовым названием «Тайфун». Немецкое командование планировало ударами крупных группировок, которые сосредотачивались в районах Духовщины (3-я танковая группа генерал-полковника Германа Гота), Рославля (4-я танковая группа генерал-полковника Эриха Гёпнера) и Шостки (2-я танковая группа генерал-полковника Гейнца Гудериана), окружить основные силы противостоящих им советских воск войск и ликвидировать их в районах Брянска и Вязьмы. После этого, стремительным маршем обойти столицу Союза с севера и юга.

24 сентября состоялось последнее оперативное совещание всех командующих пехотных армий, танковых групп, с участием Гальдера и Браухича. 26 сентября издан приказ о наступлении. В приказе говорилось, что 4-я полевая армия и 4-я танковая группа должны нанести удар по обеим сторонам шоссе Росславль - Москва, затем наступая по линии шоссе Смоленск – Москва, замкнуть кольцо вокруг Вязьмы. Их действия дополняло наступление частей 9-й полевой армии и 3-й танковой группы. Их подвижные части должны были выйти восточнее верховьев Днепра и соединиться с подразделениями 4-й танковой группы. Части 4-й и 9-й армий, которые были расположены между ударными группировками, должны были сковать советские силы в районе Ярцево – Ельня.

На южном крыле 2-я полевая армия получила задачу наступать в направлении Сухиничи - Мещовск, обходя Брянск с северо-запада. 2-я танковая группа должна была наступать на Севск – Орёл, во взаимодействии с силами 2-й армии окружить и уничтожить советские войска в районе Брянска.

«Последнее решающее сражение» собирались начать 28 сентября и завершить операцию «Тайфун» и всю кампанию (основные боевые действия) до середины ноября 1941 года. Замысел был грандиозным – на одном операционном направлении было сосредоточено 3 танковые группы, 3 армии, к началу октября численность ГА «Центр» составляла 1,9 млн. человек. В ней было 78 дивизий (в том числе 14 танковых и 8 моторизованных), примерно 1700-2000 танков, 14 тыс. орудий и миномётов. Поддержку с воздуха осуществлял 2-й воздушный флот генерал-фельдмаршала Альберта Кессельринга, в нём было до 1320 самолётов (420 истребителей, 720 бомбардировщиков, 40 штурмовиков и 120 разведчиков).



Советские силы

Московское направление защищали Западный, Брянский, Резервный фронты. Западный фронт под командованием генерал-полковника Ивана Конева занимал полосу обороны в примерно 300 км, по линии Андреаполь – Ярцево – западнее Ельни. В первом эшелоне оборону держали: 22-я армия командарма В. А. Юшкевича (оставшковское направление), 29-я армия генерала И. И. Масленникова (направление на Ржев), 30-я армия командарма В. А. Хоменко и часть соединений 19-й армии генерала М. Ф. Лукина (сычевское направление), 16- я армия К. К. Рокоссовского и 20-я армия командарма Ф. А. Ершакова (Вязьма). Всего в составе Западного фронта было 30 стрелковых дивизий, 1 стрелковая бригада, 3 кавдивизии, 28 артполков, 2 мотострелковые дивизии, 4 танковые бригады. Танков у фронта было 475 (новых Т-34 - 51, КВ – 19 единиц).

В тылу Западного фронта и частично на его левом фланге были порядки Резервного фронта (командующий маршал С. М. Будённый). Во фронт входило 6 армий: 24-я армия генерал-майора К. И. Ракутина, 43-я армия командарма П. П. Собенникова в первом эшелоне прикрывали ельнинское и юхновское направления, всего около 100 км фронта. Четыре армии: 31-я армия генерал-майора В. Н. Далматова, 49-я армия генерал-лейтенанта И. Г. Захаркина, 32-я армия генерал-майора С. В. Вишневского, 33-я армия комбрига Д. Н. Онуприенко, стояли во втором эшелоне на ржевско-вяземском оборонительном рубеже позади Западного фронта. Всего в Резервном фронте было 28 стрелковых, 2 кавдивизии, 27 артполков, 5 танковых бригад. В первом эшелоне было 6 стрелковых дивизий и танковые бригады в 24-й армии, 4 стрелковых дивизии, 2 танковые бригады в 43-й армии.

Силы Брянского фронта возглавлял генерал-полковник Андрей Ерёменко. Фронт закрывал 330 км на брянско-калужском и орловско-тульском направлениях. 50-я армия командарма М. П. Петрова прикрывала дорогу на Киров и Брянск, 3-я армия генерал-майора Я. Г. Крейзера - закрывала трубчевское направление, 13-я армия генерал-майора А. М. Городнянского – севское, а оперативная группа генерал-майора А. Н. Ермакова – курское направление. Всего в Брянском фронте было 25 стрелковых, 4 кавдивизии, 16 артполков, 1 танковая дивизия, 4 танковые бригады. Надо заметить, что дивизии были укомплектованы личным составом не полностью, так в 50-й армии численность стрелковой дивизии была примерно 8,5 тыс. человек, в 3-й и 13-й армиях по 7,5 тыс., в кавдивизиях было по 1,5-2 тыс. человек. Подобная же ситуация была в частях Западного и Резервного фронтов. У Брянского фронта было 245 танков (включая 22 – КВ и 83- Т-34).

Общая численность сил всех трёх фронтов насчитывала 1,2 млн. человек, 10,5 тыс. орудий и миномётов, примерно 1 тыс. танков. ВВС трёх фронтов насчитывали 548 боевых самолётов (265 истребителей, 210 бомбардировщиков, 36 штурмовиков, 37 разведчиков). После начала битвы, ВВС были усилены 368 бомбардировщиками дальней авиации и 432 самолётами истребительной авиации ПВО Москвы. Таким образом, советские ВВС не уступали в силе немецкой авиации.

Оперативные планы советских войск на западном направлении предусматривали ведение обороны почти по всему фронту. Так 10 сентября Ставка приказала Западному фронту перейти к обороне, «закопаться в землю» и выделить в резерв 6-7 дивизий, за счёт второстепенных направлений, чтобы создать мощную маневренную группировку. Комфронта Конев выделил в резерв 4 стрелковые, 2 мотострелковые, 1 кавдивизии, 4 танковые бригады и 5 артполков. Большую работу провели по подготовке обороны, она велась под наблюдением Генштаба. Заместитель начальника Генштаба А. М. Василевский предупреждал 18 сентября, что немцы готовят удар на ярцевском и ельнинском направлениях. 27 сентября директивой Ставки войскам Западного фронта предписали перейти в жесткой обороне, разрешались только активные разведывательные действия и частные наступательные операции.

Предполагали, что главный удар немцы нанесут вдоль шоссе, по линии Смоленск – Ярцево – Вязьма, в полосе 16-й армии Рокоссовского. Здесь была создана довольно плотная оборона, так 112-я стрелковая дивизия обороняла фронт в 8 км (10 тыс. человек, 38 орудий и миномётов, 226 пулемётов), соседняя 38-я стрелковая дивизия занимала фронт в 4 км (10 тыс. человек, 68 орудий и миномётов, 202 пулемёта). Средняя укомплектованность дивизий 16-й армии была самая высокая на Западном фронте – 10,7 тыс. человек. Кроме того, у Рокоссовского было 266 орудий калибра 76 мм и выше, 32 – 85 мм зенитки (для борьбы с танками), танковая бригада, все остальные танковые соединения фронта были под командованием штаба фронта. 16-я армия обороняла фронт в 35 км, соседняя 19-я армия Лукина – обороняла 25 км, имея 3 дивизии в первом эшелоне и 2-ве во втором. У 19-й армии было 338 орудий 76 мм и выше, 90 – 45 мм пушек, 56 – 85-мм зениток. В итоге, через 19-ю армию ни одна танковая дивизия вермахта не наступала. Надо учесть и тот факт, что за линией обороны 16-й и 19-й армий был создан резервный рубеж, его подготовили соединения 32-й армии Резервного фронта (там были даже батареи морских 130 и 100-мм орудий, они прикрывали шоссе, мост, железнодорожную линию). Понятно, что если бы немцы ударили вдоль шоссе, то понесли серьёзные потери.

Но другие опасные направления так хорошо прикрыть просто не было возможности. 30-я армия Хоменко, на которую пришёлся основной удар 3-й танковой группы, прикрывала фронт в 50 км, на всю линию обороны было 157 орудий калибром 76 –мм и выше, всего одна батарея 45-мм пушек, 24 – 85 мм зенитки. У армии не было танков.

Генштаб ошибся не только в направлении главного удара, но и в количестве ударных группировок. Считалось, что немцы нанесут удар в одном направлении, имея только одну крупную танковую группировку. Поэтому, были подготовлены мероприятия по отражению ударов с ряда других направлений. На Западном фронте это были осташково-пеновское, нелидово-ржевское, бельское, конютино-сычевское, ярцевское, дорогобужское направления.

Гитлеровцы смогли провести крупную перегруппировку сил: перебросить из под Ленинграда 4-ю танковую группу, а с южного направления – 2-ю танковую группу Гудериана. Поэтому, хотя советское командование довольно точно определило время удара, ошиблись в ударных силах врага, направлениях главных ударов. Немецкая 3-я танковая группа Гота ударила в стык 19-й и 30-й армий, севернее шоссе Ярцево – Вязьма. Удар 4-й танковой группы Гёпнера был направлен южнее шоссе, по 24-й и 43-й армиям. 2-я танковая группа Гудериана ударила по порядкам 13-й армии и оперативной группе Ермакова. Немцы смогли создать огромное преимущество на локальных направлениях: к примеру, против 4-х дивизий 30-й армии было выставлено 12 немецких. 43-я армия – 5 стрелковых дивизий и 2 танковые бригады, которая попала под удар 4 танковой группы, держала фронт в 60 км (3 дивизии в первом эшелоне, 2 дивизии и танковые бригады во втором). Оптимальной считается плотность обороны – максимум 8-12 км на дивизию.

На Брянском фронте командование фронта также ошиблось в направлении главного удара, его ждали в строну Брянска, а немцы ударили на 120-150 км южнее.

Брянская катастрофа

Гейнц Гудериан решил начать наступление на два дня раньше других ударных группировок, чтобы воспользоваться поддержкой авиации, которую ещё не использовали на других направлениях и хорошей погодой. 30 сентября 1941 года 2-й танковая группа перешла в наступление. Командующий Брянским фронтом Ерёменко собирался 3 октября нанести силами 13-й армии и группы Ермакова контрудар по флангам вбитого в оборону фронта немецкого клина. Но силы гитлеровцев недооценили, считали, что к Севску прорвалась группировка в составе 1 танковой и 1 моторизованной дивизий. А в прорыв шли 3-и моторизованных корпуса. Поэтому контрудары силами 13-й армии (2 стрелковые дивизии), группы Ермакова (3 стрелковые дивизии), не имели успеха. Уже 3-го октября немцы ворвались в Орёл.

Вечером 5-го командованию Брянского фронта разрешили отводить войска на вторую полосу оборону – в районе города Брянска и реки Десна. Брянск приписывалось оборонять. Но уже 6 октября немцы с тыла захватили Брянск. Ерёменко отдаёт приказ прорываться с боем на восток.

Чтобы остановить наступление немцев на этот участок стали перебрасывать резервные части: из Резервного фронта – 49-ю армию, с резерва Ставки – 1-й особый гвардейский стрелковый корпус Дмитрия Лелюшенко (5-я и 6-я гвардейские стрелковые дивизии, 4-я танковая бригада полковника Михаила Катукова, 11-я танковая бригада полковника П. М. Армана, 6-я резервная авиационная группа). Кроме того, против танковой группы Гудериана бросили 4 авиадивизии дальней авиации и 81-ю авиадивизию особого назначения. Направили на курское направление и 7-ю гвардейскую стрелковую дивизию (ей придали танковую бригаду), которую первоначально хотели отправить в Крым. Гвардейский корпус и 7-я гвардейская дивизия, по первоначальному плану, должны были деблокировать окружённые войска Брянского фронта. Одновременно Тулу начали готовить к обороне.

Пока резервы перебрасывали по железным дорогам, а части Брянского фронта пробивались из окружения, было необходимо приостановить наступление немцев на тульском направлении. В район Орла и Мценска перебросили на самолётах 5-й воздушно-десантный корпус (две бригады, всего 6 тыс. бойцов). 3 октября корпус получил приказ на переброску и дрался до 20 октября, когда его сменили. Бои за Мценск стали звёздным часом танковой бригады Катукова, которая смогла разгромить 4-ю танковую дивизию немцев (командование дивизии пренебрегло разведкой и охранением и нарвалось на внезапный удар бригады). Довольно успешно действовала авиация, так 10 октября на аэродроме Орёл-западный было уничтожено до 80 самолётов противника (почти все на земле).

В целом Брянский фронт потерпел поражение, были окружены силы 3-й, 13-й и 50-й советских армий. Но их не удалось взять в плотное кольцо и полностью уничтожить, значительные силы прорвались, во время отступления погиб командующий 50-й армией генерал-майор М. П. Петров, был тяжело ранен комфронта Ерёменко.



Вязьма

2 октября 1941 года началось наступление других немецких ударных танковых групп. В стык 43-й и 50-й армий (60 км фронт) ударила 4-я танковая группа Гёпнера. 6 часов утра, после 4-минутной артподготовки, началось наступление. Большую роль сыграли немецкие ВВС, которые препятствовали переброске резервов армии к месту прорыва. Вначале немцы наступали вдоль Варшавского шоссе, затем повернули на Вязьму.

Одновременно наступали части 3-й танковой группы Гота (с 5 октября 1941 года её возглавил генерал Георг Райнхардт). Немцы ударили в стык 30-й и 19-й армий – 45 км участок фронта. В первом эшелоне наступали все 3-и танковые дивизии немецкой ТГ. В первый же день немцы прорвали оборону на духовщинском и рославльском направлениях, вклинившись в оборону советских войск на 15-30 км. 3 октября глубина продвижения немецких частей в полосе Западного фронта составила до 50 километров, а Резервного фронта — до 80 километров.

Наши войска нанесли контрудар, для этого сформировали группу И. В. Болдина (1 стрелковая, 1 мотострелковая дивизии, 2 танковые бригады). Оперативная группа Болдина нанесла удар 4-5 октября в районе Холм-Жирковский. Состоялось танковое сражение. В это же время командарм Рокоссовский должен был возглавить резерв фронта, для активной обороны в области Вязьмы, чтобы остановить второе крыло немцев. Но группе Болдина не удалось выполнить задачу – силы были неравны. 7-я танковая дивизия немцев прорвалась через днепровские позиции Ржевско-Вяземского рубежа обороны, а затем к шоссе западнее Вязьмы. 7 октября немцы окружили Вязьму (7-я танковая дивизия 3-й ТГ и 10-я танковая дивизия 4-й ТГ).

Это стал один из самых чёрных дней страшного 1941 года. Ещё 4 октября Конев доложил в Ставку «об угрозе выхода крупной группировки немцев в тыл нашим войскам». 5 октября об этом сообщил командующий Резервным фронтом Будённый. Были окружены части 19-й, 20-й, 24-й, 32-й армий и группы Болдина. 8 октября Конев приказал пробиваться окружённым войскам в район Гжатска. Окружённые войска бились до 13 октября, предпринимали неоднократные попытки прорыва, но успеха не имели. Так 10-го в прорыв пошла 20-я армия генерал-лейтенанта Ф. А. Ершакова, бой был ожесточённый и шёл весь день. В результате 5 дивизий армии были полностью разгромлены (генерал Ершаков попал в плен 2 ноября). 11 октября севернее Вязьмы пытались прорваться силы 19-й и 32-й армии и группы генерала Болдина под командованием командарма Лукина. Только 12-го удалось пробить брешь в обороне немцев, но укрепить фланги не вышло, немцы быстро закрыли прорыв, только часть соединений смогла уйти. Среди вышедших бойцов был и Болдин.

Итоги

- Окружённые под Вязьмой войска сковали значительные силы противника, предназначенные для преследования остальных разбитых сил Западного и Резервного фронтов, развития наступления. Только 14 октября немецкое командование смогло перегруппировать главные силы и 15-го начать новое генеральное наступление.

- Немецкие войска прорвали линию обороны Западного, Резервного фронтов на всю оперативную глубину, и смогли окружить, уничтожить значительную часть сил Западного и Резервного фронтов. Немцы дошли до Можайской линии обороны столицы Советского Союза, создав необходимые условия для продолжения операции «Тайфун».

- Красная Армия понесла огромные потери, по ряду данных – только пленными боле 600 тыс. человек. В вяземском «котле» попал в плен командир 19-й армии генерал-лейтенант М. Ф. Лукин и командующий 32-й армией генерал-майор С. В. Вишневский, погиб командир 24-й армии генерал-майор К. И. Ракутин.

Приложение 1.

В воспоминаниях командир 2-й стрелковой дивизии, Вашкевич пишет: "…2-я сд получила приказ командующего армией в 7 часов 30 минут утра 11 октября и приступила к его выполнению. На реке Вязьме в распоряжении командующего 19-й армией был оставлен 1284-й (бывший 5-й в дно) стрелковый полк, сменивший подразделения 1286-го стрелкового полка. Главные силы дивизии в составе 1282-го, 1286-го стрелковых полков, отряда черноморских моряков (около 800 человек), 970-го артиллерийского полка, а также приданные дивизии 596-й гаубичный артиллерийский полк и 57-й тяжелый артиллерийский дивизион должны были занять исходное положение западнее, села Богородицкого, чтобы атаковать противника в 16 часов. До начала атаки оставалось 8 часов 30 минут. За это время предстояло сменить 1286-й полк подразделениями 1284-го полка на реке Вязьме, всем частям дивизии пройти 15—18 километров до исходного положения, артиллерии занять огневые позиции и определить цели, по которым вести огонь, поддерживая пехоту, командирам полков принять решение и поставить задачи командирам! своих подразделений. Командирам рот оставалось время лишь на то, чтобы показать командирам взводов на местности, куда им наступать. Чтобы поднять артиллерию, минометы, станковые пулеметы, боеприпасы, инженерное имущество и имущество связи, пришлось из транспортных автомашин слить все горючее в боевые машины. Это мероприятие отняло два-три часа так жестко ограниченного времени. К 10 часам все распоряжения были отданы и получены донесения, что части приступили к их выполнению. Командир дивизии, часть офицеров штаба дивизии, командующий артиллерией, дивизионный инженер и начальник связи дивизии со средствами связи, командиры стрелковых и артиллерийских полков в 11 часов 30 минут прибыли на опушку леса в полутора километрах западнее Богородицкого, где был организован командный пункт. К часу дня командиры стрелковых н артиллерийских полков получили боевые задачи на местности и тут же приступили к их решению. К этому времени прибыл 1282-й полк, 970-й артиллерийский полк, 3-й дивизион 389-го гаубичного артиллерийского полка и часть 596-го гаубичного полка. Запаздывали 1286-й полк, часть 596-го гаубичного полка и 57-й тяжелый артиллерийский дивизион. Не подошел еще и отряд моряков. Все делалось в страшной спешке. От 16 часов, когда устанавливалось начало атаки, и до наступления темноты оставалось всего около двух часов светлого времени. Около 15 часов показались батальоны 1286-го полка. Они бегом направлялись в свои исходные районы. Около 15 часов 30 минут стали развертываться и два запоздавших дивизиона 596-го гаубичного полка, а также 57-й тяжелый артиллерийский дивизион. В это время авиация противника активизировалась. Группами, по четыре - шесть самолетов повела на наши войска, занимавшие или уже занявшие исходное положение для прорыва, атаки с воздуха. Тыловые учреждения дивизий и армии, понтонно-переправочные части нахлынули на артиллерийские позиции, на вторые эшелоны полков и дивизии. Связь все время нарушалась. Обо всем этом, а также о том, что еще не вся артиллерия подготовилась к действию, а часть взводов 1286-го полка пока не уяснила своих задач, я доложил командующему 19-й армией генералу Лукину. Я настойчиво просил его отложить атаку до утра, чтобы за ночь отвести тылы назад, привести в порядок перемешавшиеся части и наладить нарушенное управление войсками. На свой доклад и предложение о переносе наступления на утро 12 октября я получил ответ: “Вашкевич, ты не представляешь всей обстановки. Или мы сегодня, сейчас прорвемся, или нас к утру сомнут”. На мое замечание, что ночью противник не начнет наступление, генерал Лукин подтвердил: “Иди и прорывайся”, - и пожелал успехов. На этом, пожав друг другу руки, мы расстались. Для непосредственного руководства войсками я с небольшой группой офицеров штаба и офицерами связи полков отправился в боевые порядки первых эшелонов 1286-го и 1282-го стрелковых полков. Со мной пошли начальник артиллерии дивизии полковник Суворов и комиссар штаба дивизии старший политрук Б.З. Евсеев. Комиссар дивизии В. Т. Крылов и начальник штаба дивизии полковник Софин остались на командном пункте. Они должны были привести в порядок вторые эшелоны полков, перемешавшиеся с другими частями армии, а потом присоединиться к нам. Около 16 часов “катюши” дали первый и последний залп, вся артиллерия дивизии открыла огонь. Первые эшелоны 1286-го и 1282-го стрелковых полков перешли в наступление. Противник встретил наши войска плотным заградительным огнем. Около 18 часов, уже в темноте, части дивизии заняли деревню Пекарево. Поздно вечером они захватили деревню Спас и тем самым прорвали кольцо окружения противника. Фронт прорыва достигал 3 километров. Он простреливался пулеметным и артиллерийско-минометным огнем».
Лукин вспоминает: "… Ко мне стремительно вбегает командир 91-й стрелковой дивизии полковник И.А. Волков:
- Товарищ генерал! Прорыв сделан, дивизии уходят, выводите штаб армий!
- Немедленно доношу об этом в штаб фронта. В прорыв вводится артиллерия, подтягиваются другие соединения. И.А. Волкову я сказал, что лично выходить не буду, пока не пропущу все или хотя бы половину войск.
- Идите, выводите свою дивизию, держите фланги.
Он не успел догнать свое соединение. Кольцо окружения замкнулось вновь. Предполагали, что противнику удалось подвести к месту прорыва свежие силы и закрыть прорыв.
Тот, кто был в окружении и оказывался в таком же положении, как и я, поймет мое душевное состояние. Нет, моральные силы не были надломлены, сила воли не поколеблена, но я понимал всю тяжесть положения и ничего сделать не мог. Вновь собрал командиров и комиссаров. Они, очевидно, ждали от меня чуда. Ну, а чудес, как известно, не бывает. К горлу подступал комок... Какие слова найти? Чем помочь им? Потом, взяв себя в руки, сказал: Товарищи, положение не безвыходное. Противник сосредоточил все свои силы на восточном направлении и видит, что мы рвемся только на узком участке. Если же мы будем прорываться южнее Вязьмы, в направлении 20-й армии, то обязательно прорвемся. Приказываю выходить отдельными группами".

К рассвету 12-го октября прорвавшиеся части сосредоточились в 18-ти киломётрах к северо-западу от места прорыва. Здесь находились подразделения 1282-го и 1286-го стрелковых полков, 970-го артиллерийского полка и часть отряда моряков, а также подразделения из соседних дивизий армии. Быстро сказалась физическая усталость и большое напряжение ночного боя. Все повалились спать.
Вашкевич: «В этом районе мы пробыли весь день 12 октября, ожидая подхода других наших частей. Однако к нам присоединились лишь отдельные небольшие подразделения из разных дивизий 19-й армии. 1284-й стрелковый полк, оставленный на реке Вязьме для прикрытия прорыва 19-й армии на восток, свою трудную задачу выполнил. Весь день 11 октября он огнем и контратаками отражал попытки крупных сил немецко-фашистских войск переправиться па восточный берег реки Вязьмы. Бойцы мужественно сражались, проявляли стойкость и героизм. Только небольшой части полка удалось выйти из окружения и присоединиться к своим войскам. Далеко на юго-западе, где ночью и утром шел жестокий бой, наступила тишина. Попытки выйти из окружения, предпринятые 19-й армией 8-го, 9-го и 10-го октября, только насторожили врага, заставив его еще больше уплотнить боевые порядки своих войск. Прорыв из окружения, назначенный на 16 часов 11 октября, предполагалось провести под покровом ночи. Но к ночным действиям, тем более такого большого масштаба, как прорыв армией крупных сил противника и последующий ночной марш на 45—55-километров, войска и штабы оказались не подготовленными».
Потери были столь велики, что армия перестала существовать. Полегло 19000 воинов. По рассказам очевидцев из окрестных деревень, «... в марте 1943 г. немцы стали гонять нас в окрестности деревни Мартюхи. Здесь по долине небольшой речушки, окружавшей деревню, лежали наши солдатики. Было их очень много. Лежали несколькими слоями друг на друге. Мы снимем верхний слой, похороним, а следующий, еще замерзший, оставим до следующего дня, чтобы оттаял. Так работали около месяца, похоронили около семи слоев. Немцы очень боялись эпидемий».

Приложение 2.

Вот, что писал командир 45-й кавалерийской дивизии Стученко о боях в районе деревень Стогово, Покров, Селиваново: «Развороченная земля, усеянная трупами наших и немцев. Здесь же исковерканные повозки, орудия, машины. Раненые лошади, с низко опущенными головами, бродят по мертвому полю. А вокруг зловещая тишина... 13 октября войска армии начали разделяться на отдельные группы для самостоятельного выхода. Все орудия были взорваны, машины сожжены. Но на то, чтобы уничтожить конский состав, ни у кого рука не поднялась. Коней распустили по лесу". Немцы не смогли сдержать последнего отчаянного натиска советских солдат из северной части «котла» в направлении на юг. В ночь с 12-го на 13-е октября значительная их часть, в результате тяжелых и кровопролитных боев, смогла прорваться. Однако, там они попали в то же самое окружение - только теперь уже 4-й немецкой армии. 13-го октября местность в районе автострады Смоленск - Вязьма была очищена. Советские войска прекратили организованное сопротивление, Картина завершившегося сражения была поистине трагичной. Офицер из штаба 8-го АК передал свои впечатления от увиденного им тогда в отчете, подготовленном для командования соединения. В нем говорится: «...Наступил мороз и выпал первый снег. Бесконечные потоки русских пленных шли по автостраде на запад.

Полны ужаса были трупные поля у очагов последних боев. Везде стояли массы оседланных лошадей, валялось имущество, пушки, танки»..
Стученко пишет о своем выходе из "котла": «45-я кавалерийская дивизия 12-го октября в 23 00 получила приказ командующего армией: держать фронт до 4-х часов утра, после чего отходить на юг, прикрывая войска, которые будут с рассветом пробиваться в район Стогово (южнее Вязьмы) на соединение с 20-й армией генерал-лейтенанта Ершакова. Однако, как потом выяснилось, штаб армии, сколотив отряд в 600 человек, взял радиостанцию и ушел в неизвестном направлении. Получилось, что дивизия уже около 4 часов фактически никого не прикрывала. В пятом часу утра полки по приказу командира дивизии снялись с места. Держа коней на поводу, конники начали движение на юг, как было приказано еще вечером командармом. На рассвете 13 октября дивизия подошла к деревне Жипино. Высланные разъезды были встречены огнем: в деревне враг. Чтобы избежать ненужных потерь, деревня была обойдена с северо-запада и далее остатки через лес направились на деревню Буханово. Но до нее не дошли, попав под автоматно-пулеметный огонь. Пришлось вернуться назад к деревне Жипино и предпринять еще одну атаку. Вскоре к кавалеристам присоединились танкисты из 127-й танковой бригады генерал-майора танковых войск Федора Тимофеевича Ремизова. В бригаде, правда, оставалось всего 3 танка КВ, которые вскоре тоже были подбиты. На пути дивизии оказалась река Вязьма, которую было решено форсировать недалеко от деревни Степаньково. Остатки дивизии незаметно дополнялись примкнувшими офицерами и солдатами, выходившими из окружения. Вскоре таких оказалось уже более 600. Но костяк ещё состоял из бойцов 45-й кавдивизии , в которой ещё оставалось на тот момент 180 лошадей, из которых здоровых только 22. Умер от раны в живот начальник разведки дивизии Гавронский. Вскоре подошли к железнодорожной станции Пятница. Часть во главе с командиром дивизии двинулась вперед, вошла в перелесок севернее станции Угра и расположилась на отдых. Оставшаяся часть отряда, представлявшего собой уже довольно разношерстную массу стихийно, неорганизованно разделилась на отдельные группы, которые двинулись по кратчайшим направлениям к линии фронта. Некоторые из них прорвались в районе Наро-Фоминска, а некоторые совсем не вышли к своим. Группа с командиром дивизии Стученко в полдень 17 октября подошла к деревне Коптево Знаменского района Смоленской области. Немцев здесь не было. Здесь удалось раздобыть лодки для переправы через реку. В последующие 8 дней ничего существенного не произошло, если не считать отдельных стычек с противником, в основном на дорогах, которые приходилось пересекать. 26 октября еще засветло группа подошла к деревне Клины (50 километров западнее Серпухово). В последних числах октября юго-западнее Серпухова удалось захватить "языка", который оказался ефрейтором 13-го армейского корпуса. По его показаниям был определен дальнейший маршрут следования: Трояново - Буриново - Стайки. Здесь леса и болота , и вражеских войск меньше. Самым опасным участком оказалась дорога между Буриново и Воронино, которую надо было пересечь. Вскоре, 28 октября, группа вышла в расположение советских войск в полосе 49-й армии».

https://topwar.ru/9859-ch....el.html


Qui quaerit, reperit
 
MSDNO17Дата: Воскресенье, 27 Января 2019, 11:21:16 | Сообщение # 1498
Группа: Поиск
Сообщений: 618
Статус: Отсутствует
Теперь смотрим на наш фронт.

Малоярославецкое направление. Октябрь 1941 г.

2 октября, в рамках операции «Тайфун», началось наступление немецких войск: 9-й армии на участке Западного фронта и 4-й армии на участке Резервного фронта.
Вечером 3 октября 3-я танковая группа Гота заняла две важнейшие переправы на Днепре и образовала плацдармы у Тиханова и Глушкова. Т.е. противник дискредитировал Вяземский укрепрайон и фактически вышел на оперативный простор, имея возможность развивать наступление в любом направлении: на Москву, Ржев и Калинин, Вязьму.

5 октября Конев отдал армиям Западного и Резервного фронтов сильно запоздавшие приказы на отход, а во второй половине этого же дня началась заключительная фаза немецкого наступления для полного окружения армий Западного и Резервного фронтов. 3-я тгр начала наступление с плацдармов на Днепре, а 4-я тгр заняла Юхнов и повернула на северо-запад на Вязьму.
6 октября в 18:10 7-я тд 3-й тгр перерезала автостраду Москва – Минск.

7 октября к 10:00 кольцо было замкнуто подошедшей с юго-востока 10-й тд 4-й тгр.
Одновременно с этим была начата вторая фаза операции, заключавшаяся в развитии наступления в северо-восточном направлении: 3-й тгр на Калинин и 4-й армии на Малоярославец. Из-за дорожных проблем со снабжением частей на фронте кольца, для наступления на Малоярославец 4-я армия смогла выдвинуть небольшую моторизованную группу под общим командованием 3-й пд (мот) с приданными ей танковым полком 20-й тд и 458-м пп 258-й пд. Т.е. в составе группы было 3 пехотных полка и 1 танковый полк, причем в сильно потрепанном состоянии.

8 октября Жуков сменил на посту командующего Резфронтом Буденного. Что же принял Жуков от Буденного? К началу октября в составе Резфронта были 6 армий: 24-я и 43-я армии на первой линии, 31-я, 49-я, 32-я и 33-я – на второй.
49-я армия еще 1 октября была выведена из состава Резфронта и подчинена напрямую Ставке. Части армии, оставшиеся на Днепре, были подчинены частям Запфронта.
31-я и 32-я армии 5 октября были подчинены Запфронту.
24-я армия, некогда гордость Резфронта, находилась в окружении вместе с управлением армии.

Части 43-й и 33-й армий, разбитые при отступлении, были небоеспособны и нуждались в срочном пополнении личным составом и вооружением.

Таким образом, в распоряжении Жукова, как командующего фронтом, в боеспособном состоянии были две танковые бригады: 17-я (уже понесшая первые потери) и свежая 9-я в районе Малоярославца, а также 53-я сд, состав, которой только к 12 октября был доведен до 40% от штатного.
Т.е. то, чем предстояло командовать Жукову, нельзя было назвать не то что фронтом, но даже армией, т.к. в совокупности матчасть и личный состав были меньше численности мотострелковой дивизии.
При этом Жуков оставил 9-ю тбр в резерве фронта, т.е. в составе 43-й армии были 17-я тбр и 53-я сд.
Все Управление 43-й армии, включая оперотдел, находилось под Тулой, поэтому действиями частей армии руководил штаб Резфронта, прибывший в Малоярославец утром 8 октября.

Однако это были не все войска, находившиеся в районе Малоярославца. 9 октября в Малоярославец начала прибывать 312-я сд. В этот же день полковник Наумов сменил на посту начальника Малоярославецкого боевого участка (ранее 37-го УРа) полковника Смирнова, а Можайская линия обороны была переименована в Московский Резервный фронт (командующий генерал-лейтенант Артемьев, НШ генерал-майор Кудряшов). Таким образом, в районе Малоярославца сложилась парадоксальная структура управления: на одном участке действовали 2 фронта: Московский Резервный (штаб в Москве, Безбожный пер., 25) и Резервный (штаб в Малоярославце), которым подчинялись соответственно Малоярославецкий боевой участок (штаб в Малоярославце) и 43-я армия (Управление армии под Тулой).
Малоярославецкий боевой участок имел границу: справа по линии Львовское, Каменка, Верховье, Брюхово, слева по линии Пролетарский, Бобровка, Полотняный Завод и прикрывал 3 направления: Боровское, Подольское и Детчинское, выводившее в тыл Малоярославцу и через Недельное на Тарутино.

Состав Малоярославецкого боевого участка: 312-я сд, 108-й зсп, ППУ, ПАУ, 64-й гап (входил в состав 53-й сд до переформирования ее по штату сокращенной сд), 517-й кап (2 дивизиона, правильно ап РГК), 3 пульбата (301-й, 303-й, 304-й), 31-й отдельный арт.дивизион, 4 ап пто (222-й, 395-й, 382-й, 452-й), несколько огнеметных рот, отдельная танковая рота Академии БТ и МВ (2 КВ, 4 Т-34, 1 Т-28, несколько легких танков БТ-5 [1]), батальон 616-го сп 194-й сд, 12-й гмп М-13 (3 дивизиона), всего около 22 тыс. человек, более 170 орудий всех калибров, рота танков.

10 октября вышла директива Ставки об объединении Западного и Резервного фронта и смене командующего Западным фронтом. Жуков должен был вступить в должность командующего Запфронтом в 18:00 11 октября. Однако в структуре управления ничего не изменилось, т.к. по-прежнему на Малоярославецком направлении действовали 2 фронта: Московский Резервный и теперь уже Западный фронт (штаб в Красновидове). Части 43-й армии перешли в подчинение Запфронта, а управление армии все еще не прибыло в район Малоярославца. Состав боеспособных частей армии остался прежний.
11 октября с должности командующего 43-й А снят генерал-майор Собенников, назначен генерал-лейтенант Акимов [2] (приказы о сдаче полномочий и вступлении в должность отсутствуют), в распоряжении которого по-прежнему не было штаба армии, а все приказы готовил бывший штаб Резфронта (НШ полковник Боголюбов).

В этот день противник вышел на р.Шаню, в 7 км ю-з Медыни. В дальнейшем немцы действовали по многократно использованному шаблону: один полк 3-й пд (мот) имитировал лобовую атаку по Варшавскому шоссе на Ильинское, а основные силы группировки 2 пехотных полка и танковый полк обошли с севера Малоярославецкий УР и ударили в стык с Можайским УРом, туда, где по данным авиаразведки было мало войск. Этот маневр противника не остался незамеченным в Генштабе, однако никаких мер противодействия принято не было, т.к. задача обороны УРа была возложена на МосРезфронт, а Западный фронт получил задачу освободить от противника Медынь, что само по себе было абсурдом, т.к. сил для такого наступления не было.

12 октября, согласно директиве Ставки № 002910, все войсковые части и учреждения Московского Резервного фронта переходили в подчинение Военного совета Западного фронта с 23.50 12.10.41. Эта директива была получена войсками МосРезфронта около полудня 13 октября, когда прорыв через Малоярославецкий УР уже состоялся, т.е. УР был дискредитирован.

Здесь необходимо отметить, что ни комендант 37-го УРа полковник Смирнов, ни затем начальник Малоярославецкого боевого участка, полковник Наумов не нашли общего языка с начальником ППУ генерал-майором Смирновым, который считал себя начальником группы Подольских военных училищ и посылал донесения через голову Наумова прямо в штаб МВО (Мосрезфронта).

Первоначально ударной группе 3-й пд (мот) была поставлена задача атаковать до шоссе Боровск – Малоярославец, а затем по этому шоссе нанести удар в тыл Укрепрайону и освободить Варшавское шоссе для продолжения наступления на Подольском направлении. Однако наступление на Боровск пошло так успешно (вечером 14 октября город и плацдарм на Протве были заняты), что была поставлена новая задача – атаковать через Боровск на Нарофоминск, т.к. эта дорога также напрямую выводила на Москву. Это была ошибка, т.к. снабжение оторвавшейся группировки не могло быть обеспечено без освобождения Варшавского шоссе. Противник не учел, что для обороны Боровска успеют подойти 110-я и 113-я сд и, несмотря на потерю Боровска, дорога на Нарофоминск будет закрыта. Когда это стало понятно, и было решено все-таки ударить в тыл Малоярославецкого укрепрайона, то оказалось, что дорога Боровск – Малоярославец также перекрыта 17-й тбр и 223-м сп 53-й сд и группировка противника оказалась заблокированной в Боровске.

Пришлось срочно подтягивать 19-ю тд, т.к. сил одного полка 3-й пд (мот) хватало для имитации наступления, но было недостаточно для прорыва укрепрайона. В итоге вместо танкового клина на Варшавском шоссе противнику пришлось наступать на широком фронте, используя грунтовые дороги для движения и снабжения 34-й и 98-й пд 12-го ак. 34-я пд наступала в общем направлении на Недельное, тесня отступающие части 49-й армии, а 98-я пд получила задачу ликвидировать Детчинский сектор укрепрайона и выйти в тыл войскам, оборонявшимся на Варшавском шоссе. Задача, вследствие героической обороны Детчина оказалась нерешенной и 19-й тд пришлось прорывать укрепрайон лобовой атакой, используя слабо защищенные участки.


https://aldr-m.livejournal.com/26311.html


http://17sd.ru/ в память о бойцах и командирах дивизии, в память о полковнике П.С. Козлове

Сообщение отредактировал MSDNO17 - Воскресенье, 27 Января 2019, 19:04:41
 
Viktor7Дата: Воскресенье, 27 Января 2019, 11:43:04 | Сообщение # 1499
Группа: Старейшина
Сообщений: 10561
Статус: Отсутствует
Цитата Саня ()
Генштаб ошибся не только в направлении главного удара, но и в количестве ударных группировок

Цитата Саня ()
На Брянском фронте командование фронта также ошиблось в направлении главного удара


...а тех ли расстреливали? Какова была профпригодность стратегов Генштаба?
 
СаняДата: Воскресенье, 27 Января 2019, 11:54:41 | Сообщение # 1500
Группа: Админ
Сообщений: 65535
Статус: Отсутствует
Воспоминания ветерана народного ополчения Москвы.

Московское народное ополчение 1941 года глазами участника

Начало Великой Отечественной войны совпало по времени с выпускными экзаменами в Московском государственном педагогическом институте им. В. И. Ленина (МГПИ). В связи с этим процедура экзаменов была ускорена, и 1 июля всем выпускникам, в том числе и мне, были вручены дипломы об окончании института. А уже 3 июля 1941 г. в выступлении Сталина по радио прозвучал призыв вступать в Народное ополчение. Студенты и преподаватели МГПИ с энтузиазмом откликнулись на этот призыв. Вспоминается атмосфера всеобщего подъема и непреклонной уверенности в том, что враг будет в кратчайший срок разгромлен на его же территории. Некоторые из нас, студентов, даже предполагали, что праздник 7 ноября мы будем отмечать уже в поверженном Берлине. Ведь газеты, кинофильмы, радио десятилетиями убеждали наш народ в непобедимости Красной армии, в том, что под руководством Коммунистической партии и нашего великого вождя любой враг будет разгромлен на его же земле.

5-я дивизия Народного ополчения Фрунзенского района Москвы начала формироваться сразу же после митинга, состоявшегося 4 июля в МГПИ. Этим занимался Фрунзенский райком ВКП(б) и секретари партийных комитетов предприятий и учреждений, расположенных на территории нашего района. Как правило, партийные работники в военном деле разбирались слабо, а участие райвоенкомата ограничилось лишь подбором кандидатов на командирские должности, списки которых потом утверждались райкомом ВКП(б). Отсюда непрофессионализм в этом важном деле. Райком же партии, по-видимому, отнесся к формированию ополчения как к чисто политической кампании.

Как мне представляется, целью формирования Народного ополчения было привлечение в ряды защитников Родины граждан, которые по тем или иным причинам, в частности по состоянию здоровья, не подлежали призыву в ряды вооруженных сил. Но на деле получилось по-другому. Брали всех, кто хотел стать ополченцем. А таких было множество. При этом не учитывалось, где доброволец может принести больше пользы - на производстве или в окопах. Все шли рядовыми или младшими командирами. Это приводило к тому, что многие командиры и военные специалисты запаса оказались в ополчении на положении рядовых бойцов. Многие из них так и не были востребованы.

В рядовые записывали даже студентов 4-х и 5-х курсов медицинских институтов (во Фрунзенском районе их было два). Правда, потом (кажется, уже в августе) этих студентов отозвали из ополчения, и они через несколько месяцев учебы стали врачами.

Показателен случай с рядовым ополченцем Петровским, который до войны был заведующим лабораторией по проблемам ртути, чуть ли не единственной тогда в стране. К тому же он имел воинское звание военного инженера второго ранга запаса. Командиру роты разведки нашей дивизии капитану Дудкину был необходим химинструктор роты. Капитан спросил на утреннем построении: "Кто знаком с химией?" Отозвался рядовой Петровский. Капитан ответил: "Так и быть, будешь теперь химинструктором роты". Петровский поинтересовался, может ли он надеть положенные ему по званию знаки различия, на что и получил согласие. Новоиспеченный химинструктор отпросился в увольнение и купил в военторговской лавке знаки, положенные ему по званию. На следующий день на утреннем построении он уже стоял при трех шпалах в петлицах. Трудно представить, как возмущался капитан Дудкин, у которого была всего одна шпала. Когда это все стало известно в штабе дивизии, Петровский был назначен на должность заместителя начальника химической службы всей нашей дивизии.

Такие казусы были нередки. Приведу еще один пример. Со мной в землянке соседствовал рядовой ополченец Шапиро. Это был уже пожилой по сравнению с нами человек, очень скромный и сдержанный боец. Как выяснилось, он имел воинское звание старшего батальонного комиссара запаса. Вскоре его назначили комиссаром одной из частей нашей дивизии. Спешка, забвение элементарных требований воинского учета при формировании добровольческих частей доходили до того, что, например, наш Фрунзенский райвоенкомат даже не выяснял военно-учетные специальности добровольцев и их звания в запасе. Дело осложнялось еще и тем, что формирование ополчения происходило по предприятиям и организациям, на которых работали не только жители данного района. Однако не все ополченцы были прописаны по месту работы во Фрунзенском районе и состояли там на воинском учете.

Думается, военкомат и РК ВКП(б) это обстоятельство не учитывали и не оповещали соответствующие органы районов проживания добровольцев. Позже это приводило к тому, что на повестки из военкомата о призыве в армию люди, естественно, не откликались, так как уже находились на фронте или к тому времени даже погибли в боях. Они попадали в разряд "без вести пропавших", что сплошь и рядом отождествлялось с нахождением в плену и влекло за собой тяжелые последствия для членов их семей и близких. Как в дальнейшем выяснилось, во Фрунзенском райвоенкомате не было даже списков вступивших в Народное ополчение. В этом я убедился лично в 1957 г., когда обратился туда за справкой, подтверждающей факт моего вступления в ополчение. Кстати, в 1957 г. таких списков не оказалось и во Фрунзенском РК КПСС, где мне объяснили, что списки были уничтожены в тревожные дни середины октября 1941 г., когда существовала прямая угроза захвата гитлеровцами Москвы.
В ополчение ушел цвет московской интеллигенции. Так, например, известный скульптор Евгений Вучетич и многие другие видные деятели культуры были некоторое время рядовыми ополченцами дивизии нашего района, которая на 35-40% состояла из людей с высшим и средним образованием. Что касается партийного состава, то коммунистов и комсомольцев было в ней не менее 60% (эти данные приводились на одном из собраний комсомольского актива дивизии в сентябре 1941 г.).

Вступивших в Народное ополчение собрали в здании Института иностранных языков на Метростроевской улице (ныне Остоженка). Ополченцы - студенты МГПИ - были удивлены и огорчены отсутствием среди добровольцев самых активных агитаторов за вступление в Народное ополчение - секретаря комитета ВЛКСМ института А. Фролова и парторга истфака А. Были. Как потом выяснилось, первый стал офицером особого отдела другой воинской части, второй - комиссаром то ли армейского, то ли фронтового ансамбля песни и пляски (после войны А. Быля работал в аппарате ЦК КПСС).

На Метростроевской формировались специальные подразделения дивизии: саперный батальон, разведывательная рота, батальон связи и др. Стрелковые полки формировались в зданиях нескольких средних школ нашего района. Я и мои друзья записались в разведывательную роту самокатчиков. Что это такое, мы точно не знали, но нас привлекло название. Позже выяснилось, что это разведчики на велосипедах.

8 или 9 июля 1941 г. наша дивизия выступила из Москвы на фронт по Старокалужскому шоссе (вымощенному тогда булыжником). Зрелище было впечатляющим: топот, гул голосов, грохот от артиллерийских орудий старого образца (в основном гаубиц из арсеналов времен Гражданской войны) на железном ходу и конной тяге, тучи пыли над колоннами ополченцев. В одном строю шли рабочие и служащие заводов "Каучук" и "Электросила", фабрик им. Свердлова, им. Тельмана, "Красная роза" и др., преподаватели и студенты 1-го и 2-го медицинских институтов, МГПИ, Института тонкой химической технологии им. Ломоносова, нескольких техникумов. Возраст ополченцев колебался от 17 до 55 лет. Совсем невоенные люди шли защищать Москву. Шли в своей штатской одежде, со своими ложками и кружками. Думали об одном: как помочь нашей Красной армии задержать, остановить врага, защитить столицу. Лица были суровыми и в то же время радостно-озабоченными. Ведь мы шли в неизвестность.
Первый большой привал был устроен в районе деревни Толстопальцево, примерно в 30-40 км от Москвы. Я, городской житель, никогда не ходивший пешком больше 8-10 км, как и многие другие ополченцы, едва дотянул до привала. Ступни ног были стерты до волдырей.

На привале нам выдали велосипеды и обмундирование - гимнастерки и пилотки темно-серого, почти черного цвета, такого же цвета брюки-бриджи, черные обмотки и ботинки. Поговаривали, что это обмундирование хранилось еще со времен царской армии и предназначалось тогда для рабочих подразделений. В такой форме мы выглядели необычно - совсем как итальянские чернорубашечники (как мы тогда их себе представляли). Вместо шинелей мы получили куртки цвета хаки типа бушлатов, в которых позже, когда мы пересели на лошадей, было удобно сидеть в седле. И в довершение всего наша рота получила польские винтовки без боеприпасов. А если добавить к этому, что позже нас пересадили с велосипедов на отощавших лошадей, можно представить, как комично мы выглядели.

На всю жизнь запомнилось, как нас, городских жителей, часто и близко не подходивших к лошадям, обучал верховой езде суровый старший лейтенант Коваленко, призванный из запаса. Вначале обучение проводилось, как водится, без седел. Спины истощенных животных напоминали доски, поставленные на ребро. После таких занятий наше белье было в крови. Однако Коваленко был неумолим. Жалобщикам он завязывал веревкой ноги под брюхом лошади и продолжал ежедневное "обучение". От этих мук спасала только санчасть. Выдачу седел мы восприняли как праздник. В самый короткий срок мы обучились сидеть в седле. Позже я с благодарностью вспоминал Коваленко, чьи безжалостные уроки очень пригодились на фронте: ведь я научился свободно сидеть в седле. Но все это произошло позже. А тогда, во время привала у деревни Толстопальцево, который длился несколько дней, мы все же приобрели подобие воинского формирования, хотя и в непривычном обмундировании.

Часто нас охватывала тревога в связи с неудачами на фронте, о которых мы догадывались по весьма расплывчатым сводкам Совинформбюро. Но верить в худшее не хотелось.

Потом местом расположения роты разведчиков стал район деревни Тишнево под Боровском. В роте, хотя и с перебоями, связанными с обустройством боевых позиций и хозяйственными работами, шла так называемая боевая подготовка: разборка, чистка и сборка затвора винтовки, обучение обращению с ней в бою и т. п. (занятия по этой теме проходили с августа, когда польские винтовки нам заменили на отечественные с соответствующими боеприпасами). Кроме того, нас обучали передвижению перебежками и по-пластунски, индивидуальному окапыванию и т. п. К сожалению, стрелковые занятия проводились всего 2 раза. Этого было явно недостаточно: ведь многие из нас впервые в жизни брали в руки боевые винтовки. Думаю, что так было во всех частях нашего соединения. Кроме того, бойцов роты разведки часто использовали в качестве сопровождающих при доставке боеприпасов и бутылок с горючей жидкостью с фронтовых и армейских складов.

В этой связи вспоминается один курьезный случай, который произошел, когда мы еще носили черную форму. В одну из первых поездок в Москву за бутылками с горючей жидкостью мы первым делом бросились в булочную, что рядом с Курским вокзалом (в июле 1941 г. продовольственные карточки в Москве еще не были введены). Машину оставили под присмотром упомянутого рядового Петровского, отличавшегося не только высоким ростом, но и необычайной для того времени внешностью - у него были усы и небольшая бородка.

Когда мы, нагруженные батонами, вышли из булочной, перед нами предстала трагикомическая картина: совершенно растерянный Петровский стоял окруженный толпой женщин, большей частью пожилых, которые кричали, что поймали шпиона и звали милицию. Со всех сторон к толпе бежали милиционеры. Нашего товарища, одетого в черную форму, с необычной (польской) винтовкой, да еще при усах и бороде приняли за немецкого шпиона-парашютиста. С трудом мы отбили Петровского от толпы и объяснили все удивленным нашим видом милиционерам, предъявив им документы.

В августе в одной из деревень Калужской обл. первый секретарь Фрунзенского райкома партии Богуславский в торжественной обстановке вручил дивизии боевое Красное знамя. Среди приехавшего по этому случаю начальства была и одна женщина - секретарь Фрунзенского РК ВКП(б) Екатерина Фурцева - впоследствии известный партийный деятель и министр культуры СССР. Одновременно ополченцы приняли и воинскую присягу. Нас переобмундировали в форму бойцов РККА.

Вскоре дивизия переместилась в другой район Калужской обл., где продолжалась боевая подготовка, от которой нас часто отрывали на все те же хозяйственные работы и поездки. В дальнейшем нас часто перебрасывали с одного участка Резервного фронта на другой. Мы были на Ржевско-Вяземском направлении, затем через Медынь и Юхнов нас передислоцировали в район деревни Большая Бобровка. Чувствовалось, что положение наших войск ухудшается. Часто мимо нас гнали в тыл скот, потом стали попадаться беженцы, тащившие тележки, груженные немудреным домашним скарбом. Они рассказывали нам о тяжелых боях, которые вели наши части в районе Смоленска. Во второй половине сентября появились и группы изнуренных красноармейцев, вырвавшихся из окружения под Смоленском.

Свои самолеты мы видели в воздухе очень редко, но однажды стали свидетелями того, как наш истребитель сбил немецкий двухфюзеляжный разведывательный самолет "Фокке-Вульф" (мы его называли "рама"). Эти "рамы" не давали нам покоя: они висели над нами, занимаясь, по-видимому, разведкой, а то и сбрасывали бомбы на расположение наших частей. Рота разведки дивизии и бойцы других подразделений после долгих поисков отыскали экипаж сбитого самолета. Пленные немцы - офицер и два ефрейтора - были первыми гитлеровцами, которых я встретил на фронте. Тогда меня поразил один ефрейтор, бывший рабочий. Он не понял сразу, о чем шла речь, когда переводчик спросил его: "Как же ты, пролетарий, пошел войной против страны Советов - родины пролетариев всего мира?" Ефрейтор ответил, что в их части рабочих и крестьян большинство, а их "фатерланд" (родина) - не Россия, а Германия. Такой ответ пленного заставил нас задуматься о смысле лозунга "Советский Союз - Отечество мирового пролетариата".

12 сентября 1941 г. нашей ополченской дивизии присвоили общеармейский номер, и она стала именоваться 113-й стрелковой дивизией. Перед войной дивизия с этим номером дислоцировалась вблизи государственной границы и приняла бой в первые же дни после нападения Германии на СССР. В ходе последующих боев, отступая от границы к Орше, она была полностью разгромлена и перестала существовать. Таким образом, мы, ополченцы, стали вторым составом 113-й дивизии (забегая вперед, скажу, что эта ситуация повторялась с 113-й дивизией еще дважды - в начале октября 1941 г. и в январе-марте 1942 г.).

О тяжелых боях в начале октября 1941 г., которые вела не только наша дивизия, но и весь Резервный фронт, ставший к тому времени Западным, об огромных потерях дивизии и героизме бойцов-ополченцев дают некоторое представление книги "Битва за Москву", сборник "Ополченцы на защите Москвы. Документы и материалы о формировании и боевых действиях московского ополчения. 6 июля 1941 г. - январь 1942 г. " и монография А. Д. Колесника "Народное ополчение городов-героев", увидевшие свет в издательстве "Московский рабочий" в 1970-х годах.

В самом начале октября, когда я уже был переведен из разведывательной роты в стрелковый полк, мы занимали позиции восточнее г. Кирова Калужской обл. После массированного артиллерийского обстрела и интенсивной бомбардировки с воздуха в наступление пошли танки противника и под их прикрытием мотопехота. Советских самолетов мы не видели.

Наши части с огромными потерями все же отбили первые атаки. Сильно помог нам в этом противотанковый артиллерийский дивизион, появившийся в дивизии незадолго до начала октябрьских боев. Однако гитлеровские войска, не обращая внимания на части Красной армии, находившиеся у них в тылу, в ночь с 3 на 4 октября устремились по Варшавскому шоссе к Москве. Оставшиеся же в живых бойцы и командиры нашей дивизии сосредоточились в лесу северо-восточнее Кирова. В этой группе было около 2 тыс. человек, среди них были командир дивизии генерал-майор Пресняков и комиссар дивизии Антропов. Пресняков на коротком совещании поставил задачу быстро сформировать из оставшихся бойцов подразделения и подготовиться к движению на восток. При этом каждую минуту возможна была встреча с противником.

Вначале нам необходимо было пересечь проходившее неподалеку Варшавское шоссе. Наступали сумерки. При подходе к шоссе нас поддержали огнем несколько установок "Катюш" из дивизиона гвардейских ракетных минометов, отступивших, видимо, из Белоруссии и оказавшихся в расположении наших войск. Личный состав, естественно, об этом не знал. После нескольких залпов по движущемуся по шоссе автотранспорту и боевой технике врага установки были взорваны. Вероятно, у них закончились боеприпасы. Мы были ошеломлены этой неожиданной поддержкой. Еще более неожиданной она оказалась, по-видимому, для немцев. Движение по шоссе на некоторое время прекратилось, и нам удалось беспрепятственно его пересечь.

В оставшееся ночное время мы смогли продвинуться на восток на 10-15 км и сосредоточились в лесу в районе станции и деревни Чапляевка на северо-востоке от Кирова. Отдохнув там и дождавшись темноты, мы намеревались двинуться дальше на восток для соединения с частями Красной армии. Вдоль опушки леса, в котором мы расположились, тянулась грунтовая дорога. К вечеру на ней появилась колонна бронетранспортеров, автомашин с пехотой и небольшая группа легких танков. Когда головная машина приблизилась к опушке леса, мы с удивлением обнаружили на ней красный флаг. Потом, присмотревшись, разглядели в центре его круг со свастикой. Появление противника застало нас врасплох. Единственным укрытием стали стволы деревьев. Времени на то, чтобы вырыть хотя бы индивидуальные окопчики, не было. Генерал Пресняков подал команду: "Приготовиться к бою, но огня без команды не открывать!".

Когда противник приблизился к лесу, многие бойцы не выдержали и открыли беспорядочную стрельбу. Немцы от неожиданности остановились. В их колонне все смешалось, отдельные машины с пехотой выскочили вперед, но затем, преодолев замешательство, колонна развернулась. Танки и бронетранспортеры двинулись к лесу, ведя на ходу огонь, в том числе и разрывными пулями, которые, пролетая над нашими головами, разрывались потом даже от легкого соприкосновения с листвой деревьев. Создавалось впечатление полного окружения. Поднялась паника, которую с трудом удалось остановить. При этом много бойцов и особенно командиров и политработников погибло. Во время этого боя мы потеряли также остатки артиллерии, все автомашины и лошадей.

Против танков у нас оставались только гранаты и бутылки с горючей жидкостью. Сознание того, что мы обречены, но во что бы то ни стало должны продержаться и не пропустить противника в глубь леса, заставляло нас отчаянно сопротивляться. Красноармеец Михаил Вилинов, боец роты разведки, выпускник географического факультета МГПИ, с близкого расстояния бутылками с горючей жидкостью поджег танк, но сам при этом погиб. Группу, в которой находился я, возглавил молодой лейтенант Николай Смирнов. Нам удалось отсечь от танка следовавшую за ним группу пехотинцев и уничтожить ее, а затем гранатами и бутылками с зажигательной смесью поджечь два легких танка.

Неподалеку от того места, где я находился, натиск гитлеровцев сдерживала группа красноармейцев, среди которых я узнал аспиранта физико-математического факультета МГПИ Левитана и молодого кандидата наук К. В. Виноградова, моего земляка из Донбасса. Левитан бросил под танк гранату, получив при этом тяжелое ранение. Другие бойцы также забрасывали танки и бронетранспортеры гранатами и бутылками с горючей смесью. Нам удалось уничтожить большую часть танков, бронетранспортеров, пехоты противника, вклинившихся в лес, и взять в плен группу немцев. С наступлением темноты гитлеровцы прекратили попытки смять нашу оборону. Мы выстояли. Левитан и Виноградов в этом бою погибли.

Трудно определить наши потери. Они были огромны. Из примерно 2 тыс. человек способными передвигаться остались не более 300-350. Как выяснилось уже после войны, генерал Пресняков и комиссар Антропов были тяжело ранены и попали в плен, где вели себя достойно. Там они и погибли.

Пришлось решать, что делать с пленными немцами. Их было примерно 8-10 человек. Взять их с собой было нельзя, а отпустить - значило подставить себя под смертельный удар, тем более что на свежевыпавшем снегу четко отпечатались наши следы. Отчаянное положение вынудило нас гитлеровцев с собой не брать.

Вспоминаю, какую тревогу вызвала у нас судьба тяжелораненых. Всех подававших признаки жизни мы взяли с собой, несли их на самодельных носилках, а затем оставляли в деревнях на попечение местных жителей. Другого выхода не было. Многим из тяжелораненых удалось выжить. В деревнях их прятали и выхаживали. С ужасом думаю о судьбе тех, кто в том бою был тяжело ранен или контужен и находился в глубоком шоке. Тогда они все нам казались мертвыми. Можно представить себе, что было, когда гитлеровцы на следующий день заняли эти места.

Большая часть ополченцев, попав в окружение, пыталась, как и наша группа, пробиться к своим. Многие из них погибли в стычках с гитлеровцами и местными полицаями. Отдельные "окруженцы", переодевшись в цивильную одежду, оставались в деревнях и селах. Таких называли "приймаками". Некоторые ополченцы подались к родственникам в родные места, если к тому времени они еще не были захвачены гитлеровцами.

Нашу группу после боя у Чапляевки возглавил полковой комиссар Клобуков. По глухим тропам, чаще всего в ночное время мы двигались на восток. Приходилось ориентироваться на советы местных жителей о наиболее удобном и безопасном маршруте движения к Москве. Через несколько ночных переходов мы вышли к реке Угра южнее Юхнова. Там мы столкнулись с подразделением немецких солдат. Вести бой мы были не в состоянии, так как у нас не было даже патронов. Гитлеровцы взяли нас в кольцо и погнали по Варшавскому шоссе в Юхнов. Таким образом, остатки центральной группы частей нашей 113-й дивизии перестали существовать как воинские подразделения.

В Юхнове на огромном скотном дворе при скотобойне, окруженном рядами колючей проволоки, нас, пленных, оказалось от 12 до 15 тыс. человек. Через сутки нас партиями по 1,5-2 тыс. человек стали строить в колонны, чтобы погнать по Варшавскому шоссе на запад. При выходе со скотного двора на меня обратил внимание один немецкий солдат, закричавший "Ду бист юде?" ("Ты еврей?" - нем.) От неожиданности я внезапно онемел, но шедшие рядом ребята, с которыми я успел подружиться, вдруг закричали: "Кавказ!" Выстрела не последовало, и через несколько минут наша шеренга проскочила ворота.

В дальнейшем мне вместе с лейтенантом Н. Д. Смирновым удалось бежать. На одном из привалов мы зарылись в огромный стог сена, пролежали там несколько часов, а на рассвете продолжили путь на восток. 16 декабря мы встретили части Красной армии. Затем особисты из "смерша" отправили нас, человек 20-25 "окруженцев", на проверку в Москву, после которой я вернулся на фронт. Но это уже другая история, которая выходит за рамки настоящей части воспоминаний. Что касается Николая Смирнова, то его, как я потом узнал, отправили для более тщательной проверки в Мордовский лагерь, где он заболел скоротечным туберкулезом и вскоре умер. Такие случаи были нередки, особенно в первый период войны.

В заключение хотелось бы сказать, что Московское ополчение внесло свой вклад в оборону столицы. Его бойцы проявили высокий патриотизм и стойкость. Необученные, плохо вооруженные ополченцы практически были обречены на гибель, но они честно выполнили свой долг перед Родиной. Склоним же головы перед светлой памятью погибших.

https://topwar.ru/1702-mo....ka.html


Qui quaerit, reperit
 
MSDNO17Дата: Воскресенье, 27 Января 2019, 11:58:36 | Сообщение # 1501
Группа: Поиск
Сообщений: 618
Статус: Отсутствует
17 МСДНО/17 сд (IIф) - начало "Тайфуна"

Автор - Генерал-лейтенант Валентин Гаврилович Щемелев
"Военно-исторический журнал" № 12, 1974 г.


В 1941 году Валентин Гаврилович Щемелев командовал пулемётным взводом в 1312 полку 17-й стрелковой дивизии.

17-я стрелковая дивизия сформирована в Москворецком районе Москвы в июле 1941 года, как 17-ая стрелковая дивизия народного ополчения (17 СДНО).
Коммунистическая партия и Советское правительство с самого начала Великой Отечественной войны приняли ряд экстренных мер по мобилизации страны на решительный отпор вероломному врагу. Одной из таких мер было формирование в Москве дивизий народного ополчения.
Когда фашистские войска захватили Смоленск, Рославль и Ельню и создалась угроза Москве, дивизии народного ополчения были направлены на фронт.
Трудные задачи выпали на их долю в суровые дни октябрьского сражения 1941 года на дальних подступах к Москве. Героически сражались ополченцы плечом к плечу с кадровыми дивизиями.

В конце июля на московском направлении развертывался Резервный фронт. В его состав вошла 33-я армия, в которую была включена 17-я стрелковая дивизия народного ополчения Москворецкого района столицы.
(Дивизией командовал полковник П. С. Козлов, военкомом был И. С. Кувшинов, начальником политотдела батальонный комиссар И. В. Грязное, начальником штаба подполковник А. П. Дельва.
Дивизия имела личного состава — 9300 чел., винтовок и карабинов — около 6000, ручных пулеметов — 82, станковых пулеметов — 167, из них 160 системы «кольта», минометов — 40, орудий — 64, лошадей — 1400, автомобилей — 128 (Архив МО, ф. 216, оп. 679, д. 16, л. 108).
26 сентября 1941 года дивизию переименовали в 17-ю стрелковую дивизию, она стала кадровой.).

Армия должна была прикрыть Спас-Деменск и Варшавское шоссе (Архив МО СССР, ф. 132-А, оп. 2642, д. 29, лл. 35-36. В армию входили I, 5, 9, 17 и 21-я дивизии народного ополчения).
Впереди в районе Ельни (50 км северо-западнее Спас-Деменска) и на рубеже реки Десны оборонялись войска 24-й и 43-й армий, составлявшие первый эшелон Резервного фронта.

17-я дивизия, еще не завершив формирования и боевого слаживания, получила задачу ко 2 августа занять оборону на левом фланге армии а полосе Варшавского шоссе (иск.) Яблоново, Подлесная (иск.), хутор. Ново-Александровское. Справа переходила к обороне 1-я дивизия, а слева не было никого (Архив МО, ф 219, оп. 679, д. 16, л. 2).

Из района Малоярославца дивизия была переброшена по железной дороге на станцию Спас-Деменск и по мере выгрузки в указанном районе занимала оборону. Ее боевой порядок строился в два эшелона. В первом оборонялись 1312-й стрелковый полк (командир майор И. А. Клименюк, комиссар старший политрук И. Ф. Ковалевский, начальник штаба капитан А. П. Курочкин) и 1316-й полк (командир майор И. И. Панкратов, комиссар Н. К. Лизин, начальник штаба капитан А. В. Захаров). Во втором эшелоне располагался 1314-й полк (командир подполковник М. И. Лещинский, комиссар батальонный комиссар Ф. И. Васильев, начальник штаба капитан И. В. Щеголев). Полоса обороны дивизии составляла до 12 км по фронту.

В течение августа и сентября дивизия строила оборону: были отрыты окопы полного профиля (основные и запасные), ходы сообщения, подбрустверные ниши, блиндажи (траншейная система обороны в то время еще не строилась), оборудованы огневые позиции артиллерии и минометов, командные и наблюдательные пункты и полевые склады, заминированы подходы к переднему краю и некоторые участки в глубине. Перед передним краем на всём фронте дивизии был отрыт противотанковый ров. Продолжалась интенсивная боевая учеба. Заметно сколотились в организованные войсковые организмы роты, батальоны и полки, люди привыкли к боевой обстановке, полевым условиям фронтовых будней. Большую работу по сколачиванию подразделений и частей провели партийные и комсомольские организации. Накануне октябрьского наступления немецко-фашистских войск 33-я армия имела в своем составе три дивизии (17, 60 и 173-ю). (Архив МО, ф.. 219, оп. 679, д. 16. л. 128.)

26 сентября дивизиям народного ополчения были присвоены номера кадровых дивизий (1-я дивизия стала 60-й стрелковой, 17-я — 17-й, 21-я — 173-й). Полосы обороны дивизий значительно расширились, и для их занятия потребовалось произвести перегруппировку.

В связи с этим командующий армией 29 сентября поставил 17-й стрелковой дивизии новую боевую задачу, расширив ее полосу обороны к югу до 32 километров. Было приказано: 1314-м полком оборонять участок (иск.) Яблоново, Подлесная (прежний фронт обороны всей дивизии), 1316-м полком занять и оборонять участок Стар. Ближевичи, Латыши (это прежняя полоса обороны 5-й дивизии), 1312-й полк вывести во второй эшелон дивизии в район Палькова, Осиновки, Крисилина. Готовность обороны устанавливалась к 7 часам 30 сентября (Архив МО, ф. 388, оп. 8758, д. 5. л. 423.)

Боевые порядки стрелковых полков строились в один эшелон. Имелись значительные, не прикрытые подразделениями и системой огня промежутки как между полками в районе леса юго-восточнее Подлесной (до 4 километров), так и между, батальонами в полках. Части, заняв новые участки обороны только 30 сентября, не успели до начала наступления противника их изучить и освоить.

[2 октября 1941 года]

Немецко-фашистские войска изготовились для своего «генерального» наступления на Москву. 2 октября после артиллерийской и авиационной подготовки фашисты с рубежа р. Десны перешли в наступление. В полосе Варшавского шоссе на фронте в 60 км наступало до 17 дивизий, из них 5 танковых. Здесь 4-я, танковая группа и 4-я армия наносила свой удар. По живой силе фашисты превосходили наши войска в 5—6 раз, по танкам, авиации и артиллерии — в 8—10 раз (Д. Муриев. Провал операции «Тайфун». М.. 1969, стр. 39.)

Врагу в первый же день наступления удалось прорвать оборону находившейся впереди 43-й армии, продвинуться до 20—30 километров и выйти своими танковыми дивизиями непосредственно к обороне 33-й армии, нацеливаясь основным танковым кулаком в неприкрытый разрыв между 17-й и 173-й дивизиями южнее Латыши.



Части 17-й дивизии с утра 2 октября были приведены в полную боевую готовность. Ограждения с минных полей сняли, а перемычки в противотанковом рву взорвали.

[3 октября 1941 года]



Ночью 3 октября передовая группа из 7 танков и нескольких мотоциклистов пыталась с ходу ворваться в Латыши. Встреченные организованным огнем 3-го батальона 1316-го полка под командованием старшего лейтенанта С. В. Васильева и потеряв подбитым один танк, фашисты повернули на юго-восток в направлении Анновки (Архив МО, ф. 388. оп 8712. д. 4 л 6.). Утром 3 октября вражеская авиация (группами от 12 до 45 самолетов) начала интенсивно бомбить оборону дивизии. Особенно ожесточенным бомбардировкам подверглись подразделения 1316-го стрелкового полка в районах Старые Ближевичи, Вороновка и Латыши (Архив МО, ф. 388. оп 8712. д. 4 л 6.). Затем до полка пехоты и около 40 фашистских танков атаковали 3-й батальон полка в районе Латыши. Подразделения батальона встретили врага дружным огнем, несколько танков меткими попаданиями артиллеристов противотанковой батареи лейтенанта Н. П. Соколова было подбито. Однако силы были неравны. Не хватало артиллерии. Вражеская авиация нанесла сильный удар, батальон понес большие потери, ранен был командир батальона.

Фашистским танкам и превосходящим: силам пехоты удалось потеснить его подразделения к Пупову. Противник устремился в направлении Понизовья. На пути его движения наших, подразделений не было. Узнав о случившемся, командир дивизии приказал командиру 1312-го полка (второй эшелон дивизии) выдвинуть два батальона в Оболовку и остановить прорвавшегося противника (Архив МО, ф. 388. оп 8712. д. 4 л 6.).



3-й стрелковый батальон капитана А. Н. Петрикина был поднят по тревоге и ускоренным маршем направлен на Оболовку. Пройдя Понизовье, подразделение встретилось с наступающим из Оболовки противником. Ополченцы быстро развернулись в боевой порядок и смело вступили в бой. Огнем стрелкового оружия, минометов, приданной артиллерийской батареи 876-го артиллерийского полка под командованием лейтенанта И. К. Андрианова, гранатами и бутылками с бензином воины батальона мужественно отражали наступление немецких танков и мотопехоты. Однако фашисты обошли позиции батальона с востока. Их танки ворвались в Понизовье. Здесь они были встречены организованным огнем 2-го стрелкового батальона под командованием старшего лейтенанта С. И. Прыгунова, выдвигавшегося вслед за 3-м батальоном. Огнем противотанковых орудий 4 вражеских танка были уничтожены. В Понизовье весь вечер продолжался ожесточенный бой. После короткого артиллерийско-минометного огневого налета, уже в сумерках, командир 1312-го полка майор И. А. Клименюк повел батальоны в контратаку. Дружным ударом воины выбили гитлеровцев из Понизовья и отбросили к Оболовке. В Понизовье было пленено 14 фашистов мотопехотного и танкового полков 2-й танковой дивизии (Архив МО, ф. 388, оп, 8712, д. 4, д. 6.).

На участке 1316-го полка гитлеровцы а течение дня пытались мелкими группами танков с мотоциклистами прорваться на Вороновку, но успеха не имели. Около 17 часов до полка пехоты с танками 11-й танковой дивизии предприняли ожесточенную атаку в направлении Вороновки. Здесь натиску превосходящих сил врага подвергся 2-й батальон под командованием лейтенанта Ф. М. Пристяженко. Встреченная организованным огнем фашистская пехота понесла потери и залегла. Танки без пехоты дальше не пошли и повернули обратно, при этом два из них были подожжены бутылками с бензином. В этот день противник больше атак не предпринимал. Однако общая обстановка на левом фланге дивизии, где с соседом — 173-й дивизией — был большой разрыв, складывалась весьма тревожная. В этот разрыв беспрепятственно двигались фашистские 2-я и 10-я танковые дивизии, которые к исходу дня вышли в район Гайдуки и Болтутино, угрожая глубоким обходом обороны 17-й дивизии с востока (Архив МО, ф. 388, оп, 8712, д. 4, д. 7.).

Положение левого соседа — 173-й дивизии— в районе Кирова из-за отсутствия связи с ней оставалось неясным. В полосе обороны 60-й дивизии (сосед справа) было спокойно. Связь с командующим и штабом 33-й армии прервалась, ее штаб перемещался из Гайдуков в район Куземки. Тогда командир дивизии полковник П. С. Козлов решил полками первого эшелона удерживать занимаемые позиции, а 1312-м полком к утру 4 октября занять рубеж Понизовье, Печки, Малышкино и прикрыть левый фланг и тыл дивизии. В резерве, у него оставался 1-й батальон 1312-го полка в районе Крисилина. Оборона дивизии растянулась свыше 45 км по фронту.

[4 октября 1941 года]

С рассветом 4 октября ожесточенные бои развернулись на всем фронте дивизии, причем, как и ожидалось, гитлеровцы пытались, прежде всего, смять оборону 1312-го полка в районе Печек, Малышкина и прорваться вдоль Варшавского шоссе на участке 1314-го полка.

Южнее Варшавского шоссе группами по 7—10 танков с мотоциклистами противник предпринимал несколько попыток ворваться в Подлесную, но, потеряв более 10 танков, повернул обратно. Около 14 часов перед фронтом 1314-го полка развернулись главные силы подошедшей 197-й пехотной дивизии в сопровождении 60 танков. При поддержке авиации и артиллерии фашисты пошли в атаку. Неся потери, до 50 танков противника прорвалось по шоссе в направлении на Буду. Однако пехота врага организованным ружейно-пулеметным огнем ополченцев 2-го стрелкового батальона была отсечена от танков и залегла. Прорвавшиеся танки прошли до Буды, но, встретив упорное сопротивление и не поддержанные пехотой, вынуждены были отойти. При повторных атаках 2-й батальон не смог более удерживать своих позиций, понес большие потери и начал с боями отходить в направлении Буды.

В районе Любуни вражеская атака была отбита. Через несколько часов фашисты вновь перешли в наступление против 1314-го полка. На этот раз им удалось с большими потерями потеснить подразделения полка и к 20 часам овладеть Любунью, Сутоками и ворваться в Буду (Архив МО, ф. 388, on. 8712, д. 4. д. 7.).

С рассветом 4 октября на участке 1316-го полка после массированного удара авиации перешли в атаку главные силы 11-й танковой дивизии. Бойцы 1-го батальона капитана М. И. Баранова при поддержке полковой батареи 120-миллиметровых минометов лейтенанта Н. П. Осипова организованным огнем всех видов оружия отразили две атаки. Наиболее тяжелые бои развернулись на участке батальона Ф. М. Пристяженко, на который обрушился удар до 60 танков и полка пехоты. Наши бойцы мужественно встретили противника. Огнем артиллерии и минометов, стрелкового оружия, связками гранат, и бутылками с бензином уничтожали они танки и пехоту врага. В этом бою бойцы 1-го и 2-го батальонов уничтожили 20 фашистских танков и большое количество пехоты. Однако силы были неравны. Наши подразделения понесли большие потери, особенно 2-й батальон, где были ранены командир батальона, многие командиры рот и взводов. У батальона не хватило сил удержать свои позиции, и он по приказу командира полка начал под огнем противника отходить в лес восточнее Старые Ближевичи. Небольшая группа ополченцев под командой лейтенанта Виктора Волохова, на позиции которой наступало 7 танков, подпустила их к своим окопам, забросала связками гранат, бутылками с бензином и уничтожила (Архив МО, ф. 388. оп. 8712. д. 4, л.6). Гитлеровцы, несмотря на потери, продолжали атаку. До 30 танков прорвалось на огневые позиции 2-го дивизиона (командир майор А. Н. Виноградов) артиллерийского полка дивизии восточнее Вороновки. Героически дрались артиллеристы, 6 танков врага было уничтожено, однако и артиллеристы в неравном бою понесли значительные потери (Архив МО, ф. 388. оп. 8712. д. 4, л.6). Две наших батареи были раздавлены фашистскими танками, но не оставили своих позиций.

Находившиеся в это время в полку начальник политотдела дивизии батальонный комиссар И. В. Грязнов и начальник разведки майор А. И. Малышев совместно с командиром полка подполковником В. Л. Алексеенко организовали контратаку; собрав до двух рот стрелков и артиллеристов, они прорвались на позиции 2-го дивизиона и помогли вывести оставшихся людей и орудия на другие позиции.
Сбив наши подразделения у Вороновки, танки 11-й вражеской дивизии, а за ними и 5-й танковой в колоннах устремились в направлении Оболовки, Болтутина и Верхуличей. Подошедшая 252-я пехотная дивизия повела наступление на Земцы и Старые Ближевичи. Несмотря на ожесточенное сопротивление воинов 1-го батальона 1316-го полка, гитлеровцам в результате второй атаки уже в темноте удалось занять Земцы и Старые Ближевичи.

Рано утром на участке 1312-го стрелкового полка до полка вражеской пехоты с танками при поддержке авиации пытались прорваться по дороге на Понизовье и Печки, однако, встретив упорное сопротивление 3-го батальона капитана А. Н. Петрикина и понеся потери, успеха не имели. Две ожесточенные атаки были успешно отбиты. В районе Понизовья развернулось сражение пехотинцев и артиллеристов с фашистскими танками. Огнем 5-й батареи 876-го противотанкового полка под командованием младшего лейтенанта П. Т. Варавы и полковой батареи лейтенанта М. А. Егорова (37-миллиметровые орудия), а также гранатами и бутылками с бензином было подбито и сожжено 15 танков и несколько автомашин. Политрук полковой батареи А. И. Климов, когда выбыли из строя командир и наводчик, встал у орудия и вёл огонь до тех пор, пока не был убит. Героически сражались наши батареи, они погибли, но враг и здесь не прошел (Архив МО, ф. 388. оп. 8712. д. 4, л. 6).

Около полудня колонны 5-й танковой дивизии врага, обходя оборону 1312-го полка с востока, начали движение на север в направлении Верхуличей и хутора Ново-Александровского. Командир дивизии вынужден был развернуть на Варшавском шоссе фронтом на восток свой последний резерв — 1-й батальон 1312-го полка капитана К. М. Сорокина. До 10 танков и несколько мотоциклов противника из Верхуличей повернули на запад в тыл обороны полка. Огнем батареи артиллерийского полка дивизии под командованием старшего лейтенанта А. Н. Платонова, развернутой здесь на прямую на-водку и усиленной взводом крупнокалиберных пулеметов роты ПВО стрелкового полка, два вражеских танка были подбиты, остальные повернули обратно.

Около 16 часов перед 1312-м полком развернулась 258-я пехотная дивизия, которая при поддержке до 40 танков повела наступление на Понизовье, Печки и Малышкино. Организованным огнем всех видов бойцы 2-ого и 3-ого стрелковых батальонов и спецподразделений полка в упорном бою отразили и эту атаку. В бою впервые были эффективно применены зенитные пулеметы роты противовоздушной обороны (ПВО) полка, под командованием старшего лейтенанта Ф. И. Рыжинского для отражения наступления пехоты (Рота имела четыре счетверенные пулеметные установки «максим» и три крупнокалиберных пулемета ДШК (всего 19 пулеметов), установленных на специально оборудованных автомобилях.).
Смертельный ливень огня косил наступающие ряды вражеской пехоты.

Две атаки врага в районе Печек были отражены успешно с большими для него потерями. Однако и наши ряды значительно поредели, получил тяжелое ранение командир 3-го стрелкового батальона капитан Петрикин, были ранены командир 2-го стрелкового батальона старший лейтенант Прыгунов, командир 7-й роты лейтенант В. М. Косый, командование ротой принял политрук С. Г. Саркисов. В батальоне вышли из строя все командиры рот и многие командиры взводов. Уже поздним вечером противнику удалось выбить героически сражавшиеся подразделения 3-го батальона из Понизовья.

К наступлению темноты 4 октября командованию дивизии стало известно о занятии вражескими танками Спас-Деменска. Танковые дивизии врага вышли на Варшавское шоссе в районе Куземки и Ерши (Архив МО, ф. 388, оп. 8712, д. 4 л. 7 и ф. 6598, оп. 12484; д. 514.).

Обстановка на фронте 17-й дивизии сложилась весьма тяжелая. Понеся значительные потери, она продолжала вести напряженные бои в полуокружении с тремя пехотными дивизиями (197, 252 и 258-й), усиленными танками и массированно поддерживаемыми авиацией. Крупная танковая группировка фашистов прорвалась в глубокий тыл. Связь со штабом 33-й армии была прервана, и никаких указаний от командующего армией не поступало. Части дивизии сражались самоотверженно. За двое суток было уничтожено свыше 50 фашистских танков и до 2 тыс. солдат и офицеров (Архив МО, ф. 388, оп. 8712, д. 4 л. 8 и ф. 6598, оп. 12484; д. 514.).

Дальнейшее удержание занимаемого района в сложившейся обстановке уже не имело смысла. Дивизии грозило полное окружение. В этой обстановке наиболее целесообразным для сохранения личного состава было начать отход на север в обход Спас-Деменска, используя устойчивое положение частей 60-й дивизии. С выходом в обширный лесной район к северо-востоку от Спас-Деменска можно было вывести дивизию из замыкавшихся вражеских клещей окружения. Такое решение принял командир дивизии полковник П. С. Козлов. На исходе дня на короткое время восстановили связь с командиром 60-й дивизии генерал- майором Л. И. Котельниковым, который предложил организовать совместный выход двух дивизий в обход Спас-Деменска с севера. Районом сосредоточения Дивизии к утру 5 октября был определен лес юго-западнее Старинки. Маршрут движения — Осиновка, Ключи, Стаи, Капустное, Старинки (Архив МО, ф. 388, оп. 8712, д. 4 л. 8).

Выход дивизии начался около 23 часов 4 октября. 1316-й полк, как наиболее удаленный и понесший большие потери, используя обширный лесной массив, начал отходить незаметно для противника и сосредоточиваться севернее Варшавского шоссе. Одновременно начали отход и два батальона 1312-го стрелкового полка из района Понизовья и Печек. Отход прикрывался 1314-м полком и одним батальоном 1312-го полка. В ходе его выставлялись заслоны от 1312-го стрелкового Полка на дорогах в сторону Спас-Деменска.

[5 октября 1941 года]

В полночь 5 октября, когда главные силы дивизии выходили севернее Варшавского шоссе, в район Пальково, где располагался штаб дивизии, вышла колонна из 20 фашистских танков. Штаб дивизии и штабные подразделения, под командованием командира и начальника штаба дивизии заняли круговую оборону. Бутылками с бензином и связками гранат было подожжено 2 танка, остальные, открыв беспорядочную стрельбу, повернули обратно. Утром главные силы дивизии сосредоточились в лесном массиве севернее Спас-Деменска. В этом районе к дивизии присоединилось 10 танков 43-й армии (Архив МО, ф. 388, оп. 8712, д. 4 л. 8.). Однако в районе Старинки наша разведка была встречена сильным огнем противника. К середине дня разведке удалось установить, что рубеж Ртинка, Старинки и севернее занят противником.

Оценив обстановку, командир дивизии принял решение осуществить прорыв и районе Старинки днем. Предпринятые три попытки прорваться через Старинки оказались безуспешными, при этом было потеряно 7 танков и много бойцов-ополченцев. В одной из атак получил ранение комиссар дивизии И. С. Кувшинов. Большие потери имелись среди командного состава в частях.
Начались поиски мест возможного прорыва на восток. На рубеже Ртинка, Старинки находилось до полка пехоты. По дорогам на север от Спас-Деменска и Ершей двигались танковые колонны 5-й и 11-й немецких танковых дивизий. Таким образом, 17-я стрелковая дивизия, понесшая большие потери, оказалась зажатой танковыми клещами.

Командир дивизии принял решение идти на прорыв у деревни Ртинка, который осуществить ближе к рассвету 6 октября (Архив МО, ф. 388, оп. 8712, д. 4, л 8). С наступлением темноты части дивизии выступили. В голове двигался 1312-й полк.

[6 октября 1941 года]

Выйдя к Ртинке, 1312 и 1314-й полки развернулись и бесшумно в ротных и батальонных колоннах начали переходить заболоченную речку Малую Ворону. Противник обнаружил колонны и открыл шквальный огонь. Завязался огневой бой, закончившийся штыковой атакой. Бойцы, действуя штыком, прикладом и гранатой (у кого они еще были), стремительно бросились на врага. До батальона гитлеровцев было перебито в деревне Ртинка (Архив МО, ф. 388, оп. 8712, д. 4, л 8). Не выдержав ожесточенной штыковой атаки наших бойцов, фашисты в беспорядке бежали на юг и в сторону Старинок. Огонь прекратился. Путь вперед был свободен.
Вечером 6 октября остатки частей 17-й стрелковой дивизии начали движение из района Городечня в направлении на Ключики (30 км северо-восточнее Спас-Деменска). К этому времени фашисты захватили Юхнов и Вязьму. По рокадным дорогам с Варшавского шоссе в сторону Вязьмы сплошным потоком двигались колонны немецких танков и автомашин.

Однако, прорвавшись у деревни Ртинка, 17-й стрелковой дивизии не удалось выйти из окружения. Предстояло пробиваться с боями дальше на восток. Не имея боеприпасов, горючего и продовольствия, дивизии в целом как соединению вырваться из окружения было трудно. Высказывались мнения, что отдельными группами легче будет переходить дороги, по которым двигались вражеские войска, и если нужно, то прорываться через них с боем.
Командир дивизии принял решение выходить на восток по лесам группами в составе по 100—250 человек (Архив МО, ф. 388, оп. 8712, д. 4, л 8). Эти группы, по сути дела, были сводными батальонами, управляемыми назначенными командирами.

К середине октября части с большими трудностями и потерями вышли в район Угодского завода (20 км восточнее Малоярославца). Здесь они быстро доукомплектовались и уже через неделю заняли оборону на подступах к городу. Дивизия снова была в боевом строю.

Так, в тяжелых боях, в условиях нелегкого отступления, проходило боевое становление дивизии. С честью выполнили свой долг перед Родиной в первых боях ополченцы-москвичи, не дрогнули перед грозным врагом, лавинами его танков и армадами самолетов. Насмерть стояли они на занимаемых рубежах. Бойцы и командиры проявили исключительный героизм, показали образцы доблести, мужества и презрения к смерти. Многие из них погибли.

Опыт первых боев показал, что, несмотря на слабую вооруженность дивизии народного ополчения автоматическим оружием и средствами борьбы с танками, подразделения и части в целом стойко удерживали занимаемые позиции. Атаки вражеской пехоты, когда они предпринимались без танков, ополченцы, как правило, отражали. Нередко удавалось отсечь пехоту, наступающую вместе с танками, в таком случае последние возвращались обратно и атака срывалась. Для борьбы с танками в стрелковых полках дивизии основным средством были связки ручных гранат и бутылки с бензином (противотанковая артиллерия, в полку была представлена всего одной батареей 37-мм орудий, совершенно не пригодных для поражения танков). Отважные воины только этими средствами подбили и сожгли за два дня боя до 30 фашистских танков. К сожалению, их имена остались неизвестными.
Боеспособность и стойкость частей и подразделений в бою обеспечивали коммунисты-москвичи, численность которых в ротах достигала 50—60 процентов. Партийные и комсомольские организации, командиры и политработники умело направляли высокий патриотизм личного состава и сумели подготовить подразделения к выполнению боевой задачи в условиях явного превосходства врага на земле и в воздухе.

Эти первые октябрьские бои явились боевым крещением ополченцев, жестоким испытанием огнем, и, надо отдать должное славным воинам 17-й стрелковой дивизии, они в те суровые дни его выдержали, выстояли, хотя и вынуждены были с боями отступать.
Приобретенный опыт первых боев помог дивизии успешно решать задачи обороны на Наре в октябре—декабре 1941 года и в последующих многочисленных боях.


http://17sd.ru/ в память о бойцах и командирах дивизии, в память о полковнике П.С. Козлове

Сообщение отредактировал MSDNO17 - Воскресенье, 27 Января 2019, 12:09:41
 
aldrДата: Воскресенье, 27 Января 2019, 12:34:28 | Сообщение # 1502
Группа: Поиск
Сообщений: 428
Статус: Отсутствует
Цитата Саня ()
Генштаб ошибся не только в направлении главного удара, но и в количестве ударных группировок

Это ложное представление о тех данных, которые имел ГШ.
Не буду говорить о группах Гепнера и Гудериана, скажу по группе Гота, которой занимался.
Была известна следующая информация о быстрых силах 3-й тгр:
- сила немецкой группировки (3-4 танковые дивизии), 2 мотодивизии
- время наступления 1 октября (дата была перенесена на 2 окт из-за невыхода на передовые позиции 2-х тд)
- направление наступления (между реками Вотря и Осотня, здесь Гот уже наступал в июле-августе) и направление на Белый
Оба эти направления не были стыком между 30-й и 19-й армиями. Это был фронт обороны 30-й армии.
Почему 2 направления? Первое - это направление по кратчайшему пути для прорыва быстрых сил до Днепра, второе - для снабжения прорвавшейся группировки, т.к. по первому направлению движение колесной техники для снабжения было невозможно.

Все это было известно уже 26-27 сентября, причем эти данные были известны даже в войсках. т.к. перебежчики из 30-й армии уже 28 и 29 сент сообщали, что "русские знают о готовящемся немецком наступлении с участием 300 танков"
Ход наступления и действия обеих сторон подробно описаны в моей статье Северный клин «Тайфуна» (2-3 октября 1941г), http://aldr-m.livejournal.com/15229.html
Спасибо коллегам с форума http://ozxwk3ttobsxultsou.cmle.ru/index.p....g441569
за замеченную описку в обозначении 376-го сп. Я пользовался этим источником: Перечень № 5 стрелковых ...дивизий, входивших в состав ДА в годы ВОВ в 1941-1945 г. М. 1979. С.102


Причины прорыва 3-й тгр указаны в моей статье "Ворота прорыва на фронте 30-й армии 2-3 октября 1941" https://aldr-m.livejournal.com/20364.html


Сообщение отредактировал aldr - Воскресенье, 27 Января 2019, 21:05:01
 
Viktor7Дата: Воскресенье, 27 Января 2019, 14:12:18 | Сообщение # 1503
Группа: Старейшина
Сообщений: 10561
Статус: Отсутствует
Цитата aldr ()
скажу по группе Гота, которой занимался.
Была известна следующая информация о быстрых силах 3-й тгр:


Они были задействованы в зоне действий 17-й сд?
 
Viktor7Дата: Воскресенье, 27 Января 2019, 14:27:30 | Сообщение # 1504
Группа: Старейшина
Сообщений: 10561
Статус: Отсутствует
Цитата aldr ()
Цитата Саня ()
Генштаб ошибся не только в направлении главного удара, но и в количестве ударных группировок

Это ложное представление о тех данных, которые имел ГШ.


Не знаю насколько серьёзна "Россия сегодня" (Russia Today), но на "Спутнике" они сообщают:

"Am 3. Oktober eroberte die Wehrmacht Orjol. Wie Guderian in seinen Memoiren schreibt, sei die Einnahme der Stadt so überraschend gewesen, dass immer noch Straßenbahnen fuhren, als die deutschen Panzer einrollten. Am 4. Oktober wurde Spas-Demensk eingenommen, am 5. Oktober Juchnow. Am 7. Oktober erreichten die Deutschen die Gegend um Wjasma.

Der Erfolg erklärte sich zum Teil dadurch, dass das sowjetische Kommando keinen blassen Schimmer davon hatte, welche Pläne die Deutschen hatten. Die bereits seit dem Sommer 1941 in der Verteidigung stehenden sowjetischen Kräfte waren nicht imstande, die deutschen Angriffe vorauszusehen und rechtzeitig die Verlegung von Verstärkungen von anderen Frontabschnitten zu erkennen."

https://sptnkne.ws/cz6m

В двух словах - "советское командование не имело ни малейшего понятия о планах немцев.."


Сообщение отредактировал Viktor7 - Воскресенье, 27 Января 2019, 14:28:10
 
aldrДата: Воскресенье, 27 Января 2019, 14:35:43 | Сообщение # 1505
Группа: Поиск
Сообщений: 428
Статус: Отсутствует
Цитата Viktor7 ()
Они были задействованы в зоне действий 17-й сд?

нет, 3-я тгр не была на фронте 17-й сд, этот комментарий касался поста Сани по поводу "Чёрный октябрь" 1941 года: Разгром Брянского фронта и Вяземский «котёл»
 
Поиск: